нужно, — тряпки, чистящий порошок, очиститель для стекол. Она сразу же взялась за дело, начав с гостиной. На полке стоял старый радиоприемник, и, протирая пыль рядом с ним, Дженифер включила его. Передавали концерт Фрэнка Синатры, она повернула ручку настройки, но Синатра не умолкал. Очевидно, ручка была сломана, и если она собирается слушать это радио, то ей нужно будет смириться с Луизиным выбором программы.
Девушке хотелось бы, чтобы сейчас была зима и было холодно, тогда она разожгла бы камин, включила лампу и, попивая содовую воду, уселась бы с книжкой в руке и никуда бы не выходила. Этот дом казался ей гнездом усталой птицы. Но вместо этого Дженифер открыла окно, чтобы выветрился запах затхлости. В кладовке второй спальни она нашла пылесос и заметила на полке несколько сменных мешков для него.
Если стоять спиной к входной двери, то столовая была слева, гостиная — справа, а выход на веранду — через французские двери — располагался как раз напротив нее. Луиза переоборудовала только кухню, превратив ее в самое современное помещение в доме. Впрочем, ею она почти не пользовалась, поэтому кухня была чистой, только на полу лежал слой собачьей шерсти. Дженифер вычистила гранитные столешницы, отполировала до блеска стеклянные двери буфета и все детали, выполненные из стали. Она сдвинула кухонный стол, чтобы вымыть пол, и вдруг заметила, что, пока она драила дом, день подошел к концу и солнце начало спускаться. Окна были открыты, потянуло прохладой, и Дженифер, закрывая их, поежилась от холода.
Но она была так счастлива! Как хорошо было привести в порядок дом — ведь она будет жить в нем целых полгода.
На стене рядом с телефонным аппаратом висел список всех телефонов, которые могут ей понадобиться, и листок с просьбой: «Живи в спальне хозяйки, пожалуйста». Все это было отпечатано; пальцы Луизы не могли уже держать ручку.
Дженифер взяла свой рюкзачок и прошла в спальню, где нашла на кровати корзинку с запиской. «Побалуй себя», — было написано в ней. В корзинке лежал шампунь, гель для душа, лосьон, мыло, пенка для умывания, пена для ванны, новая щетка и расческа, зубная щетка и паста, одноразовые бритвы и маникюрный набор. Дженифер взяла в руки шампунь и расхохоталась. Она села на кровать и увидела свое лицо в зеркале шкафа. Это было лицо четырнадцатилетней Дженифер — без косметики, с губами, не накачанными коллагеном, темной шапочкой волос, покрывавших ее голову, с отросшими бровями, которые потеряли свою форму из‑за того, что их давно не выщипывали. Из‑за коротких волос на голове ее карие глаза казались больше и темнее.
Кто бы мог поверить, что самой лучшей маской будет ее естественный вид?
Единственное изменение, которое она сделала в своей внешности во взрослом возрасте и которое собиралась унести в могилу, — это зубные коронки. Теперь она подумала, что если она действительно хочет скрыться от Ника, то ей, наверное, стоит снять их и восстановить зубы, данные ей от природы?
Но нет. Хватит и этого.
Дженифер почувствовала, как горло перехватывает спазм. Она потратила так много энергии на совершенствование своей красоты, поскольку считала, что этого требует ее стиль жизни, без которого она не сумела бы выжить. А теперь она носит мужские брюки и рубашки, такие удобные, но не привлекательные. Прежней Дженифер больше нет, подумала она. Глядя на свое новое лицо, которое она помнила с юности, она не была уверена, что знает эту женщину.
Но от прежней Дженифер, над созданием которой она так много потрудилась, остались драгоценности и деньги в рюкзачке. Она могла бы продать два кольца и теннисный браслет, но если Ник захочет ее разыскать, то может с их помощью вычислить, где она скрывается, поэтому девушка просто засунула их в рюкзак и сказала себе, что продаст их только в случае крайней необходимости. У нее еще остались кое‑какие деньги, кроме того, у нее были две работы и очень скромные запросы.
Прошло уже несколько недель с тех пор, как Дженифер ушла из отеля. Сделав пару звонков по телефонам с заблокированными линиями, она выяснила, что Барбара Ноубл, по слухам, живет в поместье Ноублов на Карибских островах. Очевидно, об убийстве никто не подозревал. Лимузин МГМ появлялся всего один раз — и не было никаких доказательств того, что в нем сидели Ник или его головорезы. Может быть, все они уже вернулись во Флориду, решив, что Дженифер никогда не решится рассказать о том, что видела.
Все это вполне возможно, решила она. Время покажет. И это время она проведет в уютном домике Луизы. Очень удобное место, чтобы прятаться.
Дженифер быстро и энергично вычистила ванну, затем скинула туфли, бросила на пол брюки и мешковатую рубашку. Пока ванна наполнялась горячей водой с пеной, она осмотрела себя в зеркало. Как бы удивились люди, если бы узнали, что под мешковатыми штанами и мужской рубашкой скрывается такое тело — высокая грудь, плоский живот, круглая попка и длинные, стройные, красивые ноги.
Девушка погрузилась в ванну и громко вздохнула. Благослови, боже, Луизу Барстоу — это был рай на земле. Дженифер, облетевшая в частных самолетах все самые роскошные курорты мира, посещавшая самые лучшие салоны красоты, носившая одежду от самых дорогих модельеров, переживала счастливейший момент своей жизни в ванне Луизы Барстоу.
В ванную вошла Алиса, фыркнула, почуяв мыльную пену, и помахала хвостом.
«К тому же мне досталась самая лучшая соседка по комнате», — подумала Дженифер и погрузилась в воду с головой.
Позже, вечером, она села за компьютер. Луиза еще не прилетела в Лондон, но, когда она доберется до сына, ее будет ждать сообщение с хорошими новостями об Алисе. И тут произошла странная вещь. Если бы Луиза была здесь, Дженифер не знала, захотелось бы ей разговаривать с ней. Но письмо — совсем другое дело. Ей пришлось сдерживать себя, чтобы сообщение не получилось слишком большим. Большое письмо она пошлет попозже.
«Дорогая Луиза.
Когда я пришла домой, Алиса была немного расстроена, но ей удалось справиться с этим. Я гуляла с ней в парке. После этого у нее проснулся аппетит, и она немного поела. Представьте себе мое удивление, когда я увидела, как много людей и собак знают ее, но потом я вспомнила, что Алиса давно живет в Боулдер‑Сити. У вас очень дружелюбные соседи, живущие рядом с парком. Многие предлагали мне, в случае нужды, обращаться к ним за помощью. Но я ни в чем не нуждаюсь конечно же.
Как ваши дела? Как вы перенесли полет? Как ваши ноги? Когда у вас будет свободная минутка, сообщите мне, как вы там?
Я хочу спросить у вас, просто из любопытства — почему все дома в этом квартале выглядят одинаково? Их что, строили люди, лишенные воображения?
Завтрак теперь будет проходить совсем по‑другому…
С любовью
На следующий день Дженифер включила компьютер еще до прогулки с собакой, и, к ее радости, он сообщил ей, что на ее адрес пришло письмо!
«Дорогая Дорис.
Съезди посмотреть плотину и музей — тебе это будет интересно. Боулдер‑Сити был построен по государственному проекту, и все домики в нашем квартале — это часть исторического района — были сооружены для тех, кто руководил строительством плотины. Рабочие жили в общежитиях, палаточных городках и в выстроенных на скорую руку лачугах. В 1931 году это было место с очень строгими законами и высокими нравственными нормами, которое располагалось в центре самого либерального и самого пьющего штата в стране. Правительство опасалось, что если рабочие, строившие плотину, будут пить и предаваться разврату в Лас‑Вегасе, то взорвут себя с помощью динамита, который они использовали в процессе строительства. Или умрут от болезни. Какая‑то часть этих навязанных нам моральных принципов сохранилась до сих пор, делая нас очень скучными людьми.
