начала дня, когда большую часть ночи провел за карточным столом. Он все еще чувствовал усталость, но на нем был свежевыглаженный костюм, жилет из парчи, который стал его визитной карточкой, чистое белье, темная широкополая шляпа и башмаки ручной работы. Такому человеку, как он, нетрудно выглядеть элегантно. С ростом населения в городе появились прачечные, а деньги, чтобы купить все необходимое, у него имелись. Он наслаждался этой роскошью больше, чем кто-либо мог себе представить. Есть и спать там, где хочется, не задумываясь, сколько это стоит. Он познал нужду, скитаясь в одиночестве после потери родителей. Он голодал, впал в отчаяние, не зная, как выжить. Снова оказаться в подобном положении Лаки не собирался.
Лаки внимательно изучил свое отражение в зеркале, пришел к выводу, что ему нужно постричься и побриться, и отправился к парикмахеру.
Лаки улыбнулся, нащупав в кармане несколько монеток. Когда он появился в Сан-Франциско впервые, ему бы и в голову не пришло потратить эти монеты на бритье и стрижку. Тогда за каждой монеткой стояли часы тяжелого труда. Теперь за одну ночь в своей палатке он зарабатывал больше, чем за полгода работы на прииске.
Счастливчик… Он считал, что это прозвище пристало к нему очень удачно, потому что в известном смысле подходит ему, но он никогда не забудет…
Лаки нахмурился, удивившись появлению в холле отеля худенькой молодой женщины в поношенном платье, которое было заметно велико ей. Тем не менее оно не скрывало стройной женственной фигуры и не отвлекало внимание от длинных, с серебристым оттенком, волос, которые в затененном холле были похожи на вспышку солнечного света. Судя по тому, что она подошла к Харли Ноксу, личности хорошо одетой, но имеющей весьма подозрительную репутацию, стало ясно, что она неопытна и невинна. Интересно, почему такие девушки, как эта, появляются в подобных местах без сопровождения? — подумал Лаки. И почему Харли Нокс направил ее к нему?
Когда молодая женщина подошла ближе, Лаки еще больше нахмурился. С ее появлением жизнь в холле гостиницы замерла, и он понял почему. Лаки знал, что вряд ли кто-то из присутствующих здесь когда-нибудь видел волосы такого цвета, как у нее, но он был уверен, что им всем знакома ее прическа. Несколько прядей она закрепила сзади, остальные рассыпались по плечам. Это было просто и практично и напоминало присутствующим о доме. И все же Лаки считал, что эти люди никогда не видели такой девушки, как эта, у себя дома. С такими тонкими чертами лица, красивыми скулами и плотно сжатыми пухлыми губами. Он сомневался, что они когда-либо видели такую гладкую и чистую кожу, такие широко распахнутые светлые глаза.
А какого цвета у нее глаза? Серые?
Серые.
Вдруг смутная догадка пронзила Лаки, и он посмотрел на ноги молодой женщины. Самодельные сандалии запылились, были явно велики ей и не скрывали шрамов, полученных во время ее путешествия в Сан-Франциско.
Лаки снова поднял глаза, встретился с ней взглядом и теперь уже знал наверняка.
— Я здесь, как и обещала. — Тесса остановилась прямо перед ним. — И готова отработать долг любым способом, каким пожелаете.
Черт, она понимает, что говорит?
— Вы помните, кто я? — Впервые на лице девушки появилась неуверенность. — Я понимаю, что выгляжу несколько иначе, чем когда мы виделись в последний раз, — добавила она. — Меня зовут Тесса Уайт.
Она изменилась гораздо сильнее, чем думала.
— Вам пришлось добираться до Сан-Франциско пешком, вы — пеший переселенец, — сказал Лаки, пытаясь за резким тоном скрыть удивление.
— Если нравится, называйте меня так.
— Что вы здесь делаете?
Лаки заметил, что девушка по-прежнему привлекает всеобщее внимание, а Харли Нокс смотрит на нее с нескрываемым интересом. Лаки взял ее за руку и повел к выходу.
— Я оставил вас с Мэгги. Она должна была позаботиться о вас.
— Она ухаживала за мной, и я поправилась. Настало время вернуть вам долг.
Лаки кивнул, заметив решительное выражение ее лица.
— И какие же у вас долгосрочные планы? — внезапно поинтересовался он.
— Долгосрочные? — Очевидно, она была не готова к подобному вопросу. — Я не об этом думала, — после секундного замешательства ответила Тесса. — Но полагаю, что поеду домой на ферму моей тети в Айове, как только расплачусь с долгами и заработаю достаточно денег, чтобы не быть там обузой.
Итак, он оказался прав. Это невинное создание оказалось родом из Айовы.
Лаки заметил, что на улице на них тоже все обращают внимание. Он осмотрелся вокруг в поисках места, где они могли бы продолжить разговор наедине.
Не годится, чтобы эту девушку видели в компании такого человека, как он. Из-за выбранной профессии ему теперь надо довольствоваться такими женщинами, как Делайлаи, возможно, Мариса. Эта брюнетка ждала своего часа, надеясь, что ему скоро надоест рыжеволосая красавица. Лаки не жаловался. Эти женщины устраивали его, и он был доволен собственной жизнью. Меньше всего ему нужны сложности, которые могли появиться из-за Тессы Уайт.
— Если вам нужны деньги на дорогу домой, я вам их дам, — предложил Лаки. — Но если вы останетесь в этом городе, вы уже не будете такой, какой были, когда появились здесь.
— А я уже не такая.
— Неужели? — прищурился Лаки.
— Та, которая пешком пришла в Сан-Франциско, была брошенной, беспомощной и слабой. Теперь я сильная и здоровая. И хочу заработать денег на дорогу домой.
Лаки покачал головой.
— И что это означает? — рассердилась вдруг Тесса. — Вы обещали дать мне работу, если я приду к вам.
— Вместо этого я дам вам денег на дорогу домой.
— Мне не нужны ваши деньги, — возмутилась Тесса. — Мне нужна работа.
— Вам не захочется той работы, которая есть для вас в моей палатке.
Лаки крепко сжал ее руку и привлек Тессу к себе.
— Я буду делать все, что угодно. Я буду убирать, готовить еду, накрывать на стол, если придут гости.
— У меня есть нанятые для этого люди.
— Я буду отсчитывать мелочь для ваших клиентов.
— Мелочь… — Лаки едва не рассмеялся. — Вы же не в Айове, Тесса.
— Ну хорошо… — Она смутилась, услышав, что он назвал ее по имени. — Я стану взвешивать золотой песок.
— Вы умеете это делать?
— Нет, но могу научиться.
— У меня здесь не школа.
Тесса стиснула зубы, когда Лаки подтолкнул ее в узкий проход между двумя зданиями.
— Я сказала, что буду делать, все, что угодно, — настойчиво повторила она.
— Хорошо. В таком случае что вы можете делать?
— Могу готовить, убирать, шить, — упрямо вздернула подбородок Тесса.
— Прекрасно.
— Еще могу читать и считать.
— Восхитительно.
— Я же сказала, что буду делать все, что угодно, — обидевшись на его саркастический тон, повторила Тесса.
«Нет, она не понимает, что говорит».
— Может быть, людей, которые приходят в вашу палатку, не интересует уборка или шитье, чтение или
