Руан произвел на нее сильное впечатление. Городские стены простирались, кажется, в бесконечность, а башни она и сосчитать не смогла. Изабель удивилась сквозь пелену усталости: и как это король Генрих собирается его взять?
Другие устали не меньше ее. Кони сбавили шаг и тащились теперь кое-как. В городские ворота они въехали уже в полной темноте.
Де Рош приотстал от остальных, чтобы перекинуться с Изабель парой слов.
— Следуй за мной и не отставай, — велел он. — До дома уже недалеко.
Изабель изо всех сил старалась не провалиться в сон, направляя лошадь вслед за лошадью де Роша по кривым узким улочкам. Каждые несколько шагов она оборачивалась посмотреть, как там близнецы: они ехали в нескольких шагах от нее и откровенно клевали носами.
В конце концов, они остановились перед воротами огромного, обнесенного стеной дома. Де Рош помог ей спуститься. Ноги, онемевшие от долгой скачки, ослабели, едва коснувшись земли.
Ее тут же подхватили чьи-то сильные руки. От этого человека пахло как-то не так, но Изабель не хватало сил открыть глаза. Она смутно слышала чьи-то приглушенные голоса. А потом ее несли куда-то наверх. И мерное движение убаюкивало, усыпляло…
Изабель порывисто села на кровати. Сердце бешено колотилось в груди. Она не понимала, где находится. И тут в ворохе простыней рядом с собой она увидела Линнет. Слава Богу! Изабель прижала руку к груди и сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться. Но сразу же всплыли в памяти события последних дней.
Она медленно легла.
В голове вертелись воспоминания о Стивене. Вот Стивен холодно рассуждает о том, что она должна сделать, а что нет. Надевает пояс и меч. Он так зол, что даже не смотрит на нее. Вот его лицо — он только что понял, что она натворила. Эхо его шагов в зале.
Господи, дай ей силы!
И каким она увидела его в последний раз — темная фигура в развевающемся плаще на стене замка.
Изабель тихо заплакала, стараясь не разбудить Линнет, но от ее рыданий сотрясалась, кажется, вся постель. Нет, слезами горю не поможешь. Изабель села и отдернула тяжелые занавеси балдахина.
Судя по освещению, было уже довольно поздно. Она, конечно, благодарна де Рошу за то, что он вчера избавил ее от необходимости знакомиться с его матерью, но дольше с этим затягивать нельзя. Мало ли что подумает о ней будущая свекровь…
Изабель стояла на холодном полу, обхватив себя руками, и оглядывала спальню. Комната была темной, убранство — аскетичным. Всю обстановку составляли кровать, скамья, стол с тазом и кувшином. Свет проникал сюда из смежной комнаты.
Изабель прошла в уютную гостиную. Там имелись угольная жаровня, маленький столик, кресло и два табурета. Но больше всего Изабель понравилось огромное двустворчатое окно, через которое в комнату лился свет утра. Под ним располагалась скамья с пестрыми подушками.
Изабель влезла на эту скамью, чтобы выглянуть в окно. Комнаты ее располагались, как она выяснила, на третьем этаже и окнами выходили во внутренний двор. Там росло одно-единственное дерево, высокое, выше ее окон. На тоненькой ветке у окна сидели несколько маленьких птичек. Они забавно вертели головками и чирикали — судя по всему, о чем-то оживленно переговаривались.
Раздался негромкий стук в дверь. Изабель соскочила со своего наблюдательного пункта, и в комнату вошла хорошенькая горничная.
— Лорд ожидает вас, госпожа. — Горничная присела в реверансе. — Меня прислали помочь вам одеться.
Изабель решила, что Линнет лучше выспаться. Вскоре она уже спускалась вслед за горничной на первый этаж.
Они прошли через несколько комнат и попали в зал. Там Изабель увидела только де Роша — он сидел за длинным столом перед огромным камином.
Де Рош поднялся и поприветствовал ее, расцеловав в обе щеки.
— Ты довольна своими покоями? — спросил он, усаживая ее за стол.
— Они прекрасны, спасибо. Особенно гостиная.
На столе стояло несколько подносов, заваленных едой. И все это изобилие — для них двоих? Изабель откусила кусочек хлеба.
— Мне жаль, что я не застала твою мать. Когда я познакомлюсь с ней? — спросила она.
— Моей матери сейчас здесь нет. — Де Рош наколол на нож кусок окорока и откусил.
Нет? Наверное, уже наносит визиты друзьям в городе?
— Боюсь, в следующие пару недель мы будем редко видеться, — сказал де Рош с набитым ртом. Он подвинул к себе поднос с дымящимся хлебом, взял толстенный кусок и обмакнул его в мед. Капельки меда стекали по его пальцам и подбородку, и Изабель некстати вспомнила о Хьюме. — Я буду занят: мне предстоит убедить горожан принять в войне сторону короля Генриха, — проговорил он, откусывая хлеб и слизывая мед с пальцев.
Что ж, это по крайней мере хорошие новости.
— Я рада, что ты будешь действовать в интересах нашего короля. Ты сумеешь донести до руанцев, что он справедливый правитель, который радеет о благе всех подданных.
Де Рош фыркнул:
— Для влиятельных людей это не аргумент.
— Я не понимаю, почему люди сопротивляются власти короля Генриха. Его права на Нормандию неоспоримы. — Его же права на остальные французские земли были не так очевидны, так что Изабель предпочла не говорить об этом.
Де Рош потрепал ее по руке:
— Не забивай голову подобными вопросами.
— Но я хочу помогать тебе в этом деле, — возразила она.
— Предоставь политику мне и займись своими обязанностями — они и так будут отнимать у тебя много времени. — Он подал знак, и один из слуг принес ему небольшую пиалу для омовения рук. Де Рош не сводил с Изабель глаз, вытирая мокрые руки о полотенце, поданное тем же слугой. Она, чувствуя себя неуютно под таким пристальным взглядом, отложила свой кусочек хлеба.
— Пошли. — Де Рош встал из-за стола. — Я покажу тебе дом. У меня есть свободный час до отъезда.
Запах окорока и теплого хлеба дразнил ее. В животе урчало от голода, но она покорно встала и взяла де Роша под руку. Он человек важный, и у него есть дела. Она не станет заставлять его ждать.
Де Рош прошел мимо нескольких комнат, не дав ей даже носа сунуть туда. Наверное, он ведет ее в какую-то часть дома, которой особенно гордится и которую хочет показать в первую очередь.
— Мы с твоей матерью встретимся за ужином? — спросила Изабель, с трудом поспевая за ним.
— Это вряд ли. Она в Париже.
— В Париже? Твоя мать в Париже?
— Там безопаснее. Здесь, в Нормандии, пока еще неспокойно.
Нет, не может быть, чтобы де Рош привез ее в дом, где нет на данный момент ни одной его родственницы!
— А если твоя мать в отъезде, кто тогда в доме? — Он не ответил сразу, и она продолжила: — Ты же понимаешь, я не могу здесь находиться без дуэньи.
— Дом огромен. — Он положил руку ей на талию. — Да и при таком количестве слуг ты не можешь утверждать, что мы остались наедине.
Как он мог поставить ее в такое положение? Единственное, на что ее хватило, — не закричать на него. Да и какой теперь смысл? Она уже переночевала в его доме. Люди подумают самое худшее.
— Пойдем, покажу тебе новое крыло дома, где располагаются мои покои. — Де Рош открыл массивную деревянную дверь и пригласил ее пройти первой.
Изабель скрестила руки на груди и повернулась лицом к нему:
— Ты должен был предупредить меня, что твоя мать в отъезде.
