И просвечивают,
Сквозь вихрем танцующий стих,
Словно кадры Феллини, одни сквозь других:
Витражи флорентийские в отсветах смальт
Каруселят —
им не уместиться в строфе,
В той, где Вена стучит каблучками в асфальт
По бульвару Монмартр от кафе до кафе,
На Сан-Марко, где площадь похожа на зал,
А в Лагуну втекает Обводный канал…
Листья ивы осенней раскружились…
А там,
Где цепными мостами скрипит Амстердам…
В лабиринтах ли улиц,
В громе вальса того,
Разве стал бы я клянчить Ариаднину нить?
Ну кого ещё, кроме себя самого,
И благодарить, и винить?
Рожу в кровь разбивал? По своей же вине,
Стиснув зубы — когда ещё были они —
Звонкой строчкой-подпругой затягивал дни,
Как весёлых коней!
Что там ни говори,
'Жил счастливее всех, как Четвёртый Анри!'
Ну, цыганка спросила бы: 'так что ж — на руках?'
Что скопил ты, и что от судьбы уберег?
Вот:
Уздечка, в латуни начищенных блях,
Серый парус,
Да ритмы объезженных строк!
Не боюсь ничего, кроме горных высот,
Да бегущей за бортом бездонной воды…
Не люблю оверштага. И мой поворот —
Фордевинд — на воде оставляет следы!
Пусть архангел на Суд созывает трубой!
Все, кто хочет, судите! — Я прав пред собой!
Отряхая чужую и пёструю ложь,
Не орлом, а стрижом беззаботным кружа,
Я всегда отвечаю ударом ножа
На блеснувший, ещё недовынутый нож.
И когда в новый раз окажусь я НИГДЕ,
Всё равно я оставлю следы на воде,
В изначальной ночи —
И опять прокручу эту ленту назад,
Чтоб в начале — Медон,
А в конце — Летний сад…
(Ох, как 'юпитера' на 'Ленфильме' слепят…)
…..
…. Я ещё не родился. Молчи…
274.
ТЕНЬ РЕНЕССАНСА
…И вот — переплелись мечта и шарлатанство,
И святость с подлостью гуляют по земле
В обнимку — не разнять! — как ханжество и пьянство,
Как свиньи в небесах, и агнец на столе…
И вот — нашёлся тот, кто — запросто ль? — но сможет
На завтра и вчера со стороны взглянуть,
Кто истину, враньё и парадоксы сложит
Все вместе, какова бы ни была их суть!
Кто — он? Да, мой двойник. Он призрак персонажа,
Которого никто не произвёл на свет,
Он может быть шутом, матросом, стряпчим, пажем,
Художником… Или — трактирщиком… (Но нет:
Трактирщик не пройдёт). Пусть будет чёртом даже,
Монахом, наконец — он всё равно — поэт…
Сквозь занавески душ он наблюдает время
А сам вне времени, — зато повсюду вхож,
И сущность смеха он, и мусор всех полемик,
Он всех религий бред, всех философий ложь!
Он их — из рукава — как фокусник — и мимо:
Ведь он переживёт их все, в конце концов,
А с ним — Бокаччио, шутник неутомимый,
И Микельанджело, не слазящий с лесов,
Где тряпки всех сивилл и всех пророков рожи
В капелле с потолка копчёного висят,
А там, в углу 'Суда' чёрт (на меня похожий!)
Из лодки грешников веслом сгоняет в ад.
А если выпала свободная минута,
Он, в меру вездесущ, мастеровит и лих,
Льёт бронзу в мастерской с лукавым Бенвенуто,
Лоренцо Пышному нашёптывает стих,
И в траттории он сидит с Маккиавелли,
И хлещет кубками иронию: ведь он
Знал, что 'Властитель' есть издёвка, в самом деле,
Вполне пригодная для будущих времён.
Теперь мы скажем 'стёб'…
