больше возится с бумагами (точнее — с компьютерными файлами, освоил на свою голову). Михаил рисует в Автокаде для издательства. Связей в бизнес-кругах нет.
Огородничество, разведение рыбы, шампиньоны, теплицы, кролики, нутрии — все эти варианты пришлось отбросить. Не только место не подходящее, но и у Виктора с Михаилом ни знаний нет соответствующих, ни опыта, ни душа не лежит. А у Виктора еще семья, и Михаил рано или поздно намерен завести семью.
Михаил, пока холостой, мог бы попробовать перейти на удаленную работу и время от времени выезжать на болото с компьютером. Но надолго не получится, по причине отсутствия на болоте электричества, десять километров до ближайшего столба, и это только от края болота.
Да что там, место для жизни — вообще никудышнее, дорога, немножко сухого места рядом с дорогой и болото. С комарами, когда у этих кровопийц сезон, водители стараются проезжать через болото быстрее и окон не открывают. Даже пикник приличный не устроишь.
Если бы Виктор с Михаилом точно помнили, где именно въехали в туман… Но обочина слишком однообразная, заросли по краю дамбы и все. Только и можно вспомнить, что уже въехали на дамбу, но еще не доехали до берез. Виктор предполагал, что мерцающая мгла должна возникать в том месте, где кончается древняя дамба и начинается новая, но где это место выяснить не удалось, хотя с десяток километров пешком прошли, признаки искали. В городском архиве ничего не нашлось, местные жители ничего не помнили, геологи сотрудничать отказались. Точнее согласились, но потребовали таких денег…
Виктор начинал терять надежду. Если Михаил — действительно агент, который получил задачу убедить Виктора в бессмысленности его поисков, то, пожалуй, скоро сможет отправлять в свой центр доклад об успешном выполнении задания.
Третья сообщница, Оксана успокаивалась. Но и она порой демонстрировала разочарование. Она боялась за отца, но тоже немножко влипла.
Впереди замаячила корма большой, медлительной фуры. Скорость — около 60, надо обгонять. Виктор взял немного вправо, отклонил голову, высматривая, свободна ли встречная полоса. Нет, навстречу кто-то ехал и, похоже, быстро. Ладно, пропустим. Тем временем Виктор сократил дистанцию с фурой.
Слева показался тот самый встречный, легковушка неизвестной Виктору марки, провоцирующего темно-фиолетового цвета. Не то джип, не то минивен. Неслась быстро, под двести. Виктор глянул в зеркало, надеясь рассмотреть, что же это все-таки за марка, и увидел: машина, несмотря на немаленькую скорость, молниеносно развернулась. Просто удивительно, без визга тормозов. Немного прокатилась задом по инерции, но именно катилась, а не скользила, сжигая резину, а потом рванула вперед, мгновенно сократив расстояние с машиной Виктора. Прямо сверхмашина какая-то. И зачем это он?
У Виктора щелкнуло внутри: а вдруг клюет?
Сверхмашина пронзительно засигналила весьма странным звуком, замигала фарами. Похоже, фар было не две, а четыре, одна пара светила ослепительно-белым светом, другая — голубым. Да нет, фар все- таки две, просто они умеют светить разным цветом. О таких фарах Виктор не слышал, хотя много обсуждал последние веяния с автомобилистами и в гараже, и на работе, и по соседям.
Виктор, с замирающим сердцем включил сигнал поворота (сверхмашина сразу перестала мигать фарами и сигналить), притормозил, выехал на обочину, остановился. Так все-таки клюет, или чего похуже? Вдруг он какого-нибудь крутого своей табличкой оскорбил?
А может вообще — ничего, просто водила сверхмашины заметил, что с машиной Виктора что-то не так. Из трех пришедших в голову вариантов два — плохие, один — неизвестно, плохой или хороший. Теория вероятности против Виктора.
А сверхмашина, между прочим, со значком «Мицубиси».
Дверь сверхмашины открылась. Кто же оттуда вылезет? Вдруг какой-нибудь осьминог?
Но из машины вышел человек. Неприметного вида мужчина. Как говорится, среднего роста, среднего возраста, среднего сложения. Одет в ветровку по случаю прохладной погоды, джинсы, майку и кроссовки. Стандартно одет.
Виктор тоже вышел, припоминая заготовленную для случая клева речь, вдруг пригодится? Припоминалось плохо. Присмотрелся к водителю сверхмашины повнимательнее. Лицо без выражения, бывают такие малоподвижные лица. Глаза маленькие, по ним ничего не разглядеть. Еще людей выдают руки, но этот держит руки в карманах. Идет неторопливо, смотрит… на табличку! Неужели клюнуло? И двигался мужчина без агрессии, но все же чувствовалась какая-то напряженность в движениях.
— Вы в параллельных мирах не бывали? — спросил мужчина у Виктора. С ходу спросил, чтобы сразу все прояснить.
— Да, — хрипло ответил Виктор. В душе поднялась волна восторга. Но и страх тоже присутствовал, куда от него денешься.
Мужчина взглянул на табличку, сказал:
— Это надо снять.
Голос у него был тихий, вкрадчивый. Неприятный. И весь мужик с близкого расстояния доверия не внушал. Взгляд слишком пристальный, тяжелый. Недобрый взгляд.
Впрочем, опаснее всех те, кто с первого взгляда внушает доверие.
Быстро сняли табличку, забросили в багажник. Успели познакомиться, мужик предложил звать его Ваней. Виктор, сам не зная зачем, назвался Васей, мужчина при этом понимающе ухмыльнулся.
Ваня приткнулся задом к машине, достал пачку сигарет, спросил:
— Куришь?
Виктор отрицательно покачал головой.
Ваня задумчиво закурил, выпустил первую струю дыма. Виктор ждал.
Наконец Ваня спросил:
— Так ты был на шестьсот восьмом, или у лаптежников?
— Не знаю, — ответил Виктор. Он же действительно не знал.
— Случайник, — отвернувшись, констатировал Ваня.
Так вот, кто такие Виктор с Михаилом, «случайники». Как-то сразу полегчало.
Виктор решил перехватить инициативу.
— Так что это было? И кто ты такой?
— Да чего тут рассказывать, — неторопливо заговорил Ваня. — Пролазники мы. И я, и ты тоже, и все остальные.
Так случайники или пролазники? Наверное, некоторые пролазники являются по совместительству случайниками. Очень логичные названия, понятные, и одно и другое.
— Нас немного, человек сто на Земле… на планете Земля, в этом мире, — продолжал Ваня. — Он, кстати, так и называется, Планета Земля. Сколько нас всего, никто не знает. Мы в разные параллельные миры пролазим, да ты понял, наверное.
— Все-таки хотелось бы узнать подробнее, — сдержанно прокомментировал Виктор.
Пристально взглянув на него, Ваня сказал:
— Перво-наперво, я тебя поспрашиваю. Вот что в том мире было? Такого особенного, чтобы сразу в глаза кинулось?
— Луна, — уверенно ответил Виктор. — На луне было много темных точек. И огоньки.
— Это не лаптежники, — рассудил Ваня. — Лаптежникам до луны еще далеко. И не Шестьсот Восьмой, у них луна чистая. А больше нигде так не пишут. Как у тебя на машине было написано. Это значит, тебя в совсем новый мир занесло. Повезло, можно сказать. А с надписью ты хорошо придумал.
— Ладно, что мне теперь делать? — перебил Виктор.
Ваня опять пристально взглянул на Виктора. Спросил:
— Записать есть?
Записать нашлось. Но первым делом Ваня продиктовал следующее: «тиа тиа тиа тиа сиа ралрм». Объяснил:
— Это мантра. Она настроение делает, чтобы пролазить. Придешь на то место, где в прошлый раз пролез, и повторяй. Можно вслух, можно — про себя.
— И что, подействует?! — ошарашено спросил Виктор. Ну не верилось ему.
