– Знаешь?
Эмос улыбнулся и подрегулировал тяжёлые аугметические очки.
– Ну, не совсем. По-настоящему – не знаю. Но могу его найти.
– Как?
Он указал на вертикальные полосы разноцветных прямоугольников, бегущих от каждой из передач.
– Общепринято, что любую трансляцию должен сопровождать спектрографический отчёт с места расположения передатчика. Эти цвета передают сжатую информацию о типе, структуре и плотности окружающих его пород. Что-то вроде отпечатков пальцев. Будь у меня хорошая карта стратов Синшары и геологический ауспекс, я смог бы разыскать его.
– Как знал, что ты нам пригодишься, – улыбнулся я.
– Так что, мы отправляемся за ним? – спросила Медея.
– Именно так. Нам потребуется транспорт. Возможно, гондола геодезистов. Сможешь управиться с ней?
– Легче лёгкого. Вот только где её взять?
– Их полно в экспедиционном ангаре Объединённых Каменоломен, – сказал Эмос. – Я видел прикрученный к стене схематический путеводитель по рудникам.
Я тоже видел план, но не мог вспомнить его в таких подробностях. Это очередной раз напомнило мне о невероятной фотографической памяти Эмоса.
– А что насчёт карты и ауспекса, о которых ты говорил? – спросила Медея.
– Любая машина старателей оборудована минералогическими или геологическими сканерами, – ответил учёный. – И нас это вполне устроит. А вот насчёт подробной карты уверенным быть нельзя. Стоит запастись ею, прежде чем отправляться в путь.
Он сел на кровать и начал настраивать что-то в информационном планшете, прикреплённом к его запястью.
– Что ты делаешь? – спросил я, присаживаясь рядом.
– Скачиваю карту с когиторума офиса службы безопасности.
– А ты можешь? – удивилась Медея.
– Это достаточно просто. Несмотря на гравитационные аномалии, транслятор в моем планшете вполне может добраться до кодифера в их офисе. Я могу создать текстовый мост и запросить картографические файлы.
– Да, да… но можешь ли ты сделать это, не имея кода доступа? – не унималась Бетанкор.
– Нет, – сказал Эмос. – Но, к счастью, я его знаю.
– Откуда?
– Он был записан на бумажке, приклеенной к краю стола. Разве вы её не заметили?
Мы с Медеей покачали головами и улыбнулись. Даже просто болтая с Калейлом и потягивая пятисортный амасек, Эмос отмечал и впитывал каждую деталь обстановки.
– Один вопрос. – Медея прищурилась. – Мы не знаем, что здесь происходит, но могу побиться об заклад, что твой друг не в ладах с Калейлом и его приятелями. Если мы нашли способ отыскать его, то почему этого до сих пор не сделал Калейл?
– Сомневаюсь, что даже опытный шахтёр увидит много смысла в подобных спектроскопических отметках. Это же код Адептус Механикус, – гордо ответил Эмос.
– Все ещё проще, – сказал я. – Они не нашли распечатки. В башне все было покрыто нетронутым слоем пыли. Не думаю, что Калейл или кто-либо из его людей бывал там. Страх перед Адептус Механикус достаточно силён. Они не знают того, что знаем мы.
Ночью они пришли убить нас.
Как только Эмос скачал карту и ещё несколько файлов с важными данными, мы решили ухватить несколько часов сна, перед тем как сделать следующий шаг.
Я проспал всего около часа и проснулся оттого, что пальцы Медеи в темноте поглаживают мою щеку. Как только я пошевелился, она плотно прижала ладонь к моим губам.
– Призраки, агрессивные, завиток виноградной лозы, – прошептала она.
Мои глаза привыкли к полумраку. Эмос храпел как ни в чём не бывало.
Я поднялся с кровати и услышал то же, что и Медея: поскрипывание ступенек лестницы, ведущей к нашей комнате. Бетанкор принялась натягивать лётный костюм, умудряясь при этом держать дверь в прицеле игломета. Я вытащил из кобуры лазерный пистолет, затем наклонился к Эмосу и зажал ему рот.
Его глаза резко распахнулись.
– Продолжай храпеть, но готовься двигаться, – прошептал я ему на ухо.
Эмос с трудом поднялся, продолжая изображать храп, одновременно подбирая свою одежду и трость.
Я был в майке. Моя куртка и датчик перемещений лежали на полу возле кровати. Времени одеваться не оставалось.
Кто-то вышиб дверь. По комнате заметались яркие синие лучи целеискателей, и короткая очередь из
