— Тюрьма, — горько сказал Грозный Волк. — Они бросили нас в городскую тюрьму.
— Только чтобы убедить вас остаться, — послышался знакомый недоброжелательный голос. Вслед за тем раздались удары кресала о кремень и вспыхнул факел. Осветив убогий коридор, мэр встал между двумя камерами. — Мы хотим, чтобы вы остались. Вы будете учить нас.
Дамон ухватился за прутья решетки и потянул их, проверяя прочность. «Со временем, — подумал он, — их удастся разогнуть».
— У вас есть имена, Дамон Грозный Волк, — произнес мэр. — А у нас их нет. И семей нет. И воспоминаний мало. Мы забыли, как жить. Мы забыли наших друзей. Нам нужно, чтобы ты научил нас.
— Отродья Хаоса! — сплюнул бывший рыцарь. — Проклятые отродья Хаоса! Просто моровое поветрие какое-то.
Мэр склонил голову:
— Думаю, мне бы хотелось научиться читать. У меня есть несколько книг. Полагаю, ты умеешь это и можешь научить меня. Может быть, я сделаю тебя своим помощником. — Мужчина сделал паузу. — Прежнего ты убил, — закончил он с сожалением.
Дамон зло затряс решетку. Он хотел, чтобы мэр поскорее убрался, — тогда можно будет сломать прутья и вырваться на свободу.
— Вы не имеете права задерживать нас в этом проклятом городе. И вам тоже нельзя здесь оставаться. По острову бродит нежить, оставшаяся после войны в Бездне. Они называют себя Воплощениями Хаоса и крадут ваши воспоминания.
— Ты, верно, говоришь о призраках, — спокойно произнес мэр.
— Да, о призраках. Это порождения Хаоса.
— Горящие глаза…
— Да, — подтвердил Грозный Волк. — Выпусти нас отсюда и…
— Призраки скоро придут сюда. Они приходят по ночам, когда становится холодно. — Мэр подошел почти вплотную к камере Дамона и поднял факел повыше, чтобы осветить фигуру пленника. — Я распоряжусь насчет обеда, Дамон Грозный Волк. Возможно, в мое отсутствие появятся призраки. Они убедят вас остаться в Бевовом Весле. Они всех убеждают — и ты это знаешь.
— Вероятно, заставляя людей забывать, они получают что-то полезное для себя, — присоединился к беседе проснувшийся Рагх. — Воруют воспоминания, пока ничего не останется, пьют память, словно вампиры — кровь.
— Призраки даже ран никому не наносят, — повернулся мэр к дракониду. — Единственное, что они заберут, — ваши имена. Они заставят вас остаться в городе. А с утра вы расскажете о мире и начнете учить меня читать книги… Ладно, пойду позабочусь о еде.
Уходя, глава города унес факел, оставив камеры и коридор залитыми лишь слабым светом звезд.
— Клянусь головами Темной Королевы, — простонал Дамон, — Воплощение Хаоса рассказало мне, как оно ворует воспоминания.
— Я подозреваю, что в этом городе таких тварей несколько, — сказал Рагх.
— Люди не могут вспомнить своих имен! Не помнят, что за еду и одежду нужно платить!
«Что же порождение Хаоса забрало у меня? — думал он. — Точно ничего важного. Нет у меня провалов в памяти. Я победил тварь до того, как она успела навредить мне. Но эти люди, очевидно, не в состоянии себя защитить».
— Нам надо выбраться отсюда. Фиона поднялась и уперла руки в бока:
— Нет, мы должны помочь этим людям, научить их бороться…
— Это невозможно! — Глаза драконида в темноте слабо светились красным. — Они не поверят тебе. В их твердолобых головах недостаточно ума, чтобы поверить тебе — или любому из нас. Единственное, чего они хотят — и от тебя, и от меня, и от Дамона, — чтобы мы остались и учили их. Правда, если отродья Хаоса найдут нас, вряд ли потом мы сможем кого-нибудь чему-нибудь обучать.
Дамон покрепче ухватился за прутья, потянул и тут же почувствовал, что они поддаются — решетка была вмазана в глиняный пол и такой же потолок. Если бы Грозный Волк не потерял столько сил, он был бы уже на свободе.
— Я не собираюсь ложиться и умирать, — сказал он, налегая на прутья. — У меня еще есть дела. Мы выберемся отсюда.
Рагх утробно зарычал и ухватился за решетку своей камеры, напряг мускулы и потянул прутья в стороны.
— Удачная попытка, — довольно прошипел он.
Скрипнула дверь, и коридор залил свет факела.
— Может, я смогу помочь?
— Мэлдред!
— Дамон, друг мой, как это ты вечно умудряешься попадать во всякие затруднительные положения?
Мэлдред склонил голову, чтобы, входя, не удариться о притолоку и пленники увидели, что он находится в своем истинном облике. Широким синим плечам людоеда было тесно в коридоре, макушка беловолосой головы задевала потолок, факел в его мощном кулаке казался жалкой веточкой. Несмотря на то, что одежда Мэлдреда превратилась в лохмотья, он выглядел чрезвычайно довольным.
— Но… как ты выбрался из Шрентака и как нашел нас здесь? — изумленно спросил Дамон.
— Я ведь маг, ты помнишь?
Дамон взглянул на Рагха, но тот лишь пожал плечами. Фиона зло прищурилась, но промолчала. Мэлдред передал Дамону факел, встал на колени и запустил пальцы в глину; его длинные белые волосы рассыпались, закрывая лицо и руки. Свет залил огромную фигуру людоеда, так что стали видны напрягшиеся рельефные мускулы и набухшие от напряжения вены.
— Что ты там делаешь? — спросил драконид.
— Творю заклинание. Помолчи, ладно? Мэлдред закрыл глаза, в его горле родился странный низкий звук, который набирал силу и очень скоро превратился в непонятную, завораживающую древнюю мелодию со сложным напевом. Пальцы мага все глубже погружались в размягчающуюся глину; по ней пошла рябь, как по жидкой грязи.
Дамон почувствовал, что прутья двигаются намного легче. Рагху тоже удалось немного расширить проем.
— Еще чуть-чуть, — поторопил Грозный Волк.
— Я пытаюсь, — откликнулся Мэлдред, прервав заклинание. — Странно, — добавил он. — Здесь становится холодно.
Магическое пенье возобновилось. Дамон бросил факел и заработал обеими руками. Он знал, что холод означает приближение порождений Хаоса. Бывший рыцарь огляделся, высматривая в колеблющихся тенях горящие глаза нежити, затем резко выдохнул и наконец сломал решетку.
— Призраки идут, — прорычал Рагх.
— Да. — Грозный Волк шагнул к другой камере, чтобы помочь дракониду с его решеткой. Совместными усилиями они разогнули прутья так, чтобы сивак и Фиона смогли выйти.
Соламнийка, прижав к груди узел с одеждой, остановилась посреди коридора и воззрилась на Мэлдреда.
— Лжец. Лжец. Лжец, — проговорила она. С каждым словом изо рта девушки вырывалось облако пара. Дамон уже дрожал от все усиливающегося холода.
— Мал, надо идти отсюда. Там…
Он запнулся, взглянув вдоль коридора. Там три тени, отделившись от стены, превратились в некие подобия человеческих фигур. Их глаза устрашающе пылали, бесплотные руки тянулись к людоеду и освобожденным пленникам, длинные когти извивались, как змеи.
— Клянусь Отцом! — Мэлдред быстро поднялся на ноги. — Это что за странные существа?
— Здесь их называют призраками, — ответил Рагх.
— Поганая нежить, — сплюнул Дамон. — Исчадия Хаоса! У нас нет ничего, что можно им противопоставить!
Мэлдред обнажил меч, и тени кудахчуще рассмеялись.
