штуковин слишком сложная, развитая. И все — красное, под красным небом. Нет, небо действительно красное, а земля просто залита красным светом. Заря? Да, наверное — видны длинные тени, хоть и размытые, то есть небо не все светится.
Обошел «окно», заглянул с другой стороны. Действительно заря — отсюда небо выглядело не красным, а по вечернему синим. Или по утреннему.
Полюбовался еще пару минут. Деактивировать лаз не удалось, сколько на шишку не давил, сколько ее не крутил. Даже тянуть пробовал.
Ну и ладно, само погаснет.
Определился с направлением, выбрал нужный туннель и отправился дальше. Глотая досаду от неудовлетворенного любопытства.
Туннель — аналогичный предыдущему, соединяет два зала, на полпути — «санузел». И точно также скучно.
Попробовал еще раз «докричаться» до Ники. Связь-то установилась, почувствовал Никино настроение — решительное. Но — слабая связь. И разница во времени… Битый час сосредотачивался на мысли: «Ника — не рискуй!» Может, и удалось передать мысль Нике, вроде бы пришел ответ — смесь тревоги, неуверенности, радости и, кажется, было там требование вести себя осторожно. Ей же эмоции Михаила передаются, а значит — Ника в курсе его неприятностей. Всех этих драк и погонь. Остается надеяться, что не прислушивается постоянно или не успевает испугаться за Михаила из-за разности в течение времени. Да уж, надежда…
Постарался внушить самому себе уверенность и оптимизм. Только чтобы Ника меньше беспокоилась.
Надпись на потолке в следующем зале была простая и незатейливая — «Шар». Просто шар, и все. Наверное, названия мирам даются по первому попавшемуся отличительному признаку. Пролазники еще как этим грешат — притащил кто-то сквозь лаз статуэтку рогатой рыбы, один рог отломился по дороге, и целую вселенную обозвали миром Безрогих Рыб.
Нажал шишку, появилось «окно», за ним — темнота. То ли ночь, то ли темное помещение. И свет фонарика отсюда туда почему-то не попадает, ничего не освещает. Странно? Не это самое странное — как только активировался лаз, в зале стало светлее. Поисследовал тени — свет, все-таки, исходит от «окна», хотя за «окном» темно.
А ведь свет не может проходить из одного мира в другой через активированные лазы. Люди могут, свет — не может, и не только свет — камень из одного мира в другой тоже не бросишь, даже если лаз активирован ключом, то есть — для всех, а не только для пролазников. Оно не просто так, случайно получилось, нет, это — защитный механизм, предохранитель. Рянц вскользь намекала, что будет, если попытаться защиту обойти — в лучшем случае из лаза ударит ураганный вектор из-за разности давлений, а могут и гравитационные эффекты случиться, с землетрясениями. Может получиться такой взрыв, что снесет планету с орбиты. Тут такое дело: чтобы попасть из одного мира в другой, нужно захотеть, или, по крайней мере, осознать возможность. Или должен кто-то на себе пронести, кто осознает и хочет. Мгла — не реальный объект. Видимость, галлюцинация, ее зачастую видят только пролазники, которые могут лазами проходить. Если ключами активировать — все видят, но на фотографиях мгла все равно отсутствует. Да если бы свет действительно уходил в активированный лаз, хоть частично, то и лаз стал бы виден для всех. Топтуны из мира ленивых рабов разглядели бы и должны были гораздо активнее реагировать.
Кстати говоря, предыдущий зал тоже осветился после активации лаза, но не красным светом зари из параллельного мира, а бледным. Странно, что Михаил не заметил. Внимательнее надо быть.
Тогда — откуда свет? Побочный эффект активации лаза, характерный для этого мира? В других мглах свечения не наблюдалось, но там мгла была мглой, а не «окном». А может — специально сделано. Скажем, чтобы человек прошедший лазом не слишком дезориентировался. И не пугался, а то «окно» без свечения будет выглядеть жутковато — нарисованная прямо на воздухе картинка посреди абсолютной темноты.
Да, много странностей. И спросить не у кого…
Отправился дальше, чтобы не скучать взялся считать шаги. Между залами насчитал шесть тысяч двести двадцать, если не сбился, «санузел» — строго посередине.
Надпись на потолке — совершенно невразумительная, как будто даже и не цефан. Вполне возможно, что в надписях нет ошибок, просто они на каком-то диалекте цефана. Тогда — странно, у цефана слишком жесткая структура, не подвержен он изменчивости. Есть возможности упрощения, но кому они нужны? Цефан от упрощений теряет и компактность, и предельную ясность.
Нажал шишку. За «окном» — ночь, горная страна. Сплошные скалы без растительности, освещенные луной. Луной?!
Обошел «окно» — да, на небе луна! Круглая, бледная… явно крупнее земной, и рисунок темных пятен, кажется, другой.
Во всех мирах, которые прошел после Обитаемого Пространства, астрономия была одинаковой. Самые явные признаки — нет луны и по два созвездия, аналогичных Плеядам, одно пошире и поярче, второе поплотнее и потусклее. В мире горелых руин звездного неба не видел, пасмурно было, но в мире Тарст — то же, что в мире Ду. И что в мире ленивых рабов — специально просматривал астрономическую информацию, когда лазил по сети. Каждый раз, узнавая про луну и «Плеяды», расстраивался все сильнее, осознавая, насколько «далеко» родной мир и Ника.
И вот, пожалуйста — можно пролезть в место с уже другой астрономией. Жаль, что нельзя звездное небо увидеть сквозь «окно» — искажает слишком. Тем не менее, луна внушила оптимизм — может быть следующий лаз выведет… нет, не домой, сообществу пролазников ничего неизвестно про туннели, где сейчас бродит Михаил, но, может, хотя бы в Приграничье? Или хотя бы в Заграничье, но — в паре миров от Приграничья? Лучше проявить пессимизм, чтобы зря не расстраиваться. Если действительно окажется в Приграничье — будет приятный сюрприз, а пока что лучше настроиться на длинную дорогу домой. Относительно длинную.
Глава 6
Так дальше и путешествовал пешком, от одного зала к другому. Длина туннелей была разная, лазы хаотично расположены. В самых коротких туннелях не было «санузлов», в самом длинном — равномерно расположились аж три «санузла». И количество туннелей, ведущих из каждого зала колебалось от пяти до одиннадцати, но — всегда нечетное число.
Надписи на потолках залов — по-прежнему на искаженном цефане, часто — бессмысленные, вероятно — названия миров на языках тамошних обитателей, просто цефановскими символами записаны. Иногда — забавные нелепицы, типа «круглые мысли», «шагающий ветер», «зубастые (беззубые?) волны», «испуганные лезвия», «непрозрачные ноги». А в основном — вполне приличные названия для миров, если не обращать внимания на неправильный цефан. «Мраморные башни», «горячая земля», «долина вулканов» и т. д.
Нажимал шишки, смотрел в «окна». Попадались виды обычные, привычные — просто лес, или поле, или пустыня. Попадались очень странные, к примеру явно рукотворный, даже индустриальный пейзаж, но все строения — как будто из голубого мрамора.
Или — желтоватые скалы, но гладкие, вылизанные, без неровностей, а вдоль их подножий струится с завихрениями что-то багровое, не то жидкость, не то тяжелый газ — трудно сказать.
Или горы — круглые, как закопанные до половины в землю гигантские мячи. Из склонов бьют серые струи дымов, одни дымы поднимаются вверх прямыми столбами, другие — неторопливо клубятся, третьи — стекают вниз. Чутье подсказало в этот мир не соваться — там дышать нечем. Зачем тогда лаз?
Или не разглядел через «окно» пейзажа из-за «снегопада», причем «снежинки» были очень крупные, фиолетового цвета и восьмиугольные.
Или вот: обыкновенное заснеженное поле, от «окна» начинается в снегу колея — такую же мог оставить земной автомобиль или трактор. Но — на небе шесть разноцветных солнц. Компактной такой группой.
