хмурую женщину объемистого телосложения, одетую в военную форму. Та заняла место на заднем сиденье таксокатера, изрядно потеснив Креола, Ванессу и лода Гвэйдеона. Мага это ужасно взбесило, но в своем нынешнем состоянии он мог только бессильно браниться.
Внутреннее пространство ГИОТ потрясало цветущим видом. Ни грамма скони – нигде, ни единого. Люди хорошо одеты и не проявляют никаких признаков болезней или истощения. Лица спокойные, довольные жизнью.
Над головой ярко светит солнце. Верхняя часть «Искусственного Неба» состоит из прозрачного бронепласта, похожего на сверхпрочный хрусталь. Под этим невидимым потолком и протекает жизнь научного городка.
Въездной туннель выходил на широкий проспект Науки – единственную улицу в поселении, делящую его на равные половины. К югу от проспекта вытянулись здания институтов, к северу расположилась жилая часть. Куда ни глянь, все утопает в зелени, на газонах во множестве растут цветы. Причем прохожие не испытывают перед этим богатством никакого почтения – многие, сокращая путь, преспокойно топают по траве.
– Вы бы табличку поставили, – посоветовала Ванесса. – По газонам чтоб не ходили.
– А для чего же они здесь выращены? – удивленно посмотрела на нее Надиакорос. – Газоны для того и выращивают, чтобы по ним ходили, разве нет?
– Ну… у нас нет, – смутилась Ванесса.
– А для чего же их тогда выращивать?
– Ну… ладно, неважно.
– Нет, вы мне скажите, для чего их тогда выращивать, если не ходить? – настаивала Надиакорос.
Этот вопрос занимал ее еще довольно долго. Она допытывалась ответа, пока Ванесса не отвлекла ее, спросив про ярко-зеленую машинку, моющую мостовую. Похожая на прямоугольную тележку, та методично ползла по дороге, оставляя за собой блестящий след. Водителя видно не было.
– Там автоуправление, – разъяснила Надиакорос. – Автономный агрегат. Во внешнем мире таких уже не осталось, да?
– Мы не видели.
– Как же вы там живете-то, бедные… – сочувственно вздохнула лейтенант.
Повинуясь указаниям сопровождающей, таксокатер проехал до самого конца проспекта. Там он свернул на юг, в небольшой переулок, приведший к двухэтажному особняку, выглядящему ужасно старомодно.
И верно – Надиакорос откомментировала его, как старейшее здание в городке. Собственно, именно вокруг этого особняка городок когда-то и начал расти. Рядом с парадным входом до сих пор еще висела потемневшая табличка, возвещающая, что триста с лишком лет назад здесь жил Косе Цеокалорос, родовитый аристократ и по совместительству – родоначальник плонетской космонавтики.
– Я в машине останусь, ладно? – попросил Корамборос. Против никто не высказался – все понимали, что их водителю довольно трудно передвигаться пешком.
Временно утративший дееспособность Креол и без того доставлял проблемы. Ванесса и лод Гвэйдеон волокли его под руки, словно любимого дядюшку, наклюкавшегося на чьем-то дне рождении.
Любимый дядюшка при этом злобно шипел и ругался на древнешумерском.
На первом этаже особняка разместилось что-то вроде мэрии. В холле царила чистота, на стене висел застекленный стенд с какими-то таблицами, в самом центре высился необычный монумент – мраморная лягушка двухфутовой высоты.
Однако гостей повели на второй этаж – в рабочий кабинет профессора Лакластороса. В нынешнем ГИОТ почтенный профессор занимал должность директора – то бишь возглавлял все и вся. Ему подчинялись как ученые, так и военные.
Поднявшись по зеркального блеска лестнице, гости вошли в просторную приемную, где их встретили начальник личной охраны Лакластороса, его же первый помощник и секретарь. Причем двое первых оказались мутантами. Один рослый, молодцеватый, затянутый в офицерский мундир, с серовато-стальной кожей и глазами-трубочками, вращающимися независимо друг от друга. Другой низенький, горбатый, с неестественно скрюченными руками и длинной морщинистой шеей.
Моргнеуморос кивнул им, как старым приятелям – да они ими и были, собственно. Эти двое тоже некогда состояли в бригаде Мадеклекороса. После недолгой беседы они сообщили лейтенанту Надиакорос, что та свободна, и попросили гостей немного подождать. Первый помощник доложил по громкой связи о посетителях и почти сразу же получил разрешение войти.
За приемной разместилась еще одна комната – довольно длинная и почти пустая. В ней дежурили два вооруженных охранника. Они попросили сдать оружие, если таковое имеется, и предложили снять верхнюю одежду, если есть такое желание. Вешалка стояла тут же – старомодная, с начищенными крючками из старой бронзы.
Наконец посетители вошли и в кабинет профессора Лакластороса. Просторный, с огромным окном и белыми стенами, облицованными светлой дубовой панелью. На полу ковровая дорожка, в дальнем конце письменный стол с неземного вида компьютером и еще какими-то приборами. Чуть в стороне – другой стол, очень длинный, покрытый зеленым сукном. Стулья, шкафы и прочая мебель – все очень громоздкое, из черного дерева.
За компьютером сидел сам профессор – удивительно низенький, едва виднеющийся из-за стола. При появлении гостей он встал… и оказался еще ниже.
Глядя на семенящего по ковру карлика, Ванесса подумала, что этого следовало ожидать. Разумеется, профессор тоже присутствовал при Судном Часе. Едва по пояс нормальному человеку, с ядовито-зеленой кожей и непомерно раздутой головой без единой волосинки. Лицо морщинистое, взгляд доброжелательный. Одет в укороченный белый халат, огромная голова перевязана платком. Кажется, профессор немного стеснялся своей внешности.
– Долгой в-вам жизни, господа, – слегка натянуто улыбнулся он, глядя на гостей снизу вверх. – Я профессор Рато Лакласторос, в-в некотором роде руководитель з-здешнего хозяйства… Чему обязан з- знакомством, господа?
– И вам долгой жизни, профессор, – сказал Моргнеуморос. – Вы меня помните?
– Как же м-мне в-вас не помнить, м-майор… – рассеянно ответил Лакласторос. – Помню, конечно же… У в-вас ко м-мне какое-то дело? Что-то в-важное, осмелюсь предположить?
– Не совсем у меня.
– А, да-да, в-вы же тоже ко м-мне, – перевел взгляд на остальных Лакласторос. – Это у в-вас что-то в- важное, да?.. А что с в-вашим другом? Он ранен, болен? М-может, в-в м-медпункт?..
– Не надо, – отказался Креол, гордо вися между Ванессой и лодом Гвэйдеоном. – Мне и так неплохо.
– У нас тут и госпиталь есть, м-маленький…
Креол недобро сощурился. Ванесса, у которой уже ныло плечо, просительно посмотрела на Лакластороса, с намеком стреляя глазами в сторону кресел.
– Ах да, конечно же, присаживайтесь! – спохватился профессор. – В-вот, устройте в-вашего друга поудобнее, пожалуйста…
Ванесса и лод Гвэйдеон не без труда усадили Креола в глубокое кресло, и Вон с облегчением распрямилась. Лишившийся подвижности маг угрюмо смотрел в одну точку.
– Красивая у вас мебель, – вежливо похвалила Ванесса, касаясь дверцы шкафа. – Довоенная, да?
– Конечно, – польщенно кивнул Лакласторос. – Эти образчики были старинными еще до в-войны.
– Дорогие, наверное.
– В-весьма, в-весьма ценные… Это, з-знаете ли, особая м-мебельная техника – «кап». М-мебель изготавливается из черного дерева – сейчас такого уже не найти, – а украшается орнаментальным декором из м-металла и черепаховых панцирей. Ручки и украшения сделаны из з-золоченой бронзы…
– Это не черепаха, – возразил Креол.
– Что, простите? – заморгал Лакласторос, удивленный тем, что его перебили.
– Это не черепаха. Это больше похоже… – прищурился маг, – …олень, кажется.
– Очень интересно… – с любопытством взглянул на него Лакласторос. – Очень-очень интересно…
– Извините, профессор, он еще не оправился от травмы – не понимает, что говорит… – поспешила
