— Который час?
— Почти три.
— Уже? Ох, я так устала.
— И давно ты ждешь?
— С десяти. У вас, видно, нет рабочих часов.
— С клиентом встречался. Ты где была вчера вечером? Я в аптеку заходил, тебя не было.
Она села и спустила ноги на пол.
— У подруги была. Страшно было дома ночевать.
— Почему?
Епифания посмотрела на меня, как на несмышленыша.
— А вы как думаете?! Сначала Ножка. Потом в газете читаю: убили женщину, с которой Джонни был помолвлен. Кто следующий? Я?
— Почему ты так говоришь: «Женщина, с которой Джонни был помолвлен?» Ты что, не знаешь, как ее зовут?
— А откуда мне знать?
— Врать нехорошо, Епифания. Когда ты вчера ушла, я за тобой следил. Ты поехала к Маргарет. И я слышал, о чем вы говорили. Так что ты из меня дурака не делай.
Ноздри ее маленького носа раздулись, глаза вспыхнули, как пара драгоценных камней.
— Я жить хочу!
— Тогда не мечись. Что там у вас с Маргарет было?
— Ничего. Я с ней только вчера познакомилась.
— Неубедительно.
— А что вам надо? Чтобы я наврала?
Епифания выбралась из-за низкого столика и подошла ко мне.
— После того как я с вами вчера по телефону поговорила, мне позвонила эта ваша Крузмарк. Сказала, что она мамина подруга еще с незапамятных времен и хочет приехать повидаться. Я сказала, что еду в город, и тогда она предложила зайти к ней, когда будет время. И все. Ни про какого Джонни разговора не было, пока я не приехала. Это правда.
— Ладно, поверю на этот раз. Свидетелей все равно нет. Где ты ночевала?
— В отеле «Плаза». Я решила, что в таком шикарном месте никто меня искать не будет.
— И что, ты до сих пор там?
Епифания покачала головой:
— На такое у меня денег нет. Да мне и там страшно было: всю ночь глаз не сомкнула.
— Значит, здесь тебе не страшно. По крайней мере, когда я пришел, ты спала как сурок.
Она ладошкой разгладила лацкан моего пальто.
— С вами мне гораздо спокойнее.
— Ну да, я же ведь великий и бесстрашный сыщик!
— Не скромничайте.
Епифания взяла меня за лацканы. Она стояла совсем близко. Ее волосы пахли свежо и нежно, как чистое белье, высушенное на солнце.
— Вы должны мне помочь…
Я взял ее за подбородок так, чтобы можно было заглянуть ей в глаза, и провел кончиками пальцев по ее щеке.
— Ты можешь пожить у меня. Все лучше, чем в конторе ночевать.
— Спасибо.
Это прозвучало торжественно и скромно, словно я был учитель музыки, похваливший ее за хорошую игру.
— Давай я тебя прямо сейчас отвезу, — предложил я.
Глава тридцать вторая
Я припарковался почти что на углу Восьмой и Двадцать третьей, напротив старого Гранд-Опера, бывшего некогда штаб-квартирой железнодорожной компании «Эри». Цитадель, в которой забаррикадировался от разъяренных вкладчиков Джим Фиск[28] по прозвищу Транжир и в которой он лежал потом при полном параде после досадного инцидента с Недом Стоксом,[29] была превращена в гнездо местного отделения РКО.[30]
— А где тут гостиница «Гранд Централ»? — спросила Епифания, когда мы вышли из машины.
— Там, дальше по Бродвею, не доходя до Бликер-стрит. Только теперь он называется «Бродвей Централ». А в свое время его еще называли Ла Фарж.
— А вы много знаете о Нью-Йорке, — сказала Епифания, взяв меня под руку на переходе.
— Детективы как таксисты: работаешь-работаешь, понемногу географию и выучишь.
По дороге я выполнял роль экскурсовода, поясняя все и вся. Епифании нравилось быть туристкой, и она изредка поощряла мои старания вопросами.
Ей приглянулись чугунные украшения на фасаде старого торгового здания на Двадцать третьей улице.
— А я тут, кажется, и не была ни разу.
Проходя мимо ресторана Кавано, я заметил: «В сем заведении Джим Брэди[31] по прозвищу Брильянт окучивал Лиллиан Рассел.[32] В девяностых годах это был очень популярный район. Площадь Мэдисон была, считай, центром города, а на Шестой были все шикарные магазины: братья Стерн, Альтман, Зигель-Купер, Хью О'Нил. Теперь там склады, но дома-то все те же. Ну вот, здесь я и живу».
Епифания, запрокинув голову, с улыбкой оглядела викторианское великолепие Челси, воплощенное в красном кирпиче. Ей особенно понравились изящные чугунные решетки балконов, украшавшие каждый этаж.
— Где тут ваши окна?
— На шестом. Видишь, под аркой?
Довольно непривлекательный холл украшал камин, охраняемый грифонами из черного камня, но Епифания не обратила на него внимания, точно так же, как и на бронзовые таблички снаружи. Правда, появление из лифта седовласой дамы с леопардом на поводке заставило ее слегка изменить свое мнение о моем обиталище.
В моей квартире было всего-то две комнаты и кухонька с балкончиком на улицу. Не слишком шикарно по нью-йоркским меркам, но по личику Епифании можно было подумать, что она попала в гости к самому Рокфеллеру.
— Обожаю высокие потешки, — сказала она, вешая пальто на спинку дивана. — Чувствуешь себя важной птицей.
Я взял ее пальто и повесил в шкаф рядом с моим.
— Выше, чем в отеле «Плаза»?
— Почти. А комнаты здесь больше.
— Только бара внизу нет. Налить тебе что-нибудь?
Епифания одобрила мою идею, и я удалился на кухню, чтобы сделать нам виски с содовой. Когда я вернулся со стаканами, она стояла, прислонившись к дверному косяку, и рассматривала двуспальную кровать в соседней комнате.
— Чем богаты, тем и рады. Но ты не волнуйся, мы как-нибудь устроимся.
Я протянул ей стакан.
— Не сомневаюсь, — в ее хриповатом голосе прозвучал недвусмысленный намек.
Она пригубила напиток, сообщила, что коктейль что надо, и села на диван возле камина.
