ним в Дамаске — тоже неплохо, вспомнить, как они сидели в общаге, пили мутное пойло и делали ту курсовую. Вот только Сергей абсолютно не представлял, где живет его знакомый, даже не мог вспомнить его имени.
В Дамаске еще находилось много достопримечательностей, все-таки город был библейским. Неплохо было бы посмотреть на могилу Каина, подумал Громов, хотя ясное дело, что если там и лежит кто-то, то уж точно с этим человеком события, о которых рассказано в Библии, не происходили. Средневековье тоже оставило в городе множество интересных памятников, но у Сергея не было даже времени, чтобы сфотографироваться на их фоне. Да, формально он в Сирии побывает, но вспомнить об этой стране ему будет практически нечего.
Приграничный контроль они прошли на редкость легко. У сирийцев записано в генетической памяти то, что русские их союзники и не надо им чинить препятствия.
К российскому посольству в Дамаске они подъехали примерно за полчаса до того, как там появилась дипломатическая колонна из Сирии. Сергей с Игорем успели выпить по чашке кофе и установить аппаратуру.
— Да мы тоже там были, — отвечал на вопросы сотрудников посольства Громов, когда те начинали расспрашивать его, отчего у них так разбита машина и почему голова оператора перемотана бинтами. — Только мы в Иорданию сперва поехали, а потом вот сюда.
Часть приветствий, с которыми встретили колонну, должна была и им достаться, но как обычно этого не случилось.
— О, а вы что тут делаете? — посол заметил съемочную группу и подошел к ней.
— Вас ждем, — объяснил Сергей.
— Вы же в Иорданию собирались. Не доехали?
— Доехали. Но нас потом попросили поехать в Сирию и вас тут встретить. Не задержись вы, мы бы не успели.
Оказалось, что послу удалось-таки найти госпиталь, где водителю сделали операцию и извлекли пули. Для полноты сюжета, конечно, было бы неплохо сделать съемки этого события, но Сергей подумал, что сможет рассказать о нем под ролик, в котором носилки с водителем выгружают из машины. Операция прошла успешно, да и дорогу домой он перенес неплохо, а потом, как узнал Сергей, водителя на полгода отправили долечиваться в Швейцарию.
Они выехали в аэропорт лишь на следующее утро, на автобусе.
Теоретически у Сергея была куча времени, чтобы осмотреть достопримечательности Дамаска, но для этого он должен был удрать с приема, организованного в посольстве накануне вечером. Причем, это было легко осуществимо и его отсутствие почти наверняка осталось бы незаметным. Как обычно, главные роли достались не ему, а кому-то другому. Он лишь бродил между столами, на которых были выставлены бутерброды, изредка пополняя запасы на своей тарелке, и пытался понять, что он тут делает. А еще у него раскалывалась голова от усталости и единственное, о чем он сейчас мечтал, это завалиться поспать. К счастью, прием длился недолго.
Чувство, что вот сейчас будет звонок из редакции и самолет улетит без него, владело им все время; и когда они ехали по улицам Дамаска в сопровождении автомобилей сирийских полицейских, и когда он увидел огромный ИЛ-86 с сине-оранжевыми полосами вдоль борта и гербом МЧС. Оно не отпускало его, даже когда он сел в кресло где-то в самом конце салона, забросив сумки с одеждой и аппаратурой частично в багажное отделение, частично себе под ноги. Сидеть из-за этого было неудобно, но до Москвы лететь недолго. Случалось, Громов переносил куда как более длительные полеты и в менее приятных условиях.
В салоне было очень много свободных мест. Увидев это, Сергей вытащил сумки из-под своего кресла и распихал их по пустующим багажным отделениям.
— Ты слышал — «Палестину» разбомбили, — сказал Игорь, усаживаясь в соседнее кресло.
— Что? — Громов сперва и не понял, о чем говорит оператор. Он настолько устал, что мозги отказывались соображать, но постепенно осознал ужасающую новость, и встревожился. В гостинице осталось несколько коллег. А что, если они находились внутри здания, когда все случилось. — Как разбомбили? Кто тебе сказал?
— Ребята из МЧС. Сказали, что мы вовремя оттуда уехали. Они новости по телеку смотрели. Там вот и сообщают, что «Палестину» разбомбили.
— Да уж, вовремя, — протянул Сергей.
— Гостиницу-то не совсем разбомбили. Тут я преувеличил немного. В гостиницу американский танк стрельнул, снаряд попал по центру 14-го этажа. Прикинь, а мы ведь на 13-м жили, то есть попали как раз над нашим номером.
— Кто-нибудь пострадал?
— Один убитый. Украинец. Он на какое-то агентство работал. Я, если честно, его не помню. По телеку показывали, как носилки с трупом из гостиницы выносят.
— С остальными все в порядке?
— Кажется, да. Но пендосы в конец оборзели. Вот чем им гостиница не понравилась? Думали, что там огневая точка? Стреляют, как мы и предполагали, по всему, что попадается.
— Могли камеру за гранатомет принять, если кто на балконе стоял или из окна их снимал.
Только в Москве Сергей узнал, что за несколько минут до того, как американский танк встал напротив гостиницы и принялся наводить на нее свое орудие, один из русских операторов снимал с балкона улицу. Корреспондент позвал его в комнату, крикнув, что разложил еду и пора бы перекусить. Так вот это и спасло оператора, потому что в тот момент, когда они ели, танк как раз и выстрелил, а балкон завалило камнями. Стекла в номере — выбило, ребят буквально швырнуло к двери взрывной волной, но отделались они лишь ушибами, синяками, ссадинами и сильным испугом. Потом, уже вернувшись в Москву, они рассказывали, что когда бежали по лестнице на первый этаж, то рекорд наверняка поставили.
— Скотины пендосы — еду попортили, — резюмировал в конце своего рассказа корреспондент, будто это оказалось самым страшным из случившегося.
Сергей был в шоке. Останься они в гостинице, все могло обернуться очень плохо. Он немного успокоился лишь, когда командир самолета поприветствовал всех на борту, тяжелая машин сдвинулась с места, выбралась на взлетную полосу, стала разгоняться и оторвалась от земли. Теперь его никто не мог остановить. Если только по каким-то причинам самолету придется разворачиваться и вновь садиться в Дамаске или в Москве погода будет нелетной, а столичные аэропорты никого принимать не станут. Впрочем, у летчиков, которые пилотируют самолеты МЧС такая классификация, что решение — садиться или не садиться принимают они, а не диспетчеры. Обледенелая полоса, сильный ветер — они все равно посадят самолет, да и тепло в Москве, погода отличная.
Громова вдавило в кресло и у него заложило уши. Наконец Ил-86 выровнялся, занял требуемый воздушный эшелон и набрал крейсерскую скорость.
— На тебе лица прям нет, — сказал Игорь, — ты, кажется, никогда не боялся перелетов.
— Да я и сейчас не очень боюсь, — ответил Сергей.
— Вот, прими для бодрости, — сказал Игорь, протягивая товарищу маленькую бутылку виски.
— Ты откуда это взял? — удивился тот. — Мы не заезжали в дьюти-фри.
— Места надо знать, — с самым таинственным видом сказал Игорь.
— Вообще-то я спать всю дорогу собрался.
— Что, даже есть не будешь, когда принесут? Не будить тебя что ли?
— Нет, не буди.
— Как знаешь. Но вот эта штука, — Игорь кивнул на бутылку, — и как снотворное — тоже хорошо действует.
— Ладно, уговорил, — согласился Сергей, — давай немного.
— Надо выпить за успешное окончание командировки. Что не говори, а нам очень повезло. И то, что из гостиницы вовремя уехали, и на дороге, и вообще. За это просто надо выпить.
Чудовищная усталость буквально срубила Сергея. Засыпая, он думал о том, что через три часа уже окажется в Москве, а еще часа через два — дома. После такой поездки ему полагалось, как минимум, четыре выходных. Успеет немного передохнуть…
