Том 6. Стихотворения, поэмы 1924-1925

      мною
         лелеема
надежда,
      что в хвост
         со словом «Тифлис»
вобьем
   фабричные клейма.
Грузин я,
       но не кинто^* озорной,
острящий
        и пьющий после.
Я жду,
   чтоб гудки
      взревели зурной,
где шли
      лишь кинто
         да ослик.
Я чту
   поэтов грузинских дар,
но ближе
        всех песен в мире,
мне ближе
          всех
          и зурн
            &# 8196;и гитар
лебедок
   и кранов шаири^*.
Строй
   во всю трудовую прыть,
для стройки
      не жаль ломаний!
Если
   даже
      Казбек помешает —
            &# 8195;  срыть!
Все равно
        не видать
         в тумане.

[1924]

Тамара и Демон*

От этого Терека
          в поэтах
            ист ерика.
Я Терек не видел.
         Большая потерийка.
Из омнибуса
      вразвалку
сошел,
   поплевывал
         в Терек с берега,
совал ему
        в пену
          палку.
Чего же хорошего?
         Полный развал!
Шумит,
   как Есенин в участке.
Как будто бы
      Терек
         сорганизовал,
проездом в Боржом,
         Луначарский.
Хочу отвернуть
          заносчивый нос
и чувствую:
      стыну на грани я,
овладевает
      мною
         гипноз,
воды
   и пены играние.
Вот башня,
      револьвером
            неб у к виску,
разит
   красотою нетроганой.
Поди,
   подчини ее
         преду искусств —
Петру Семенычу
         Когану