— Мельхиор, — уверенно начал Валентин, — Вал… — не в силах выговорить, он с досадой замотал головой.
— Валтасар? — подсказала Элизабет.
— Да, Нана. И еще Каспар! — Валентин подбежал к матери, — Доброе утро, мамочка!.. Мама? Мамочка, тебе грустно?
— Все в порядке, малыш. Да, мамочке грустно. Но не из-зa тебя. Я никогда не грущу из-за тебя!
Элизабет сказала:
— Те волхвы пришли с Востока!
И доверительно добавила:
— Исайя Уотлинг полагал, то были китайцы!
Луи Валентин серьезно обдумал предложенную теорию.
— Китайцы живут на самом дне мира?
— Да, милый.
— А почему они не падают?
— Потому что Господь любит их, милый мой. Господ любит всех своих детей.
Потом Розмари забрала свою почти остывшую кашу в общую комнату, где в серебряном ларчике хранила драгоценные письма от Мелани. Без этих писем она, верно, сошла бы с ума.
Дражайшая Розмари!
Прошу, прости мои мрачные излияния. Надеюсь, ты понимаешъ, я говорю тебе то, чем не могу поделиться больше ни с кем. Если бы меня лишили возможности выговориться не знаю, что бы я тогда стала делать. А может, следует отбросить притворство и во всеуслышание высказать правду.
Моего возлюбленного мужа всю жизнь тянуло к милой подруге Скарлетт. Я надеялась, что твой брат сможет исцелить Скарлетт от этого наваждения, но она — подруга, которая мне дороже всех прочих столь открыто жаждет близости с моим мужем, что мне иногда приходится отворачиваться. Порой у Скарлетт на лице проступает особенно печальное выражение, и я задаю ей вопрос: «Дорогая Скарлетт, о чем ты думаешь?» Обычно она отвечает, что думала о саде, детях, политике или о прочих предметах, на самом деле никогда не беспокоящих ее вовсе не садоводческий, не материнский и не нацеленный на разрешение политических проблем склад ума. А я притворяюсь, что верю…
Все мы, без исключения, пленники Любви.
Девочкой я представляла себе Любовь как ароматное облако. Теперь же она представляется мне похожей на страсть пьяницы к вину. Пьяница прекрасно знает — эта страсть губит все, что ему дорого. Знает, что назавтра будет себя презирать, и все же не в силах отвернуться от вина!
Милая Розмари, Скарлетт уверена, что лишь неудачное стечение обстоятельств мешает ей остаться с Эшли наедине. Признаюсь честно: скорее я оставлю пьяницу с бочонком бренди!
Каждый раз после визита Скарлетт на лесопилку, Эшли возвращается вечером другим человеком. Даже когда он меня радостно целует, придя домой, глаза бедняги Эшли кричат, что гораздо охотнее он был бы теперь с другой.
Твой брат уговаривает Скарлетт продать обе лесопилки Эшли, чтобы устранить повод для их встреч!
Я не смею забеременеть вновь. Доктор Мид серьезнейшим образом меня предупредил. Поэтому мы с Эшли не можем наслаждаться близостью, связующей мужа и жену. Как я тоскую по Эшли!
Поскольку счастье Ретта и Скарлетт столь тесно переплетено с моим собственным, хотелось бы мне написать, что их брак удачен. Ни Ретт, ни Скарлетт не обманывают друг друга — однако никакого единства между ними нет, словно они сошлись лишь на время, как любовники. Размолвки не находят разрешения, недопонимание заставляет затаить обиду, личные интересы каждого не включают интересов другого, а в прошлом месяце Мамушка, милая старая няня Скарлетт, призналась (полунамеком, в обычной для нее манере), что они больше не спят вместе.
Скарлетт настолько соотносится в представлениях людей с саквояжниками, что на улицах с ней не заговаривают.
Будто для того, чтобы еще сильнее поддеть миссис Мид и миссис Элсинг, она постоянно принимает губернатора Буллока с приятелями — Пурьером, Кимболлом и Блоджеттом. Ретт бежит от таких сборищ как от чумы.
О Розмари, оба — и Ретт, и Скарлетт — так дороги моему сердцу! Если бы твой брат не вывез нас той ужасной ночью из Атлантика потом, когда повсюду настали трудные времена, мы с Бо вообще могли бы не выжить, если бы Скарлетт не приютила нас в Таре.
Они с Реттом совсем другой породы, не то что мы с тобой. Стоит им войти в комнату — и все головы оборачиваются к ним.
Явившись ко двору Соломона, царица Савская привезла с собой целый кортеж из солдат и служанок. Кони ее были украшены драгоценными рубинами и золотом. У врат Иерусалимовых стражники расступились, давая дорогу.
Навряд ли она пошла к Соломону сразу же или даже на второй день. Скорее всего, между ними сновали слуги и чтитники, вероятно, был устроен пир в честь приезда, где Соломон сидел во главе огромного стола, а царица Савская на другом его конце.
Но через некоторое время, ибо она была могущественной царицей, настал день аудиенции. Облаченный в пышные одежды, Соломон был красив. У него насчитывалось не меньше сотни молодых красивых наложниц.
Царица Савская задала Соломону вопрос — и он ответил. И на следующий ответил. Он ответил на все ее вопросы.
В Библии говорится: «И более не осталось в ней сомнения[62]. К чему все богатства и мощь, если он смог ответить на все ее вопросы?
До чего она, должно быть, его возненавидела.
Ретт со Скарлетт женаты три года. Но связывает их лишь дочь, Бонни, которую они самозабвенно любят. Боюсь, Ретт слишком балует Бонни. Он берет ее повсюду с собой. А она просто прелесть! Девочка влияет на отца весьма благотворно.
Малышка Бонни сотворила настоящее чудо. Ей удалось превратить Ретта Батлера — только не смейся — в респектабельного человека!
Узнав, что детей Батлеров не приглашают на детские праздники, поскольку общество осуждает родителей, Ретт предпринял меры, дабы исправить положение. Стоит ему захотеть — он кого угодно уговорит.
Обществу сирот и вдов конфедератов нужна помощь? Довольно ли будет сотни долларов?»
Знаменитые конфедераты — даже сам генерал Форресип — съехались в Атланту, чтобы укрепить репутацию Ретта. От саквояжников, даже от давнего друга Руфуса Буллит, он нарочито отдалился.
Результат: те же самые леди, что готовы были его растерзать всего полгода назад, теперь глаз с него не сводят, а Уайд, Элла и Бонни не пропускают ни одного детского праздника!
Остается лишь молиться за счастье Ретта и Скарлетт. Чтобы «дитя повело их»[63].
Я молюсь и за тебя с маленьким Луи Валентином.
Твоя подруга,
Мелли.
