заботиться о гусях, курах, цыплятах и голубях, а конюх – за всеми лошадьми. Вы с упомянутой Бегуин должны показать работникам, что разбираетесь во всем и что все в поместье волнует вас, с тем чтобы работали они как можно усерднее».
И наконец-то мы видим, что он пишет такие слова: «Теперь я могу сказать, чтобы ты отдохнула и вместе с няней ребенка прогулялась спокойно по саду». Это было главное отдохновение средневековой женщины. В письме префект также уверял свою жену, что был бы рад, если бы она занялась танцами и пением. Вот это как раз любили все средневековые женщины – и крестьянки, и дамы. Деревенские танцы, в основе которых, без сомнения, лежали языческие обряды, часто вели ко всякого рода эксцессам, и церковь относилась к ним весьма неодобрительно. Обычно в каждой деревне одна и та же женщина была заводилой на танцах и возвещала их начало и конец ударом гонга. Также весьма популярным способом проведения свободного времени было пение баллад в зале замка, местной пивной или на рыночной площади. Одна странная легенда зафиксирована в германских хрониках 1013 года. В ней говорится, «как в рождественскую ночь 12 дураков танцевали хоралы». Хоралом назывался танец, сопровождаемый пением.
Эти «дураки» соблазнили дочь священника присоединиться к их танцу вокруг церкви как раз тогда, когда ее отец собирался начать мессу (следует помнить, что в то время, да и позднее канонический закон, запрещающий священникам жениться, соблюдался не так строго). Священник велел им остановиться и идти на службу. Они отказались, и один воскликнул: «Почему мы должны стоять? Почему бы нам не погулять?» – и сумасшедшая пляска продолжилась. Рассерженный священник воззвал к «Богу, в Которого я верую», чтобы тот наказал их и чтобы они танцевали все 12 месяцев подряд. Когда танцующие пробегали мимо, сын священника схватил за руку свою сестру. К его ужасу, рука отломилась, как мертвая ветка, но все продолжали танцевать.
Наконец время проклятия закончилось:
В сельской местности случались и менее трагические танцы, например на праздниках, таких как дни майского дерева или летнего равноденствия, возле загонов для стрижки овец или амбаров. Люди, как правило, танцевали под аккомпанемент волынки.
И работницы, и жены бюргеров любили бывать в пивных, их обычно содержала женщина, которая сама варила эль. Здесь они сплетничали и рассказывали друг другу разные истории. Фарсовые сценки, которые часто помещали в «мистические» или религиозные пьесы для их оживления, могут многое рассказать об атмосфере пивных. Одна из таких сценок изображает встречу жен йомена и сержанта. Первая заявляет, что сержант сломал руку в стычке. «О! – вскричала жена пострадавшего. – Он избил меня прошлой ночью. Так что я рада!»
Они идут отметить радостное событие. «Ты будешь пить первая, сплетница, – говорит жена сержанта. – Ты принесла известие о неприятности с моим мужем. Пусть бы ему всю башку проломили, чтобы он уже никогда не мог бить меня».
Еще одним популярным местом были общественные бани. К первой половине XIII века они вновь появились в главных городах Европы. Во многом это произошло под влиянием вернувшихся из походов крестоносцев. Построенные по образцу мусульманских бань, они имели парильни; и для мужчин, и для женщин бани были еще и клубами, где они могли провести время и пообщаться. Правда, к 1546 году эти клубы так дискредитировали себя, что в Англии их запретили. Однако во Франции и других странах они существовали еще довольно долго.
Женщины из высшего общества проводили много времени, играя в шахматы (рис. 35) и другие настольные игры. Были популярны «дамки», правда не столь захватывающие, как «таблицы», в которых играли на деньги. Префект рассказывает, что горожанки были так увлечены настольными играми, что не видели вокруг себя никого и ничего. На свежем воздухе играли в мяч, а летом часто устраивали пикники, на которых собирали цветы и плели из них венки. На праздник майского дерева горожане часто устраивали лодочные и пешие прогулки, а также поездки верхом, в колясках или даже на шарабане. Это было очень неуклюжее средство передвижения, запряженное цугом лошадей, которое использовалось для поездок на дальние расстояния. В нем обычно лежало несколько подушек и пледов для удобства пассажиров, и его вместительность позволяла перевозить королеву или другую знатную даму вместе с ее слугами.
В Средние века женщины столь же страстно любили активное времяпрепровождение на свежем воздухе, как и мужчины. Иоанн Солсберийский осуждает охоту и с сожалением наблюдает за страстью, с которой женщины предаются этому занятию. Охотились на зайцев, медведей, вепрей, равно как и на лисиц, белок, куниц и других зверей. На охоте использовалось несколько пород охотничьих собак – среди них были борзые, легавые, таксы и грейхаунды. В одной из поэм раннего Средневековья поэт рассказывает, как дама собирается на охоту:
На иллюстрации женщина, сидящая на лошади боком, трубит в рог; а ее помощница стреляет из лука в оленя, в которого уже вцепились собаки. Кстати, для того, чтобы трубить, требовалось немалое искусство. Звук рога должен был давать собакам определенные команды. Собаки реагировали на этот звук примерно так же, как нынешние сторожевые псы, охраняющие отары овец, откликаются на свист пастуха. В некоторых документах той эпохи говорится, что часто выслеживали оленя или кабана и собаки преследовали его. Дамы охотились на зайца с помощью лука и стрел; они также любили соколиную охоту и рыбную ловлю.
Одним из основных интересов средневековых женщин всех возрастов были, конечно, наряды. Особенно это касалось дам из высшего общества. По законам того времени, представителям среднего и низшего классов не разрешалось носить пышную или дорогую одежду, даже если они и могли себе ее позволить. В «Романе о Розе» описывается одежда Леди Риш («богачки»):
Очень большое значение придавалось воротнику или ожерелью, которое носила женщина. В письме мужу, рассказывая, как в 1453 году королева Маргарита Анжуйская приезжала в Норвич, Маргарет Пейстон писала, что вынуждена была попросить у своей кузины Элизабет украшения, потому что «я бы сгорела от стыда, если бы появилась со своими жемчугами среди всех этих разодетых дам. Умоляю тебя сделать мне одолжение, чтобы я могла купить себе что-нибудь на шею». Ну и кто после этого скажет, что между средневековыми и современными женщинами такая уж большая разница?!
Глава 5
Пилигримы и крестоносцы
«Мой обожаемый супруг, я пишу, желая узнать о вашем здоровье, и благодарю Бога за то, что он спас от тяжелой болезни. Моя матушка обещала сделать еще одно изображение нашей Богородицы в Волсингхэме из воска весом, равным вашему… а я дала обет отправиться в паломничество в Волсингхэм и в монастырь Святого Леонарда, чтобы помолиться за вас. Молю вас прислать мне как можно скорее весточку о вашем драгоценном здоровье…»
«Отправиться в паломничество». Это самое большее, что Маргарет Пейстон могла сделать, чтобы избавить мужа от «тяжелой болезни». Когда лучшие доктора сделали для пациента все, что было в их силах, когда маги и знахари испробовали без видимого результата свои заговоры и снадобья, оставался еще один действенный, по мнению средневековых людей, способ вылечить болезнь – отправиться в паломничество к какому-нибудь знаменитому храму Богородицы (такому, как, например, Волсингхэм) или усыпальнице одного из святых, мучеников или Отцов Церкви. Это стремление посетить святые места было широко распространено среди людей Средневековья. Причины тому были самые разнообразные, равно как и характеры самих паломников. Для некоторых такое путешествие было надеждой на прощение за совершенные грехи, гарантией спасения души после смерти или, по крайней мере, уменьшения наказания за совершенные проступки. Для других это был способ избавиться от скуки, когда в их жизни не
