серьезности твоих намерений.
— Я слушаю тебя, — кивнул Конан.
Паромщик посмотрел на пламя свечи, задержал взгляд, собираясь с мыслями.
— Когда-то давным-давно здесь жили атланты, испытывавшие едва ли не рассвет своего могущества. Они пришли с запада и расселились по берегу Хорота. В этих местах реку разделял, чтобы потом соединить, огромный остров. Этот прекрасный оазис Хорота облюбовали сановитые атланты. Среди фруктовых садов, подобия которым не найти во всей Хайбории, взметнулись к небу и богам высокие дворцы, украшенные всеми виданными и невиданными драгоценными камнями и металлами. Многочисленные башни протыкали облака. Атланты жили спокойной и богатой жизнью.
Но однажды пришла стихия. Наводнение, которое еще ни разу так рьяно не тревожило Хорот, затопило множество поселений атлантов на побережье реки. А больше всего пострадали сады и дворцы на острове. Плодовые деревья вырывало с корнем и уносило вместе с сотнями погибших атлантов. Вода подмывала дворцы, обрушивая стену за стеной, башню за башней. Казалось, не было этому конца, когда среди грозных волн бушующего Хорота с одной из башен заметили крохотную лодку, в которой стоял человек. Он не боялся упасть. Его хрупкое суденышко словно и не замечало огромных пенящихся волн, бьющихся в борта. Человек сошел с лодки прямо в одно из окон башни, к которому вода подобралась особенно близко. Он встретил перепуганных атлантов спокойными речами и предложил помощь, потребовав взамен привилегии и власть. Атланты согласились без промедления, с недоверием и завистью отнесясь к словам незнакомца. Потом только они поняли, что их спаситель — могущественный колдун с востока, которому подчиняются самые грозные силы природы.
Не прошло и дня, как Хорот успокоился и обмелел. Радости атлантов не было предела. Они возвели для спасителя красивейший дворец, задаривали его дорогими подарками. Жизнь колдуна стала богатой, роскошной. И тогда он решил упрочнить свою власть, вмешавшись в интриги сановников.
Это было его ошибкой. Не будучи искушенным в этой коварной борьбе, колдун пал жертвой чьей-то опасной авантюры. Ему приписали попытку переворота и захвата власти. Приговорили к смерти. Народная любовь мгновенно испарилась, заслуги были забыты. Его могущество пугало, поэтому приговор был приведен в исполнение на следующее же утро.
Но перед смертью колдун, связанный и скованный по рукам и ногам, держал речь. Атланты не успели закрыть ему рот. Странное проклятие на неведомом языке сошло со старческих губ перед тем, как голова колдуна скатилась в воду.
В то же мгновение остров засиял, словно звезда. Вспыхнул и погас. Атланты, толпившиеся на берегу Хорота, бежали, охваченные ужасом.
Остров исчез.
С тех пор каждый год воды реки в этих местах затуманиваются, чтобы скрыть призрачный остров. Атланты все еще живут на нем, но они приняли облик огромных волков, раздирающих всякого, кто осмелится приблизиться к ним. Так гласит легенда…
— Ты веришь в свои слова, паромщик? — спросил Конан, рисуя на столе невидимые узоры.
— Ничего другого не остается, — развел руками старик. — Мне не раз доводилось видеть здесь огромных волков, их пылающие яростью красные глаза.
— Долго длится этот Туман Призраков? — проворчал Хапри, сверля глазами стол.
— Ровно семь дней. Вчера начался.
Вашти выругался.
— Можно этот туман как-то обойти? — Конан резко провел рукой по длинным волосам.
— Остров довольно узкий, но длинный. День пути. Я это хорошо знаю. В свое время нужно было попасть на другой берег. Пришлось идти… Если же пытаться обойти вверх по течению, то дорога займет намного дольше, там очень густые прибрежные заросли.
— Что же нам тогда делать? — пробормотал Хапри, с надеждой глядя на киммерийца.
— Оставайтесь, — сказал паромщик. — Места у меня на всех хватит.
— Нет, мы не можем ждать шесть дней! — Конан хлопнул ладонью по столу. — У нас нет времени в запасе, старик. Совсем. Мы должны не позже ночи быть на другом берегу!
За дверями внезапно раздался громкий рык, затем еще один. Глухой удар породил жалобное поскуливание. Киммериец вскочил, опрокидывая табурет.
— Что случилось? — замотал головой разбуженный Фатих, до этого дремавший на лавке.
— Волки! — выпучил глаза паромщик.
— Гриз! — воскликнул Фатих и бросился открывать дверь.
Конан оттолкнул его и, сдвинув в сторону тяжелый засов, первым выбрался из дома. Возле парома лежал тигромедведь. Вокруг него искривились в неестественных позах огромные волки. Двое были еще живы. Пытаясь добраться до воды, они отчаянно дергали перебитыми лапами. Но силы покинули их разбитые тела. Питомец семьи паромщиков обладал огромной силой, если способен был так изувечить противников. Гриз не подавал признаков жизни. Его шерсть, обильно смоченная кровью врагов и водой Хорота, сбилась в комки.
— Гриз! — закричал Фатих, с ужасом наблюдая, как из шеи тигромедведя вырывается карминовая струя. Острые клыки волков все-таки достали до уязвимого места. Сын паромщика устремился к любимцу.
— Стой! — приказал киммериец, схватив его за плечо. Подозрительный взгляд Конана пытался пронзить толщу тумана, почти скрывшего паром.
— Волки могут только этого и ждать, — добавил он.
Перехватив меч двумя руками, он медленно пошел к Гризу.
4
Конан двигался практически беззвучно, мягко ступая по бревнам причала. Туман колыхался, закручиваясь в вихри от неосязаемых потоков воздуха. Он словно завлекал воина, подбадривая при каждом движении.
Киммериец был всего в пяти шагах от Гриза, когда заметил в тумане три темных пятна, и резко бросился на землю. Зубы зверя клацнули над головой Конан. Тускло блеснул меч, вспарывающий худое брюхо. Волк заскулил, упал, затрясся и задергал лапами. Конан вскочил. С двух сторон к нему подкрадывались, низко склонив головы, два зверя. Волки двигались бесшумно, лишь глухое рычание выдавало их. Киммериец настороженно водил мечом из стороны в сторону, ожидая атаки в любой миг.
— Саблю! — крикнул он, продолжая внимательно следить за противниками. — Мне нужна сабля! Вашти!
— Бросаю! — отозвался асир. За спиной Конана засвистело острое лезвие, вспарывая густой воздух. Воин резко развернулся, легко подхватывая оружие. И тут же волки напали, решив, что Конан отвлекся.
Два блика сверкнули навстречу атлантам, укрытым проклятием.
Меч столкнулся с острым клыком, отскакивая и выворачивая руку киммерийца. Зверь упал и, издав удивительно человеческий стон, начал тереть лапой челюсть.
Сабля попала точно в пасть второго волка, мгновенно погасив блеск демонических глаз. Не давая себе передышки, Конан взмахнул мечом и отрубил голову стонущего зверя.
Осмотрелся. К четырем убитым Гризом волкам добавилось еще три.
Вложив меч в ножны, киммериец, держа наготове саблю, схватил тигромедведя за лапу и, напрягая мышцы, медленно потащил его к дому.
— Пусть устраивают пир над своими сородичами, — спокойно сказал он, когда подошел к паромщику.
Туман откликнулся слитным воем. Через мгновение Конан понял, что приближается уже целая стая волков.
— Все — в дом! — приказал он, схватил Гриза за густую шерсть и последним забрался в укрытие. В
