В квартиру Вадика Дина вернулась вместе с Марусей. Мальчики суетились на кухне, готовили обед. Пузырь одной рукой переворачивал котлеты на сковороде, другой доставал огурцы из дубового бочонка; при этом он умудрялся своим толстым животом покачивать кастрюлю, в которой варились пельмени, чтобы они не прилипали ко дну. Вадик резал хлеб, который Витя Пузыренко принес из дома.
— Тебя только за смертью посылать, Кирсанова. Ты ушла за батоном двадцать лет назад, — не отрываясь от стряпни, высказал свое недовольство Пузырь. Потом он оглянулся, увидел Паникушину и поприветствовал ее в своей грубоватой манере: — Видеть я тебя, само собой, рад, но на котлеты не рассчитывай. Я не знал, что ты придешь, поэтому готовлю на троих. Впрочем, я могу подарить тебе порцию Вадика.
— Сам лопай свои котлеты. Я сюда не обедать пришла, — сказала Маруся.
Девочки хотели занять денег у местного оружейного магната Вити Пузыренко, чтобы выкупить паспорт и вернуть две тысячи в кассу киоска.
— Ты продал истребитель? — без обиняков спросила Дина у Пузыря.
— Продал.
— Значит, у тебя есть деньги?
— Нету.
— Как же так? Торгуешь самолетами, а денег нет.
— Ну и что? В этом нет ничего особенного, ведь деньги должны находиться в круговороте… то есть в этом… как его… в обороте, — сказал Пузырь. — Самолет мы с Павликом продали, а на вырученные деньги купили сломанный вертолет.
— Потрясающе! Какая глупость — покупать сломанные вещи! — раздраженно произнесла Маруся.
— Вовсе это не глупость, — возразил Пузырь, выключая огонь под сковородкой. — Мы купили сломанный вертолет, чтобы его починить. Вот починим и продадим в два раза дороже. А зачем вам мои деньги? Почему вы спрашиваете?
Пришлось Дине, а потом Марусе рассказать о том, что с ними приключилось.
— Это я во всем виноват, — выслушав девочек, повинился Вадик. — Это я под гипнозом выболтал госпоже Лиле адрес Динки… И про Маруськину работу тоже рассказал…
— Из-за твоего длинного языка ушастый коротышка подкараулил Динку у квартиры и следил за ней, чтобы в подходящий момент отчебучить какую-нибудь гадость, — сказала Паникушина. — Ему хватило времени, чтобы Динку в супермаркете толкнуть и возле моего киоска покрутиться.
— Вадик не виноват. Он проболтался под гипнозом, — заступилась за приятеля Дина.
— Считай, что тебе повезло, Кирсанова. Если бы ты зашла не в продуктовый супермаркет, а в магазин радиоэлектроники, то разбила бы парочку жидкокристаллических панелей за три тысячи долларов. Тогда бы всю жизнь пришлось расплачиваться, — сказал Пузырь, перекладывая котлеты на тарелки. — Да, без гадалки тут не обошлось, это сто процентов. Вот если бы пацаны только Маруську облапошили, то можно было бы подумать, что они мошенничают конкретно ради денег и никакого отношения к гадалке не имеют. Но банка с икрой в такую схему не вписывается. От разбитой банки им никакой пользы нет. Значит, они на заказ работали. По приказу колдуньи устроили вам неприятности, типа, привели порчу в исполнение.
— Какая отвратительная тетка эта госпожа Лиля, — брезгливо поморщилась Паникушина. — Не поленилась, потратила время и силы, нашла двух малолетних гаденышей, уговорила их, научила делать пакости, да еще наверняка заплатила им за их свинскую работу. Спрашивается, для чего столько мороки? Только для того, чтобы отомстить двум несчастным девчонкам, которых она и так обокрала.
— Месть — это дело принципа, — глубокомысленно изрек Пузырь, выкладывая на тарелки пельмени из кастрюли. — Когда лох жалуется в милицию на жулика — это нормально. Когда лох сам начинает искать кидалу — это отклонение от нормы. Но когда лох находит мошенника и встает у него на пути — это уже катастрофа. Катастрофа для мошенника. У каждого человека в жизни есть вещи, от которых он тащится. У одного — это работа, бизнес, у другого — хобби, у третьего эти… как их… вредные привычки.
— Например, обжорство, — подсказала Маруся, глядя, как Пузыренко придвинул к себе огромную тарелку, в которой кучей громоздились дымящиеся пельмени, горячие котлеты и холодные влажные огурцы.
— Филателист за марку удавится, бизнесмен за выгодный контракт глотку конкуренту перегрызет, наркоман за грамм наркотика последнюю рубаху отдаст, — продолжал разглагольствовать Пузырь. — А для госпожи Лили мошенничество — это одновременно бизнес, хобби и наркотик. Короче, это ее счастье. А ты, Вадик, осмелился встать у нее на пути, чтобы лишить ее этого счастья. Ясный перец, она стала защищаться. Даже ежик знает, что лучший способ защиты — это нападение. Поэтому колдунья и натравила на Динку с Маруськой пацанов-мошенников. Она дала понять, что враждовать с ней опасно. Она как бы включила красный свет, велела вам остановиться и больше не выслеживать ее. Врубаетесь? — спросил Пузырь, уплетая пельмени и закусывая их огурцом с котлетой. — А почему вы не едите, девчонки? Я же все по порциям разделил. Неужели вы не голодны?
— Да отстань ты со своими котлетами, — сказала Маруся. — Я сыта по горло неприятностями. Лучше придумай, как достать деньги.
— Ох, скорей бы повзрослеть, чтобы ни перед кем не отчитываться, — вздохнула Дина. — Страшно подумать, что будет с родителями, когда они вернутся и про все узнают.
— А мои предки говорят, что это лучшие годы моей жизни, — грустно улыбнулась Маруся. — И это-то лучшие? Значит, дальше будет еще хуже?
— Я знаю, как достать деньги, — сказал Пузырь, прожевав и проглотив третью котлету. — Есть один способ. Но этот способ очень ненадежный, рискованный и дорогой.
— Если он такой уродский, то зачем вообще о нем говорить? — сердито произнесла Паникушина, но потом поторопила Пузыря: — Ну, давай, давай, рассказывай. Сказал «а», говори и «бэ». Что это за способ?
— Гонки.
— Гонки?
— Да. Автомобильные гонки. У Павлика Дынина есть радиоуправляемая модель автомобиля. Сегодня в Подмосковье, недалеко от окружной дороги, устраиваются гонки по пересеченной местности. Приз за первое место — семь тысяч рублей, за второе — шесть тысяч, за третье — пять.
— Так в чем же дело? Я не понимаю, почему мы до сих пор здесь сидим? — удивилась Паникушина. — Надо срочно звонить твоему Павлику, ехать на гонки и получить первый приз!
— Не все так просто. Есть одно условие — участник гонок должен внести в призовой фонд тысячу рублей. Потом из этих взносов будут выплачивать денежные призы. Но тысячи, как я понимаю, у нас нет? — с полувопросительной интонацией произнес Пузырь и обвел взглядом друзей.
— Вообще-то есть, — нерешительно сказала Дина. — Родители оставили мне немного денег, когда уезжали. Тысячу рублей я наскребу.
— Прежде чем принять решение, хорошенько подумай. Учти, что это рискованное дело, — предупредил ее Пузырь. — В гонках участвуют больше двадцати машин. Машины самые разные — от китайской игрушки до профессиональной гоночной модели за пару тысяч долларов. Мы можем проиграть. Ты это понимаешь?
— Эх, была не была! — бесшабашно махнула рукой Кирсанова. — Все равно другого выхода нет. Если проиграю последние деньги, то буду завтракать у Вадика, обедать у Витьки, а ужинать у Маруськи. Вы же не дадите умереть мне с голоду?
— Ни в коем случае! — сказал Витя Пузыренко.
— Тогда звони Павлику!
Перед тем как поднять телефонную трубку, Пузырь посоветовал Ситникову:
— Возьми свой пистолет.
— Зачем?
— Ну, мало ли что… Все-таки мы не в музей идем. Там лес, шальные деньги, азартные люди. Возьми на всякий случай.
— Ладно.
Вадик пошел в свою комнату и достал из ящика письменного стола пневматический пистолет,
