щечки и ямочки.Спросил капитана: — Скажите, как звать их?Вот эти вот две моркови? —— Левкович, которая порозоватей,а беленькая — Беркович.Одна говорила: — Ну и насели! И чистая публика не выделена!Когда на «Дофине»* сидела в Марселе —французы сплошь! Удивительно! —Сидел на борту матрос лохматина,трубе корабельной под рост.Услышал, обдумал, ругнулся матернои так сказал матрос:— Флотишко белые сперли до тла!Угнали. У нас — ни кляпа̀!Для нашей галоши дыры котласам собственноручно клепал.Плывет плоховато — комода вроде.На этих дыни возили раньше нам.Два лета работал я в Райкомводе*.В Одессе стоит иностранщина.Не пароходы, а бламанже*!У нас в кочегарках от копоти залежь,а там работай хоть в паре манжет —старайся, и то не засалишь.Конечно, помягше для нежных задов,но вот что, мои мамаши:здесь тише, здесь тверже, зде сь хуже — 8195; затон-а-ш-е!Эх, только были бы тут рубли —Европа скупая гадина, —уж мы б понастроили б нам корабли— громадина!Чтоб мачта спичкой казалась с воды,