ошибок. Хедда умела работать и обладала оптимизмом и, возможно, сможет получить образование и сделает карьеру.
Выгрузив из подноса стоившую ей всего двенадцать долларов рассаду, Дженифер вспомнила, сколько денег она тратила на одни только кремы для эпиляции, маски для лица, шампуни, лак для ногтей и искусственный загар, не говоря уж о косметике и одежде. Сейчас она жила простой жизнью, и эта простота позволила ей получить удовольствие от покупки цветочной рассады. Дженифер раньше не понимала, как сильно ей этого хотелось. Теперь она мечтала разводить цветы, и ей смертельно надоело предпринимать какие‑либо усилия по поддержанию своей неотразимой внешности.
Боулдер‑Сити был оазисом в пустыне, в котором повсюду росли цветы, а деревья отбрасывали густую зеленую тень. Птицы от радости и вожделения пели все громче, а солнце приветствовало ее уже вскоре после того, как она вставала — в полпятого утра. Дженифер припомнила одну или две весны в Огайо, когда они жили у бабушки и дедушки. Это были яркие сверкающие весны, наполнявшие ее энергией, от которой хотелось бегать или петь. Но неустойчивая психика Чери, мысль о которой всегда сидела в ее голове, подавляла в Дженифер даже это радостное чувство. Ничего подобного тому, что Дженифер испытала в Боулдер‑Сити, она еще не испытывала.
Дженифер нашла в гараже старые садовые перчатки и инструменты. Их не использовали уже много лет, может быть, даже десятилетий. Перчатки расползлись, едва она попыталась их надеть. Впрочем, Дженифер они были не особенно нужны. Ей не нужно было оберегать маникюр — теперь она коротко стригла ногти и содержала их в чистоте. И как приятно было погрузить руки в мягкую землю!
Она посадила перед домом маргаритки и анютины глазки. На заднем дворе Дженифер расчистила участок в углу, где утром бывает солнце, а вечером — тень. Она съездила на велосипеде в питомник и, загрузив корзинку перегноем и почвой для рассады, поехала назад. Из‑за тяжелого груза ехать было трудно; и, вспомнив свой клуб здоровья, девушка усмехнулась. Ха! Надо было много лет назад заняться садоводством, обслуживанием посетителей в кафе и купить себе велосипед!
Дженифер в заднем дворике устроила маленькую грядку для помидоров. Между кустами томатов она разбросала семена календулы, которая, как утверждают, отпугивает вредителей.
Алиса вошла в открытую дверь дворика и уселась рядом с Дженифер.
— Ну, как тебе нравится? — спросила она собаку.
— Я думаю, для начинающего огородника совсем неплохо, — услышала она мужской голос.
Дженифер посмотрела направо и увидела Алекса, глядевшего на нее поверх стены, разделявшей их дворы. Его руки лежали на стене, а подбородок — на руках. Вероятно, он встал на ящик или на что‑нибудь еще — ведь высота стены была около двух метров.
— Кого это ты называешь начинающим огородником?
— Тебя. Но у тебя хорошо получилось. Если хочешь получить чаевые, ты знаешь, где меня найти.
— Ага — залез на стену и шпионишь. А если бы я вышла в сад по пояс голая?
Алекс изобразил на лице раскаяние.
— Не сердись, — сказал он. — Адольфо попросил меня привести тебя к нему. Переоденься во что‑нибудь красивое. Вы с Розой пойдете со мной.
— Красивое? У меня? — Дженифер распрямилась и потерла одну руку о другую, чтобы счистить грязь. — Самое красивое, что у меня есть, — это джинсы. А в чем дело?
— Ты что, не знаешь, какой сегодня день? Неужели ты не заметила, что весь город разукрашен?
Дженифер вспомнила, что видела в парке фонарики, развешанные между деревьями, а город был украшен композициями из искусственных цветов. Дженифер пожала плечами.
— Как ты думаешь, для чего это? — спросил Алекс.
— Не знаю. Праздник весны?
— Это — Пятое мая. День, когда мексиканцы изгнали французов и испанцев из Пуэблы. Адольфо устраивает по этому случаю вечеринку. Если ты не пойдешь, он смертельно обидится. Так что иди собирайся.
— Послушай, Алекс, а почему он сам меня не пригласил? Я не член мексиканской партии и не могу…
— Он сам лично никогда никого не приглашает, — сказал Алекс. — Адольфо знает, что мы все в курсе, что сегодня у него праздник — семейный праздник, а не официальный. Будет музыка, еда, напитки, танцы. Поверь мне, ты не пожалеешь.
Дженифер уперла руки в бока.
— Послушай. Мы уже, кажется, говорили об этом. По‑настоящему, конечно, не обсуждали, но я…
— Я знаю. Ты прячешься ото всех и вся. Но — это совсем другое, Дорис. Это не публика — это друзья и родные Адольфо, в основном мексиканцы, живущие в окрестностях Боулдер‑Сити и Хендерсона. Тех, от кого ты скрываешься, там нет и быть не может. Один шанс на миллион. И я буду тебя защищать. — Он улыбнулся. — Так что пойдем со мной.
— Но у меня нет вечернего платья, — в отчаянии произнесла Дженифер.
Алекс вздохнул:
— Ну хорошо. Алекс тебе поможет. — И он исчез.
Дженифер посмотрела на Алису:
— Ну как с ним справиться? Он такой навязчивый.
Но Алиса молчала.
Дженифер собрала пустые пластиковые стаканчики из‑под рассады, пакеты из‑под перегноя и земли, выкинула их и пошла в дом помыть руки. Пятое мая? Кто бы мог подумать!
Тут она услышала несколько быстрых ударов в дверь. Открыв ее, она увидела Розу. Или это была Кармен Мирандес? На ней была многоцветная юбка с оборками, крестьянская блузка, спускавшаяся с плеч, а на голове — красивая шляпа с фруктами. Через одну руку она перебросила одежду, а с другой свешивалось не менее трех пар босоножек.
— Тащи это в спальню и примерь. Может быть, что‑нибудь и подойдет. Иди, иди, иди. И подкрась губы и ресницы. Ведь это
— Но…
— Не усложняй. Мы все идем. Мы всегда отмечаем вместе с Адольфо Пятое мая. Поверь мне, потом ты будешь нас благодарить.
Дженифер показала ей свои руки.
— Мне нужно принять душ.
— Только быстро. Волосы тебе завивать не надо, но, пожалуйста, подкрасься.
Дженифер неохотно взяла одежду и пошла в душ. Включая воду и раздеваясь, она ворчала. Она подумала, что вымоется, будет со всеми соглашаться, но потом под каким‑нибудь предлогом останется дома. Что бы придумать? Сказать, что неожиданно подхватила грипп? Или отравилась? Перегрелась на солнце, пока сажала рассаду? У Дженифер не было настроения идти на вечеринку. Ей с трудом удалось привыкнуть к толпам народа, которые приходили в закусочную позавтракать на выходные; она едва смирилась с мыслью, что в городе ее уже слишком многие знают, так что о вечеринке не могло быть и речи.
Но Дженифер побрила ноги с гелем для душа. Этому ее научила много лет назад одна стриптизерша — кожа ног будет более гладкой и нежной, чем если бриться с помощью крема для бритья или мыла. Вытершись, она протерла тело лосьоном — воздух пустыни в любой сезон сильно высушивает кожу. Потом, просто ради интереса, просмотрела одежду, принесенную Розой.
Гм. Юбка и блузка, летнее платье на лямках, модные капри и очаровательная блузка. Все это, несомненно, принадлежит Розе, но вряд ли можно было ожидать, что семидесятилетняя женщина будет все это носить. Дженифер примерила платье. У нее перехватило дыхание — она была в нем необыкновенно хороша. Сексуальна и женственна. Лямки пересекались на спине, которая была вырезана очень низко. Под такое платье нельзя было надеть лифчик, но у нее высокая грудь, так что вполне можно обойтись и без него. Из выреза выглядывала старая подружка, которую она уже давно никому не показывала, — ложбинка между грудей.
Дженифер наклонилась к зеркалу. С загорелыми щеками и плечами она выглядела очень
