следующим рейсом.
Берия молча слушал, иногда делая пометки в блокноте. То что прошла утечка информации, его не удивило: Абвер весьма профессионально умел внедрять своих людей в отступающие части Красной Армии, снабжая их хорошими легендами, а иногда в кротчайшие сроки вербуя советских командиров попавших к ним в плен, забрасывая их со своими настоящими документами.
— Правильное решение. Судя по всему Бориспольский «котел» засвечен касательно деятельности Странника и скоро там нельзя будет протолкнуться от агентов адмирала Канариса. Что относительно самого Странника?
— Ему тоже рекомендовано прекратить выходы в той местности. Во время последнего сеанса связи он подтвердил согласие, и указал о первоочередной задаче поиска нового выхода на полностью контролируемой территории советскими войсками.
— Это надо было давно сделать, что он не может найти где-нибудь выход за Уралом и не пришлось бы тогда городить огород с операцией прикрытия. А теперь и Канарис знает и Гейдрих роет землю, возможна утечка информации к «союзничкам». Надеюсь то, что привезли гости стоит того…
— Все эти соображения высказывались Страннику во время визита в его мир…
— Да вы рассказывали об этом Павел Анатольевич, надеюсь, на этот раз все будет по-другому.
Берия ненадолго замолчал, вспоминая эмоциональный рассказ Судоплатова, после того как он побывал в мире Странника. Отравленный мир, где в бункерах живут бледные, больные люди, воюющие за чистую еду, воду и горючее, остатки некогда технически развитой и морально деградирующей цивилизации.
Разовое применение ядерного оружия, в существовании и эффективности которого уже нисколько не сомневался, послужило катализатором для начала всемирового безумия, переросшего в последнюю войну, даже не войну, а бойню человечества. После того как страны обменялись ядерными ударами, всем стало понятно, что победившей стороны не будет и вне зависимости от того кто прав, кто виноват, начали вываливать друг на друга все накопленные за многие года после Второй Мировой войны смертоносные запасы. Многочисленные химические заводы, атомные электростанции, плотины, могильники химических и ядерных отходов подверглись ударам обычного, но высокоточного, как выразился Зимин, оружия. Химическое, бактериологическое, тектоническое оружие, «грязные» бомбы…Сколько всего придумали люди. Весь мир на долгие месяцы был отравлен. Животные, растения — все погибло. Выжили только люди, кто сумел спрятаться в герметически закрытых бункерах, куда не проникла ни радиация, ни отравленные газы, ни смертельные болезни. Из-за поднятого взрывами пепла мир надолго погрузился во тьму. По прошествии двух лет пыль и пепел осели и атмосфера стала более ни менее прозрачной, но мир умер и уже никогда люди не увидят нормального привычного голубого неба. Человек не может выйти на улицу без маски, иначе позже он умрет в страшных муках, отравившись газами, которые до сих пор содержатся в атмосфере. Страшный мир…
На Берию рассказ Судоплатова тоже произвел впечатление. От воспоминаний его оторвал тот же Судоплатов.
— В шифрограмме Странник попросил об услуге…
Берия удивленно поднял глаза, в блеснувших, отразив свет настольной лампы, пенсне.
— Интересно.
— Он попросил в Симферополе в горе, в Петровской балке произвести подрыв, оставив, таким образом, метку и он хочет выяснить, как наши миры относятся друг с другом.
— Хм…Перефразируя его же, находимся ли мы в одной исторической последовательности или в разных? Вполне разумно.
— Я тоже так решил, поэтому сегодня в обед подрыв в Симферополе будет произведен, о чем Странник уже извещен.
— Правильно Павел Анатольевич, теперь давайте по существу, что там наворотил Странник?
— Маневренная группа в составе трех тяжелых танков, по классификации потомков Т-64, двух бронетранспортеров и одной боевой машины пехоты контратаковали немцев, полностью разгромив танковую роту, уничтожили до двух батальонов пехоты, прорвались до линии полевых батарей, уничтожили двенадцать противотанковых пушек и батарею гаубиц, которая регулярно обстреливала аэродром.
— Они понесли потери? Техника, оружие из будущего не попали в руки к германцам?
— Нет. Зимин и его люди за этим строго смотрели. По рапорту Стрелкова, за весь бой, люди Зимина убитыми потеряли одного или двух людей и человек десять раненными. Всем была оказана срочная медицинская помощь и они были сразу эвакуированы. Из техники они потеряли один бронетранспортер, который сразу же был эвакуирован с поля и отбуксирован к порталу. И еще…
— Что?
— Стрелков отмечает особую ожесточенность, упорство с которым бойцы Зимина воевали. Особо отметил выучку и профессионализм. Они несколько раз бросались врукопашную, где благодаря знаниям рукопашного боя и защитным панцирям, бронежилетам, несли минимальные потери. По косвенным данным можно сказать, что Странник обкатывал в бою новых бойцов, но в некоторой степени это была демонстрация и для нас.
— В чем она заключалась?
— Я думаю, Странник хотел показать насколько серьезные и эффективные силы находятся в его подчинении и главное однозначное приложение этих сил.
— Что ж мне тоже так показалось. Что еще интересного?
Судоплатов на мгновение бросил взгляд на раскрытую перед ним папку:
— По сообщению координатора, благодаря своей аппаратуре, Странник сумел зафиксировать недалеко от аэродрома диверсионную группу противника, которую локализовали две специальные группы, оставленные для охраны груза. Диверсанты были одеты в советское обмундирование и готовились в момент атаки организовать диверсию и панику на аэродроме.
Глаза Берии злобно блеснули.
— Суки… Как они узнали? Ну хоть пленных то взяли? Кто? «Брандербург»? Неужели Канарис решил с нами играться?
— Более того…Странник умудрился при отступлении обстрелять машину с командиром 68-й пехотной дивизии генерал-лейтенантом Вульфом Шеде. Сам генерал в бессознательном состоянии, адъютантом и портфелем с документами был прихвачен с собой и в качестве «особого подарка» переправлен вместе с грузом в Москву. С ними отправили и захваченного диверсанта. Разговорить на месте его не успели из-за недостатка времени.
Берия ничем не показал своего удивления. Он молча сидел, разглядывая своего подчиненного, постукивая остро заточенным карандашом по столу, откинувшись на спинку стула. Ровным голосом он спросил:
— Что с этим генералом? Жив?
— Да, просто сотрясение мозга да сломано два ребра. Пришел в себя в самолете, а сейчас в тюрьме главного управления допрашивается…
— Хочешь узнать, почему так резво атаковали аэродром? И диверсанта колоть надо, не нравятся мне эти совпадения.
— В первую очередь это и выясним.
Но Берия не смог сдержать свой кавказский темперамент, поэтому встал и начал ходить по комнате.
Проект «Оракул» приносил свои плоды. То, что под Киевом не гробанулись шестьсот тысяч окруженных, немцы получили по зубам под Конотопом и Полтавой, сорваны сроки начала операции «Тайфун» — наступления на Москву, была его заслуга, его ведомства, которое смогло получить, проверить, подготовить и адаптировать для использования информацию из будущего. Теперь вот еще живого немецкого генерала притащили, тем более прошло не больше суток. Прямо из-под Киева. Надо ехать к Верховному.
Как человек, достигший одного из наивысших постов в иерархии власти Советского Союза, Берия был тщеславен, и о таком достижении нельзя было молчать. Тем более товарищ Сталин ожидает развернутого доклада по Страннику в отдельности, и состоянию дел с потомками. Приняв решение, он начал
