А найдись среди неандертальцев хотя бы один непрофессиональный художник, он рядом с текстом этой истории обязательно изобразил бы наших героев. И будущие исследователи долго гадали бы, каким образом неандертальцы, стоящие на низшей ступени человеческого развития, могли исповедовать христианскую религию и рисовать на скале людей с нимбом над головой и крестом под ногами. Этим исследователям и в голову не пришло бы, что крест — это всего-навсего изображение двух поленьев, положенных друг на друга и обозначавших костер, а сияние нимба — не что иное, как блеск пропеллеров, вращавшихся над головами Галки Сверчковой и Вовки Тутарева.
Вовка первый подбежал к висячей лестнице, но то ли из почтения к королеве Каа муу, то ли из чувства внутреннего такта дождался, пока его догонит Галка, и стал помогать ей взбираться по капроновым «ступенькам».
Девочка дважды срывалась от волнения на землю и только благодаря Вовке, который вовремя ее поддерживал, не получила ушибов. Когда, наконец, она добралась до верхней части лестницы, чья-то сильная рука схватила ее за плечо, другая рука обхватила шею. Через несколько секунд Сверчкова очутилась в кабине вертолета.
Едва она увидела взволнованное лицо Владимира Исидоровича Карцева, силы покинули ее, и девочка кулем свалилась на сиденье.
Владимир Исидорович хотел было броситься приводить ее в чувство, но в этот момент где-то внизу раздался дикий душераздирающий рев, и альпинист бросился к люку, чтобы узнать, что происходит.
А там, внизу, со стороны, противоположной входу в пещеру, бежал мохнатый коренастый дикарь. В руках у него сверкало длинное копье. Дикарь остановился и на какое-то мгновение застыл в живописной позе, судя по которой Вовка, уже избиравшийся по капроновой лестнице, должен был вот-вот расстаться со своей жизнью.
Вовка тоже услышал рев и, инстинктивно оглянувшись, увидел неандертальца, целившегося в него копьем.
Это был Ыых.
— Джуу, Ыых! — крикнул мальчик и отшатнулся. В ту же секунду в воздухе просвистело смертоносное копье.
Последнее, что почувствовал Вовка, было ощущение страшного ожога, мгновенно опалившего его тело. Затем мальчик, уже теряя сознание, стал медленно выпускать из ослабевших пальцев веревку.
Но тут Карцев, который не только был заслуженным мастером спорта как альпинист, но и обладал значком перворазрядника по акробатике, в неуловимую долю секунды вылез, из люка, обвил ногами капроновую лестницу и, ринувшись вниз головой, повис в воздухе. В тот же миг он подхватил под мышки уже срывающегося на землю Вовку и стал медленно, напрягая все мышцы, подтягивать мальчика вверх. Обхватив его левой рукой за пояс, Карцев с налившимся кровью лицом старался сохранить уже иссякающие силы для решающего маневра. Собрав всю свою волю в кулак, альпинист крепко сжал правой рукой веревку и высвободил ноги от обвившейся вокруг ник лестницы. В одно мгновение его ноги соскользнули вниз, а голова оказалась вверху. Теперь ему почти ничего не стоило подтянуться по лестнице, спустя две или три минуты внести Вовку в кабину, а затем и самому влезть в вертолет, который тут же стал набирать высоту.
Уже справившись с волнением, Владимир Исидорович невольно посмотрел вниз. То, что он увидел, заставило его сначала присвистнуть от удивления, затем тихо вскрикнуть, схватиться за виски, как бы проверяя, не начинаются ли у него галлюцинации, и поднести бинокль к глазам.
Глава сороковая
ПОВЕСТВУЮЩАЯ О НЕВИДАННОЙ КАТАСТРОФЕ В ДОЛИНЕ АКСУ И О НЕСЛЫХАННОЙ КАРЬЕРЕ ОДНОГО ЖУРНАЛИСТА
Ыых какое-то мгновение стоял неподвижно на одном месте, но, видимо, убедившись, что тело его жертвы не упадет на землю, издал тоскливый вопль отчаяния. В этот момент недалеко от него, словно в волшебной сказке, выросла целая ватага его соплеменников. Размахивая дубинками и потрясая копьями, ватага двинулась на одинокого дикаря, который решил не даваться живым и тоже вооружился поднятой с земли дубиной.
Расстояние между ними сократилось настолько, что можно было уже начинать рукопашную схватку. И она бы, безусловно, началась, если бы в это мгновение где-то совсем рядом, в сердцевине хаотического нагромождения скал, не раздался страшный всепоглощающий грохот.
Владимиру Исидоровичу почудилось, что вся восточная половина гранитных гор как бы откололась, пришла в движение и, словно уже никому не нужная потрескавшаяся декорация, поползла вниз, влекомая какими-то таинственными силами. В то же время каменистое плато, на котором в ужасе застыли дикари, покачнулось, задрожало и тоже поползло вниз вместе с рыжими кустарниками, кусками гранитных глыб, низкорослыми деревьями и невесть как очутившимися рядом с Неандертальцами двумя крупными горными козлами, рога которых показались спасительной соломинкой ухватившемуся за них лапами снежному барсу.
В эти минуты Владимир Исидорович еще не успел пока осознать, что вместе с пилотом вертолета он является редчайшим свидетелем невиданной катастрофы, за дальнейшим развитием которой они уже не имеют возможности наблюдать из-за взметнувшихся в небо клубов густой бурой пыли.
Теперь уже подвергались опасности те, Кто был в вертолете, ибо появился риск из-за всё ухудшающейся видимости потерять ориентацию и разбиться о какую-нибудь скалу.
Только на третьи сутки сообщения о разразившейся в горах катастрофе заполнили многие столбцы всех без исключения советских и зарубежных газет.
По радио буквально через каждый час сообщалось о последствиях этого огромного стихийного бедствия и экстренных мерах, предпринимаемых правительствами трех соседних национальных республик с целью предотвращения жертв в районе катастрофы.
«Горный обвал невиданных масштабов», «Катастрофа у подножия лика Альберта Арзанова», «Схватка с горами», «Вчера на гигантском завале», («Человек против стихии», «У реки будет новое русло», «Люди, скалы, река», «Озеро, родившееся за сутки», «Опасность, каких не бывало», «Тревожный репортаж» — такие и им подобные заголовки бросались в глаза каждому, кто брал в руки свежий номер газеты и пытался разобраться в событии, взволновавшем весь мир.
Но только наиболее дотошные читатели, у которых выработалась привычка перечитывать всё, что попадалось им на глаза, смогли заметить маленькую информацию, помещенную в левом нижнем углу четвертой полосы газеты «Вестник молодых». Информация была набрана нонпарелью и имела сравнительно свежий заголовок — «Мужество в воздухе».
«На днях, — сообщала газета, — наш корреспондент беседовал с летчиком Гражданского воздушного флота У. Р. Рахматовым, только что возвратившимся на своем вертолете из района катастрофы, куда он еще накануне вместе с известным альпинистом В. И. Карцевым направлялся для розыска двух пионеров, заблудившихся во время ботанической экскурсии. Вертолету удалось разыскать детей — Витю Гусарова и Аллу Свечкину, которые по веревочной лестнице поднялись в кабину, хотя во время этой операции Владик был ранен каким-то неизвестным злоумышленником в левое плечо, а Аня от такого потрясения едва не упала на землю, (но была вовремя спасена благодаря мужеству товарища Карцева, оказавшего девочке быструю помощь непосредственно на веревочной лестнице. Родители пострадавших детей тепло поблагодарили альпиниста за его благородный поступок».
Что же касается читателей, которых нельзя было назвать дотошными, то они жадно глотали те сообщения в газетах, где имелись подробности разразившейся катастрофы и содержались сведения о битве
