— Тоже. — Саша стягивал с меня плащ, хотя я была согласна завалиться, как есть, лишь бы уснуть, хоть ненадолго. — Потерпи.
— Стараюсь, — я смежила отяжелевшие веки.
— Сейчас отдохнешь.
— Угу.
Видимо, я все-таки не выдержала и отрубилась в процессе. На месте того момента, как ложилась в кровать — пробел. Проснулась через несколько часов, уже ночью, от надрывного крика, и чуть не заплакала, потому как наряду с мозговой деятельностью, активизировались и голоса. Даже на мгновенье показалось, что вой разбудивший меня, звучит не в реальности, а в моем сознании, пока не расслышала чьи-то яростные чертыханья, и короткие приказы: «Держите его».
Долго размышлять над тем, что вызвало переполох, не имело смысла. И так все ясно, кто-то из дозорных плохо смотрел под ноги. И сейчас, очередная жертва тумана, стремилась прекратить мучения. Как же я его понимала! Самой хотелось отстегнуть голову, и положить на полку, уж лучше быть Всадником без головы, чем превратиться в мученицу.
Тихонько простонав что-то невразумительно, я заворочалась, стараясь устроиться поудобнее. Потревоженный Саша, тут же открыл глаза, и, облокотившись на руку, навис надо мной.
— Ты как? — как и всегда в последнее время, нежность и тревога в его голосе перемешались.
— Смотря с чем сравнивать, — ответила я. — Пока терпимо.
— Поспи еще. — Его пальцы легонько пробежались по моему лбу, убирая волосы, упавшие на глаза. — Еще есть время.
— Да, — я вздохнула, согласившись, при этом не имея уверенности, что смогу заснуть. Теперь проваливалась в сон, только в состоянии крайнего изнурения, в противном случае мешали голоса.
— Как Нуванна? — поинтересовалась я, вспомнив, что не видела брата весь прошедший день.
— Нормально, — ответил Саша, но что-то в его интонации заставило меня насторожиться.
— Шен?
— Правда, все в норме.
— Нет, неправда. Говори, — отрезала я.
Не только на меня срединные земли действовали подавляюще. Как и в прошлый раз, оказавшись на их территории, Николай впал в угнетенное состояние. Вновь увидела свет знакомая косичка, облюбовавшая мужскую ладонь.
— Хорошо. — Саша горько вздохнул, и я поняла, что скрытое безумие прогрессирует. — Иногда мне кажется, что он слышит зов.
— Зов?! — не то чтобы я спросила, скорее испугалась. Зов — это плохо, очень плохо для Коли. — Не может быть!
— Лаари, я сказал — кажется, а не уверен.
— Где он?
— У костра, с дозорными. Спать отказался.
— Опять?
— Опять.
— Плохо.
— Я знаю. А теперь спи, — мужчина легонько поцеловал меня в лоб и притянул к себе. — Скоро вставать. Еще один трудный день впереди.
— Да уж, — устроившись на плече, я закрыла глаза, уговаривая мозг отключится еще ненадолго.
Глава 38
— Лаари, подъем.
Тихий хриплый шепот выдернул меня из пустоты и заставил разлепить веки. Казалось, что прошло не больше секунды, как я забылась на мужском плече, а уже день.
— М-м-м, — промычала я, мотая головой. — Не хочу.
— Знаю. — Теплое дыхание коснулось щеки. — Вставай соня.
— У-у.
— Капризулька. — рассмеялся Саша, целуя мне ушко. — Я пойду Нуванну найду, а ты собирайся.
— Ладно, — согласилась я, потягиваясь. — Минутку и встану.
Саша еще раз чмокнул меня и поднялся. Он уже был полностью одет, видимо давно проснулся, просто дал мне возможность поваляться подольше.
Потянув некоторое время, я поднялась. Саша приготовил воду для умывания, и я с удовольствием ополоснула лицо, прогоняя остатки сна. В животе заурчало, напоминание о пропущенном ужине. Быстро приведя себя в порядок, я вышла на улицу. Остальные шатры уже разбирались, только наш стоял целый и невредимый. Я мысленно отсыпала Саше уйму благодарностей за отвоеванное время, ища глазами его и Колю с Гаэлем.
Парнишка — первым попал в поле моего зрения. Он вертелся рядом с Белкой, что и следовало ожидать, больше уж она ему приглянулась. Затем, за мельтешащими солдатами, разглядела Сашу, который усиленно жестикулируя, стоял рядом с Колей и в чем-то убеждал последнего. Судя по недовольному лицу Николая, обсуждаемая тема ему не нравилась, и он предпочел бы закрыть ее. Но Саша умел быть очень настырным, и сейчас, всем видом демонстрировал, что просто так он не отступится.
Я всем сердцем сочувствовала Коле, пока приближалась к мужчинам, имея достаточное представление о том, какой Саша становится твердолобый, если что-то втемяшится ему в голову. А потом увидела выражение его глаз, и испугалась. А я еще считала, что это мне невыносимо плохо! Какого же ему тогда?
Вместо привычного, знакомого серебра его глаз, меня затягивало в бездонную яму пульсирующих черных точек. Такое ощущение, словно зрачок раскрошился, превратившись во множество мельчайших матовых пятен, заполонивших всю радужную оболочку, отчего глаза стали казаться черными. Я даже зажмурилась на мгновенье, чтобы исключиться возможность галлюцинации. Ведь моя собственная адекватность хромала не хуже потерявшего подкову мерина. Не помогло. Темные искры, плавающие на серебристой поверхности, никуда не делись, а кричали о желании и страхе. Поддавшись импульсу, я потянулась в Коле, намереваясь влить в него огромную дозу антидепрессанта, под названием сдобренная Хранительницей сущность, чтобы вернуть к реальности дорогого мне человека, чтобы избавить его от панического озирания по сторонам, а коснувшись, пожалела. Голоса в моей голове взорвались, на все лады громыхнули истеричными воплями. Я споткнулась на ровном месте, и, зажав уши руками, упала на колени, придавленная болезненной пульсацией.
Страх. Отчаянный непередаваемый ужас, обступил меня со всех сторон. Бурлящая жуть устроила фейерверк смерти, сопровождаемый апокалипсическим воем. Как они боялись! Как кричали! Как выли, разрывая меня на части!
— Заткнитесь! Нет! Не надо!
Где-то в глубине я понимала, что кричу, но своего голоса не слышала. Он захлебнулся в аккомпанементе других, более громких, более сильных и мощных, еще более переполненных ужасающими эмоциями, чем мой собственный. Меня словно затягивало в омут, накрывало многометровой волной цунами, разъедающей солью слипшиеся легкие, мечтающие о кислороде. И только рваный спасательный круг удерживал меня на плаву.
Саша. Его голос, вгрызающийся в бессознательное. Его руки, трясущие меня за плечи. Его мольба и злость, стремление не потерять, его слова.
— Лаари! Очнись! Немедленно!
— Больно!
— Вернись ко мне!
— Рвет! Больно!
