Бебс подумала и кивнула:
– Наверное, не без того.
Мэгги продолжала с любезной улыбкой:
– Честно говоря, ты, вероятно, самое злобное, самое презренное человеческое существо из всех, с кем мне довелось встречаться.
Бебс посмотрела с интересом:
– В самом деле?
– Да. Без сомнения, ужаснее человека я не знаю. – Мэгги покачала пальцем, подчеркивая свои слова: – И должна добавить, ты совершенно испорчена, испорчена до мозга костей. Не удивлюсь, если в один прекрасный день тебя кто–нибудь переедет.
Допивая четвертую «Розовую белку», Бебс вдруг расхохоталась. Ей внезапно показалось, что Мэгги говорит дико смешные вещи.
– Правда, Бебс. Не понимаю, как ты с собой уживаешься. Ты же сущий дьявол, двуличный кровопийца, змея подколодная. И кстати, твои туфли вышли из моды еще в семидесятых. И, Бебс, гранатовые серьги! Никто уже не носит гранатовые серьги, тем более днем. Ты начисто лишена вкуса и этики. Ты груба, полна ненависти, ты гадкая, лживая мошенница и преступница.
Бебс уже буквально корчилась от хохота.
– Вообще–то тебе давно место в тюрьме. – Мэгги помолчала. – Не удивлюсь, если окажется, что ты законченный социопат!
Бебс аж взвизгнула от смеха при этом слове. Как и Мэгги!
Женщина в красивом зеленом платье с кружевным воротником, сидевшая в углу зала, сердито зыркнула на них и пихнула мужа под локоть:
– Гляди, Кертис, напились вдрызг, причем на Пасху!
Когда они взяли наконец себя в руки, Бебс полезла в сумку, выдала Мэгги бумажный платок, с трудом перевела дыхание и сказала:
– А что ты думаешь обо мне на самом деле?
И обе снова грохнули.
Обретя способность говорить, Бебс объявила:
– Может, у тебя в башке солома, но ты презабавная.
Вытирая глаза, Мэгги ответила:
– Спасибо. Надеюсь, тебя не обидело слово «социопат».
– Меня–то? Да меня и хуже обзывали.
Мэгги отдышалась и поглядела на нее с некоторой завистью:
– Ох, Бебси, скажи, каково это – плевать на то, что о тебе думают?
– Да замечательно!
– Просто позавидуешь. Мне бы хоть чуть–чуть поменьше об этом заботиться. Но скажи правду, в глубине души неужели тебя совсем, ни капли не волнует мнение других?
Бебс подумала и ответила с уверенностью:
– Не. Ничуть.
– Правда?
Бебс пожала плечами:
– Ага, ни вот столько.
– А я думаю, что все–таки волнует. Думаю, это все равно действует, просто ты сама не догадываешься как. И возможно, никогда не узнаешь.
– Каких еще «других»? Я лучший риелтор в штате. Остальное меня не трогает.
– А я все равно думаю, что это важно – чтобы о тебе были хорошего мнения.
– Почему?
– Почему? Ну представь, случись с тобой что–то плохое, неужели тебе не хочется, чтобы люди говорили: «Ах, как жаль» вместо «Так ей и надо»?
Бебс пожала плечами:
– Плевать.
– Не хочется, чтобы тебе желали добра?
– Да плевать.
– Ох, Бебси, – сказала Мэгги, протягивая руку к бокалу и промахиваясь, – наверное, у тебя было кошмарное детство. Должна же быть причина такого ужасного поведения.
– Детство как детство, нормальное. Но раз уж мы на эту тему говорим, позволь кое–что спросить. Как тебе удалось украсть у меня «Гребешок»?
– Ах, это.
– Да, это.
Пойманной с поличным Мэгги оставалось лишь чистосердечно признаться.
– Я знакома с человеком, который ведет дела Далтонов, вот и позвонила ему.
Бебс удивилась:
– Вот как…
– Да. И, разумеется, я не горжусь своим поступком.
– Почему? Я бы на твоем месте поступила так же.
Мэгги посмотрела на нее с удивлением:
– Ты не из вежливости так говоришь, нет?
– Я? Нет. – Бебс обвела глазами зал. – Кажется, я проголодалась. Не поесть ли нам?
– Конечно. Заказывай все, что хочешь. Не отказывай себе ни в чем.
Бебс заказала бифштекс с кровью, что ничуть не удивило Мэгги.
Когда они поели, Бебс сказала:
– У меня на сегодня никаких планов. А у тебя?
– Свободна как птица.
Если бы двадцать четыре часа назад Мэгги сказали, что она закончит день фильмом «Звуки музыки» в кинотеатре «Алабама» вместе с Бебс Бингингтон, так и не протрезвев после бесчисленных «Розовых белок», она бы не поверила. После кино Мэгги сказала:
– Окажи мне услугу, Бебс, если ты когда–нибудь купишь нашу компанию, ты можешь уволить меня, но оставь Этель и Бренду, хорошо?
Бебс с улыбкой ответила:
– Ни за что. – Села в машину и уехала. Можно ее любить или не любить, но Бебс верна себе.
Возвращение
Расставшись с Бебс, Мэгги опять ощутила, как хорошо, что она не прыгнула в реку. После такого долгого и тщательного планирования серийный номер лодки мог–таки ее выдать. Видимо, идеального плана просто не существует в природе.
Дома ее встретил трезвонящий телефон. Это была Бренда:
– Что с тобой? Ты в порядке? Я так волновалась! Где ты весь день пропадала?
– Ой, дорогая, прости. У меня все хорошо. Даже лучше чем хорошо. Просто прекрасно, если честно. Замечательно!
– Рада, конечно, что у тебя все замечательно, но я чуть не померла от беспокойства. Пыталась весь день дозвониться. Уже собиралась идти тебя искать. Почему у тебя мобильный выключен?
– А–а, это мы с Бебс ходили в кино, пришлось отключить.
На том конце провода долго молчали.
– Ты что, напилась?
Мэгги захохотала:
– Ну, в общем… По правде говоря, да.
– Что ж. Увидимся утром. Прими лучше аспирин и ложись.
Мэгги сказала:
– Да, мамочка, разумеется. Спокойной ночи. Сладких снов… Пусть тебя клопы не кусают.
Бренда повесила трубку и сказала Робби:
