бальзамировали. Некоторые ученые объясняют это влиянием Византии, однако проведенные в Пазырыке на Алтае раскопки показали, что евразийские кочевники практиковали бальзамирование умерших по крайней мере с V или с IV века до нашей эры. В Малой Азии сельджуки хоронили усопших в положении на спине, повернув голову покойного вправо – так, чтобы при установке гроба в тюрбе напротив двери, обращенной в направлении Мекки, его глаза были устремлены на этот священный город.
Из всех повседневных занятий сельджуки получали наибольшее удовольствие от охоты, в том числе и с соколами. Специальный чиновник, имевший титул бека, то есть князя, отвечал за царскую охоту, в которой в день проведения этого мероприятия по велению султана принимали участие все здоровые придворные; вечером правитель награждал самого удачливого из них. Малик-шах настолько любил охоту, что не расставался с тетрадью, куда заносил свои личные наблюдения и впечатления о событиях этого дня. Неизбежно на ум приходит мысль о том, что, скорее всего, именно эта традиция охоты с хищными птицами дала идею Фредерику II Гогенштауфену написать великолепную книгу о соколиной охоте.
Прошло много лет прежде, чем средний сельджук сменил перешедший от предков шатер на стационарный дом. Шатры были среднеазиатского типа – круглые, и делались они из переплетенных стеблей тростника, а их острые крыши – из гнутых прутьев ивы; все сооружение покрывалось кусками войлока, на внешнюю часть которого часто наносились различные рисунки. Первых привлекла мысль о жизни во дворце султана и его приближенных, и произошло это под влиянием персов. Однако, возможно по той причине, что «тюрк всегда считал город тюрьмой», представления сельджуков о такой резиденции имели весьма своеобразный характер: она у них имела вид нескольких отдельных строений, объединенных в единый комплекс окружающей их стеной. Подобно устройству дворца Сарай султанов Оттоманской империи, личные покои суверена и его гарем находились в отдельных зданиях, или кешк (рис. 5). Кроме того, во дворце были строения для совещаний совета, невероятных размеров кухни, на которых одновременно готовили пищу для сотен человек, флигеля для хранения одежды и посуды султана, а также ткани и вручавшиеся за особые заслуги халаты, предназначенные в качестве подарков его гостям. Во дворцах некоторых мусульманских правителей были даже тиразы – собственные мастерские по изготовлению шелковых тканей. Кроме того, во дворце имелись отдельные строения для школы верховой езды, конюшни, домик для всего, связанного с охотой султана, арсенал, амбары для продуктов, канцелярия и множество небольших садиков с водоемами и фонтанами для услады глаз.
В XII веке после захвата очередного города сельджуки сначала занимались восстановлением его оборонительных сооружений и строительством мечетей там, где до этого их не было, поэтому довольно быстро после падения города на месте привычных куполов появлялись стройные минареты. Затем по всему городу вырастали мавзолеи с коническими крышами, и облик города становился неузнаваемым. В то же время условия жизни в городе менялись в лучшую сторону: там открывались важные для жизнедеятельности медицинские учреждения и религиозные учебные заведения, больницы, дома призрения для душевнобольных, сиротские приюты и богадельни.
В христианском мире властители не задумывались о строительстве больниц для бедных; правители же Востока были более отзывчивы к нуждам народа. Начиная с IX века в большинстве крупных исламских городов имелись больницы и различные благотворительные учреждения, и именно под влиянием сарацинов ближе к концу того столетия в Салерно была открыта медицинская школа. Этот пример вдохновил монахов-бенедиктинцев из Монте-Кассино, и они расширили бесплатную амбулаторию с аптекой для бедняков, а это, в свою очередь, привело к созданию в конце XII века медицинских факультетов в университетах Монпелье, Болоньи, Падуи и Парижа. К этому времени сельджуки превратили свой султанат в настоящее государство всеобщего благоденствия; и, хотя впервые такая мысль зародилась, возможно, в Средней Азии и Персии, где в X веке было открыто несколько больниц и медицинских учебных заведений, широкое предоставление таких услуг было завоеванием Сельджукидов.
Мнение многих ученых XIX века о том, что сельджуки принесли в Малую Азию лишь хаос и разрушения, не подкрепляется никакими фактами. Хотя сельджуки воевали почти каждый год, они все же находили время строить новые больницы и благотворительные учреждения, причем их было значительно больше числа одержанных побед. В их руках регион, где ощущалась острая нехватка социальных служб, стал одним из наиболее обеспеченных ими. Такое быстрое превращение произошло благодаря частным пожертвованиям и взносам, причем пример подданным подавали сами султаны и члены их семей. Кейхусров I одним из первых основал медицинскую школу и больницу. Этот комплекс, открытый Кейхусровом в Кайсери, состоял из двух зданий, соединенных крытой галереей. Комплекс носил название Шифайе-медресе. Врачи, работавшие в больнице и постигавшие врачебное искусство у постели больных, преподавали в медицинской школе теорию. Именно так и в настоящее время принято в лучших клиниках при медицинских институтах.
За Шифайе-медресе быстро последовало появление многих других подобных комплексов. Образцом учреждений такого рода для правителей Оттоманской империи служило медресе Дарул-Чифте, или Дарушшифа в Сивасе. В штате медресе состояли специалисты по внутренним болезням, хирурги и окулисты; в библиотеке было собрано множество книг по медицине, которыми могли пользоваться как студенты, так и врачи. Некоторые из построенных Сельджукидами больниц работали в Турции вплоть до середины XIX столетия, век других оказался короче; были и такие, которые просуществовали до Первой мировой войны – если и не в великолепных зданиях, построенных для них сельджуками, то, во всяком случае, в более современных, ведь турки по-прежнему были преисполнены уважения к благотворительности своих далеких предков. Даже когда становилось необходимым перевести старую больницу в новое здание, они старались не менять ее первоначальные название и профиль лечения, оговоренные основателем.
Поскольку сельджуки очень любили хорошую питьевую воду и проявляли большой интерес к медицине, они сумели по достоинству оценить пользу минеральных источников, которыми изобилует земля Анатолии, и правильно их использовать. Кылыч Арслан II верил в благотворность вод Хавзы, ив 1161 году он построил там две бани. В числе наиболее популярных были бани в Кыршехире, Ильгыне, Йонджале и Хамидийе; некоторые другие источники использовали только для купания лошадей и прочих ценных животных. В дошедших до наших дней архивах сохранились упоминания о более чем двухстах минеральных источниках, на самом же деле их наверняка было значительно больше. В основном у источников строили вместительные помещения для бань, помимо того, там имелись фонтаны с питьевой водой.
Благотворительность Сельджукидов не ограничивалась открытием больниц, где людей бесплатно лечили и кормили. Деньги находили и на строительство многочисленных сиротских приютов и домов призрения для душевнобольных, в которых все услуги также оказывали бесплатно. Но еще больше внимания и средств сельджуки отдавали на нужды общеобразовательных и религиозных школ, соответственно, в их империи было большое количество таких учреждений.
Несмотря на то что сельджуки были не в состоянии предотвратить упадок сельского хозяйства в регионах, чаще других становившихся ареной боевых действий, они старались развивать там промышленность, например производство квасцов или рафинированного сахара, понимая, что стабильная экономика – первооснова существования их страны. В первые десятилетия своего правления Сельджукиды получали доходы главным образом от взимания дани с вассалов. Дань выплачивалась частично деньгами, а частично натурой. Дополнительный доход приносила захваченная на поле боя добыча, стоимость которой иногда была весьма значительной. Например, согласно источникам, общий вес захваченной у Левона II в Армении добычи составлял около 54,5 тонны; помимо этого, армянский царь должен был ежегодно присылать победителям по 1500 обученных воинов.
Хотя вплоть до монгольского вторжения войны приносили сельджукам довольно большие доходы, вскоре эти средства перестали покрывать растущие расходы государства, и султанам пришлось искать
