Однако дравшиеся на стороне их противников потасканного вида девицы успешно вносили в ряды «арийского воинства» сумятицу своими накладными когтями и дикими завываниями, мешая достижению окончательной победы. В целом сатанисты проигрывали, наполняя душу боевого монаха покоем, миром и легким ощущением счастья.
Полностью наслаждаться зрелищем торжества добра над злом мешал сидевший в припаркованной у обочины «вольво» человек, с равнодушным видом глядевший на побоище. Еще нестарый, с ухоженной короткой бородкой, он чем-то походил на профессора геологии из числа тех, кто всю жизнь мерил шагами землю-матушку и лишь недавно решил остепениться. Из образа выбивались только холодные, пустые глаза, сейчас обратившиеся на подходившего к нему отца Николая. Монах еле заметно передернул плечами. Это не простой сектант. Перед ним сидел истинный служитель Тьмы.
— Твоих рук дело?
— Просто почуял святую силу и остановился посмотреть, — слегка покачал головой колдун.
— Что ж тогда своим не поможешь?
— Здесь нет моих, Мозг. — Монах злобно прищурился. Уже и кличку узнал, скотина. — Неужели ты думаешь, что Князю Мрака — если он есть — нужны неудачники и слабаки? Вся та плесень, что прикрывается его именем и считает служением возможность издеваться над бомжами или устроить групповуху в комнатке с уютными кожаными диванчиками? Чтобы войти во Тьму, нет нужды бить стекла, нюхать героин или выписывать журнал «Варшавский зоофил».
Чернокнижник выбрался из салона, встал напротив, сложив руки на груди:
— Сила в борьбе. Выживает сильнейший, и это правильно.
— Откуда ты знаешь, как меня зовут? — Священник подумал, что сегодня он уже задавал этот вопрос.
— Земля слухами полнится.
— Что-то ты нагло держишься, колдун. Не боишься?
— Ваших законов я не нарушил, — неприятно усмехнулся «профессор». — По крайней мере, доказательств у вас нет. И демону в верности поклялся, так что трогать меня без повода чревато.
— Врешь! — уверенно сказал священник. — Ты не его раб. Метки нет.
— Малая клятва могущественному. Спроси сам, если не веришь.
— Спрошу. — Раздражение, понемногу копившееся целый день, достигло критической отметки и вылилось в диком реве, остановившем побоище: — Эй, вы там! Хватит, я сказал! Иначе всем наваляю!
Властный окрик разметал дерущихся по разным углам двора. Они отскочили, утирая слезы и кровь, оглянулись на злого монаха, гопники по привычке открыли рты, намереваясь выдать нечто в стиле «чего они первыми»… Как открыли, так и закрыли. Отец Николай возвышался над каждым из них самое малое на полголовы, и если одна кисть его придерживала массивный крест, то вторая сжалась в кулак таких размеров, а на лице застыло настолько зверское выражение…
Словом, ему поверили. Этот всем наваляет.
Уверенность, с которой колдун держался при встрече с заклятым врагом, являлась следствием приятного факта — он кое-чего нарыл. У Урзала, как и у любого посвященного во Тьму, имелась широчайшая сеть информаторов и должников, трудившихся не за совесть, а за страх. К одному из них он и ездил. Привычный шантаж столь же привычно дал нужный результат, отчего колдун и возвернулся с добычей, которой с гордостью поделился с
— Один мой знакомый поддерживает отношения с представителем патриархии… — Урзал со значением посмотрел на демона: «Вот я какой!» Шурик проникся уважением, но не слишком глубоким. Всегда и везде существовали люди, торговавшие информацией и поставившие это дело на широкую основу. Тот факт, что кто-то сумел получить доступ к досье на двух святых братьев, не был уникальным. Шпионов вербовали обе стороны, причем не доказано, что нелюдь действовала удачнее. Хотя колдун все равно молодец. — Наши наблюдатели — разжалованные избавители.
Толстяк поморщился, но опять-таки особых эмоций не проявил. Принадлежность святого брата к многочисленному и разнообразному сонму боевых магов он определил еще при первой встрече, считав характеристики ауры. Новостью для него сообщение Урзала не стало. Правда, Шурик счел необходимым пояснить присутствующей на встрече Алле:
— Боевики. Изредка следователи, временами прокуроры и почти всегда — палачи. Для смертных подготовлены очень неплохо, причем действовать предпочитают в командах. Обычно парами. Про Пересвета и Ослябю слышала? Не просто так они на Куликово поле катались и у святого благословение получали.
Доклад проходил в теплой, дружественной обстановке особняка Аллы. Во флигелек Шурик посторонних не водил, тем более магов, тем более колдуна. Способного учуять, чем там внизу демон занимается. Поэтому собрались в гостиной на втором этаже, где каждый мог устроиться с максимальным для себя удобством и не мешать другим: темный стоял посредине и жестикулировал, перед Шуриком на прикаченном столике разместилась пара кастрюлек и судочков, ну а хозяйка дома почти утонула в глубоком, мягком кресле и оттуда внимала повествованию, изредка прерывая лектора вопросами.
Например, вот таким:
— Тогда что они здесь делают? Ждут, когда ты ослабишь бдительность, чтобы нанести предательский удар в доверчиво подставленную спину?
Дханн пожал плечами, откусил от куриной ножки и перевел стрелки на колдуна: отвечай, мол. Тот злорадно улыбнулся:
— Ни за что не поверите. Они разжалованы в наблюдатели для покаяния в связи с участием в организации человеческого жертвоприношения!
У Шурика изо рта выпала наполовину обглоданная кость. Глаза его выпучились, из горла раздался непонятный сип. Из-за временной неспособности повелителя выражаться — в хорошем смысле — первой успела высказаться Алла, с недоверчивой улыбкой переспросившая:
— Организация жертвоприношения? Человеческого? Монахи?
— Совершенно верно, — лучась от гордости, подтвердил темный маг. И с нотками зависти в голосе уточнил: — Выдали официальное разрешение одному из моих коллег. Бывают же везунчики!
— Они слишком легко отделались, — наконец-то проглотил застрявший в горле кусок Шурик и сразу потребовал: — Выкладывай подробности. Ни за что не поверю, что священник позволил закласть смертного без особых обстоятельств.
— Вы абсолютно правы, могущественный, — признал Урзал. — Обстоятельства были.
История вышла кровавой, грязной и нелепой. Изредка среди людей — что бы там ни говорили дханны, расы разнообразно одаренной — рождались маги, способные прятаться от всех или почти всех способов обнаружения. Найти таких «теневиков» магическими методами не представлялось возможным, обычные же следы они успешно скрывали. Насчитывалось их по миру около десятка, и служили они поголовно демонам, ибо никто другой контролировать этих идеальных воров и убийц не мог, — могущественные же как-то справлялись.
Являясь магами, теневики оставались людьми со всеми их пороками и недостатками. Поэтому посвященные во Тьму их все-таки чувствовали. С трудом, но обнаружить могли. Чем при поимке теневиков и пользовались.
Три месяца назад в одном уральском городке произошла серия убийств явно ритуального характера. Обычно их совершают люди с нездоровой психикой, которым якобы отдает приказы непосредственно Сатана, но церковь все равно проверяет каждый случай — во избежание. Вдруг действительно нашелся кто-то осмелившийся нарушить закон? Посланные на расследование Мозг и Боди, к глубокому сожалению, обнаружили следы использования магии, тем не менее попытка узнать хоть что-то об убийце окончилась неудачей. Ни чародейские, ни милицейские методы результатов не дали.
Убийства продолжались, гибли люди. В конце концов Мозг, отчаявшись, принял предложение одного из местных колдунов. Тот обещал найти теневика, но взамен потребовал право на человеческое жертвоприношение — церковь в исключительных случаях, крайне редко, разрешала такое. Именно в исключительных, когда опасность грозила не телу, но душе. Отец Николай не имел права соглашаться…
Короче говоря, убийцу нашли, быстро расчленили на алтаре, а монаха и его напарника приговорили к
