со свидетелями. Почти все они — нелегалы, многие по-испански толком не говорят и уж точно не жаждут иметь дело с полицией.
— Отпусти его, — велел Батурин.
— Ладно, — с неожиданной легкостью согласился Совок.
Пальцы, удерживающие за ворот полузадушенного тореадора, разжались. Тамбовский Красавчик плюхнулся на задницу, но тут же перевернулся и с неожиданной резвостью на четвереньках ринулся к выходу. Михаил нырнул под железную штору вслед за Стародыбовым.
— Эй! Ты куда? — дернулся Совок, не предвидевший такого поворота событий. Ситуация выходила из-под контроля. Не хватает только, чтобы этот тип исчез. За такой промах Руслан его точно в цемент закатает!
Яростно матерясь, Совок ринулся за беглецами.
Перспектива во второй раз упустить любителя стрельбы по вертолетам ужасала лейтенанта Монтолио не меньше, чем Совка потеря Батурина. Чисто рефлекторно Пабло схватил стоящий у стены диджериду и всунул толстый конец эвкалиптовой трубы между ног бегущего к выходу бандита.
Споткнувшись, Совок с грохотом обрушился на пол.
— Ты?!! Опять ты?!! — яростно прорычал он, выхватывая из рук лейтенанта любимый инструмент австралийских аборигенов.
Увидев опускающийся на его голову деревянную трубу, Пабло попытался уклониться, но не успел. От удара диджериду с хрустом переломился пополам. Совок понимал, что теряет драгоценные секунды, но не мог отказать себе в удовольствии нанести еще несколько ударов оставшимся у него в руке обломком.
Василий Стародыбов, нащупывая в кармане ключи от машины, со всех ног мчался к спасительной гавани — 'сеату-марбелья', который унесет его как можно дальше от отмороженного поклонника Марии.
'Ну и денек! — думал он. — Сначала двое отморозков на Рамбле, теперь этот псих. Кошмар какой- то!'
Не подозревая, что кошмар только начинается, Тамбовский Красавчик с ходу вонзил ключ в замочную скважину на ручке 'сеата', повернул его и рванул дверцу на себя.
Еще не опустившись на сиденье, он ухитрился включить зажигание.
'Вот и все', — решил тореро, и снова ошибся.
Прежде, чем Василий понял, что происходит, чья-то мощная длань схватила его за шиворот и выдернула из машины.
Взвизгнув от неожиданности, Стародыбов повернул голову, но вместо тупой бандитской рожи Совка увидел мужчину, заступившегося за него в локале.
'Этому-то что от меня надо?' — тоскливо подумал тореро, но облечь свою мысль в слова не успел.
Его уютный спасительный 'сеат' полыхнул ярким вулканическим пламенем. Уши заломило от оглушительного грохота. Сорвавшаяся с петель дверца больно ударила Василия по заду. Заряд был рассчитан только на то, чтобы убить водителя, и взрыв оказался не слишком мощным.
Для Батурина взрыв стал столь же неожиданным, как и для Тамбовского Красавчика, хотя, в отличие от тореро, причину его он понял сразу.
'Убирают своих же исполнителей. Вполне стандартная практика.'
— Хочешь жить, иди со мной! — рявкнул Михаил и потащил обезумевшего от ужаса тореадора к своей машине.
— А ну замри, падла! — выскочивший из-под шторы Совок выхватил пистолет и нацелил его в переносицу Батурина.
Вслед за Совком из локаля, прихрамывая, выбрался Пабло, за ним последовали Крусиграма, Кирилл и жадные до зрелищ Ебаньки, некоторые из которых так и не расстались со своими музыкальными инструментами. Широко распахнув глаза, они возбужденно впитывали малейшие детали открывшейся им картины: искореженный взрывом автомобиль с лижущими его изнутри языками пламени, валяющаяся на асфальте дверца, Батурин, держащий за шиворот Тамбовского Красавчика и Совок, держащий Батурина на прицеле.
Русские эмигранты прекрасно понимали, что в сложившейся ситуации следует как можно скорей 'делать ноги' — вот-вот к месту взрыва явится полиция. Большинство Ебаньков не имели вида на жительство, их виза была просрочена давным-давно, но любопытство оказалось сильнее страха быть высланными из страны.
— В чем дело? — осведомился Батурин. — Не можешь расстаться с первым русским тореро? Может, приобретешь вместо него боксерскую грушу?
— Мне нужен ты, а не он, — пояснил Совок. — С Тамбовским валенком у меня еще будет время разобраться. Потолкуем по душам о корриде, танцах и любви. А сейчас отпусти его, иди к своей машине и садись за руль. В темпе вальса.
— Раз я никому не нужен, то, пожалуй, пойду, — Стародыбов сделал безуспешную попытку вырваться из железной хватки Михаила.
Шагнув ему за спину, Батурин сгибом локтя захватил Василия за горло, как щитом, прикрываясь телом тореро.
— По хорошему, значит, не хочешь, — вздохнул Совок, смещая прицел пистолета и нажимая на спусковой крючок.
Пуля чиркнула по ребрам Тамбовского Красавчика, слегка ободрав кожу. Стародыбов, решивший, что рана, как минимум, смертельна, издал леденящий душу вопль.
— Это было последнее предупреждение! — яростно рявкнул бандит. — Следующая пуля — твоя. А ну быстро в машину!
Испанские спецслужбы, — в который раз за последние дни, — снова оказались не на высоте. При виде вооруженного пистолетом Совка Пабло Монтолио растерялся. После бесславного поражения в тупике под присказку 'УНИБОС, блин' даже безоружный Совок внушал ему ужас, что же говорить о Совке, сжимающем в руке автоматический австрийский SPP.
Вместо того, чтобы действовать, Монтолио растерянно гадал, зачем Совку мог понадобился этот тип, которого он, судя по всему, раньше не знал, что это вообще за человек, а также кто, кого и зачем тут пытался взорвать.
Лейтенанту даже в голову не пришло извлечь спрятанный под штаниной 'браунинг'. В сложившейся ситуации это было бы равносильно самоубийству.
В отличие от агента CESID, закаленную жизнью на голодных постсоветских просторах самостийной Украины Крусиграму пистолет в руках бандита ни капельки не смутил. Подумаешь, пистолет! Она обладала не менее смертоносным оружием. Однажды Совок уже испытал на себе убойную силу платформ от Нормы Нуньес, на которые она копила целые полгода. Несомненно, они стоили потраченных денег.
Пабло и Ебаньки, затаив дыхание, наблюдали за тем, как Мария снимает туфли и с платформами наперевес на цыпочках подкрадывается сзади к ничего не подозревающему Совку.
Шмяк! Тяжелая подошва с силой обрушилась на череп бандита.
Палец Совка непроизвольно дернулся на спусковом крючке. Грохнул еще один выстрел. Пуля ушла вверх, просвистев в паре сантиметров от уха Батурина.
Шлеп! Крусиграма ударила другой рукой.
Полуоглушенный бандит повернулся к хохлушке. Его левая рука автоматически поднялась вверх, блокируя очередной удар.
Воспользовавшись этим, Михаил выхватил пистолет из скрытой под пиджаком кобуры и прицелился в Совка.
Как и Пабло, Батурин тоже не понимал, что происходит. Его вычислили, неясно, каким образом, но вычислили. Похоже, его вели прямо от аэропорта до локаля Ебаньков. Почему же он не почувствовал
