Том 8. Стихотворения, поэма, очерки 1927

           кипяток.
Одни мы —
        и спрятаться негде.
«Янки
   дудль
      кип ит об,
Янки дудль дэнди»^*.
Посреди
      винтовок
        и орудий голосища
Москва —
     островком,
         и мы на островке.
Мы —
   голодные,
        мы —
           нищие,
с Лениным в башке
           и с наганом в руке.

11

Несется
   жизнь,
      овеевая,
проста,
   суха.
Живу
   в домах Стахеева я^*,
теперь
   Веэсэнха^*.
Свезли,
   винтовкой звякая,
богатых
   и кассы.
Теперь здесь
     всякие
и люди
   и классы.
Зимой
   в печурку-пчелку
суют
  тома шекспирьи.
Зубами
   щелкают, —
картошка —
        пир им.
А летом
   слушают асфальт
с копейками^*
        в окне:
— Трансваль,
      Трансваль,
           страна моя,
ты вся
   горишь
      в огне!^* —
Я в этом
      каменном
           котле
варюсь,
   и эта жизнь —
и бег, и бой,
     и сон,
        и тлен —
в домовьи
     этажи
отражена
     от пят
        до лба,
грозою
   омываемая,
как отражается
      толпа
идущими
       трамваями.
В пальбу
      присев
         на корточки,
в покой
   глазами к форточке,
чтоб было
     видней,
я
 в комнатенке-лодочке
проплыл
      три тыщи дней.

12