и складывая их в карман юбки. Задача была сложной, поскольку девушка тащила еще и связку с новой одеждой.
— Ни одного судна, — сплюнул Грозный Волк.
В кристальных водах бухты не было даже намека на какой-нибудь корабль. Бывший рыцарь предположил, что, возможно, рыбацкие суда вышли в море ловить рыбу — на весь день, до самого заката. А возможно, город слишком мал, чтобы корабли сюда часто заходили. Но… Он ступил на пирс и направился к трем рыбакам, которые с его приближением разом обернулись. Дамон не хотел впустую тратить время на поиски другого приморского города на Ностаре — это могло занять несколько дней — и надеялся узнать у них, как можно выбраться с острова.
Все трое оказались молодыми людьми, не старше двадцати лет, в ветхой, но аккуратной одежде, чисто выбритыми, с аккуратно зачесанными назад волосами. Возможно, они были братьями — об этом говорили черты лица, одинаковые золотисто-карие глаза и похожее телосложение.
— Простите, — начал Грозный Волк, — мне и моим друзьям нужно попасть на судно, хотя бы рыбацкое. — Он тряхнул мешочком с монетами, чтобы им было слышно.
Двое молодых людей пожали плечами, но один, сидевший посередине, поднялся. Вытерев руки о штаны, он повернулся к Дамону и объяснил:
— Нет больше кораблей. Их разобрали на части и понастроили домов.
Бывший рыцарь вспомнил строения, сложенные из обломков судов.
— Неужели все?
— Только судно причаливает, являются горожане и разносят его на куски.
— И моряки им это позволяют?
Молодой человек на мгновение задумался:
— А у них, я бы сказал, нет особого выбора. Они недолго возражают. Они остаются в городе. Тут, я бы сказал, некуда больше идти. Некоторые и живут потом в своих прежних кораблях.
Дамон почувствовал, как кровь бросилась ему в лицо. Он испытывал целую гамму чувств — гнев, разочарование, страх… Сотни вопросов вертелись в голове. Грозный Волк не знал, с какого начать, но молодой человек помог ему:
— Знаешь, кто приходит в Бевово Весло… тот никогда не уходит.
— А мы уйдем, — возразил бывший рыцарь. — Я, Рагх и Фиона — уходим сейчас же.
— Не думаю, сударь. Весь город только о вас и говорит. У вас есть имена, это делает вас очень важными. Буду рад, если вы присоединитесь к нам. Как я понимаю, вы собираетесь рассказать нам о мире.
— Мы не останемся с вами! — Дамон побежал к берегу, стуча каблуками по доскам. — Рагх! — крикнул он. — Фиона!
Драконид и соламнийка взглянули на него, затем оба повернулись в противоположную сторону. Их внимание привлекла толпа людей во главе с мэром и его помощником.
— Во имя Темной Королевы! — взревел Грозный Волк.
Он спрыгнул с пирса на песок как раз в тот момент, когда толпа окружила его спутников. Фиона была высокой, выше других горожан, но через мгновение бывший рыцарь потерял ее из виду.
Сивак сопротивлялся, вырываясь из рук и легко разбрасывая жителей Бевова Весла. Дамон достиг толпы. Он не хотел доставать нож, поскольку не видел в руках прибывших никакого оружия.
— Будь я проклят за то, что завел нас сюда! — выругался он, пробиваясь сквозь толпу.
Наконец Грозный Волк нашел соламнийку — без сознания, в лапах помощника мэра. Девушка явно боролась, поскольку у двоих горожан были разбиты губы и носы, но ей не удалось выстоять против этой своры. Из раны на плече Фионы текла кровь, пропитывая рукав новой рубашки.
Приветливый изначально народ стал вдруг разъяренной стаей: Дамон чувствовал, как стучат кулаки по его спине.
— Вы должны остаться! — крикнул ему кто-то. — Вы должны нас учить!
Грозный Волк развернул плечи и вырвал Фиону у хобгоблина, который тут же нанес ему несколько ударов когтистыми лапами. Прижимая соламнийку одной рукой к груди, как ребенка, он опустил свободную руку и вынул нож.
— Убирайтесь! — прокричал Дамон, размахивая оружием. — Вы, безумцы, пошли…
Толпа увеличивалась и сжималась вокруг него, хобгоблин присел и вонзил зубы Грозному Волку в бок. Тот изо всей силы ударил ножом, но сумел лишь зацепить плечо противника. Дамон снова поднял нож, но размахнуться как следует не было возможности. Вокруг стало жарко от разгоряченных тел, в воздухе висел запах пота и крови, отовсюду слышались вопли. Среди этой какофонии бывшему рыцарю каким-то образом удалось расслышать призывные крики драконида.
В толпе было человек пятьдесят-шестьдесят. Похоже, на берег высыпало все население города. Дамон обратил внимание на полную хозяйку гостиницы, которая так заботливо кормила их только этим утром, портниху, одевавшую их, лекаря, возившегося с ранами Фионы. Они были единственными, кто держался в стороне. Наконец он увидел Рагха, грозно размахивающего отросшими когтями. Грозный Волк не хотел убивать безоружных, но не хотел также быть захваченным в плен. Он и в самом деле не собирался оставаться в этом проклятом городе, полном безымянных.
Кулаки стучали по спине бывшего рыцаря, ноги в подкованных сапогах пинали его. Он извернулся и нанес несколько ударов в брюхо помощника мэра.
— Я сказал — пошли прочь!
Хобгоблин упал на колени, Дамон выдернул лезвие из его тела и, угрожая ножом, двинулся на человека с усталыми ввалившимися глазами. Чьи-то руки тянулись к Грозному Волку, пытаясь разжать его пальцы. Наконец кто-то выхватил у него нож.
— Не убивайте его! Он не сможет учить нас, если вы его убьете!
— С девушкой ничего не случилось?!
— Да, говорят, с ней все хорошо!
— Не трогайте нож! Не пораньте его!
— Отпустите нас! — прокричал Дамон. Грозный Волк рухнул на колени, получив удар сзади, попытался подняться, но прежде чем ему это удалось, его повалили на Фиону. Затем Дамон почувствовал вес навалившихся на него сверху тел — даже его недюжинной силы было мало, чтобы справиться с целой толпой.
Бывший рыцарь слышал, что Рагх продолжает сражаться, слышал тяжелое дыхание вокруг, как вдруг знакомый голос окликнул его по имени.
— Дамон Грозный Волк! — прокричал мэр. — Прекрати сопротивление! Мы не хотим причинить тебе вреда! Мы хотим только, чтобы ты и твои друзья остались!
Дамон попытался ответить, но он лежал, уткнувшись лицом в песок, грудью навалившись на Фиону. Запах ее крови, пота и целебной мази бил ему в ноздри. Грозный Волк подумал о Рикали и ребенке и почувствовал прилив сил — он еще должен был увидеть их.
Освободив руки, бывший рыцарь поднял нападавших над собой, но даже его литые мускулы не смогли противостоять такому огромному весу. Он вновь упал, так что воздух вышибло из легких, и потерял сознание.
Когда Дамон очнулся, была ночь, через узкое высокое окно глядели звезды. Голова Грозного Волка раскалывалась. В камере он был один — Фиона и Рагх находились напротив. Рука Фионы была перебинтована, лицо и шея — намазаны мазью. Она неподвижно сидела на связке с одеждой, но глаза девушки оставались открытыми.
— Как он? — спросил Дамон, указывая на сивака.
— Жив. Спит.
Бывший рыцарь видел, что грудь драконида покрыта ссадинами, нога в двух местах перебинтована. Рагх неровно дышал.
Сначала Грозный Волк удивился, что пролежал без сознания столько времени. Ощупывая себя на предмет повреждений, он обнаружил несколько свежих чешуек на руках, а левая нога почти полностью покрылась ими. Дамона слегка лихорадило, и он предположил, что во время беспамятства перенес приступ, вызванный чешуйкой Малис, поэтому обморок затянулся так долго.
