к кому — то.
— А где капитан?
— Пойдемте, я провожу Вас.
Они увидели капитана, который как раз выходил из каюты, направляясь к командному пункту отдавать распоряжение об отплытии.
— Вон капитан. — Указал на своего командира юноша.
Княгиня бросилась к нему.
— Господин капитан!
Капитан обернулся.
— Там мой муж, князь Григорьев. Он тяжело ранен, Умоляю, помогите. Пошлите к нему врача!
— Послать? Куда?
— Он лежит около трапа. Там в стороне. Умоляю, пошлите к нему врача!
— Но врач только что отправился к человеку, который упал в обморок, и он все еще находится в его каюте.
Валентина Фроловна, уткнувшись в ладони, зарыдала.
— Его надо спасти, он не может умереть, помогите, умоляю! — Вот! — и она, вспомнив о бриллиантах, достала их из кармана. Развязав узелок дрожащими руками, Валентина Фроловна протянула его капитану. — Один Вам, один врачу. Эти бриллианты очень, очень дорогие! Умоляю, помогите!
Капитан, мимолетно взглянув на бриллианты, на мгновение округлил глаза от изумления, оценив примерную их стоимость, и, выхватив тряпицу из рук княгини, поспешно спрятал ее во внутреннем кармане кителя.
— Сейчас я найду доктора и распоряжусь, чтобы Вашего мужа перенесли в отдельную каюту. — Он подозвал к себе матроса, который привел княгиню, и теперь стоял в стороне, недалеко от них.
Капитан велел ему взять несколько человек, носилки и перенести раненого в каюту, расположенную рядом с капитанской. Сам же отправился на поиски доктора.
Доктор, осмотрев князя, сказал, что ранение у него очень серьезное.
— Ему потребуется операция, чтобы извлечь пулю. Она, похоже, попала под ребро. — Сказал он, ожидавшему его за дверью капитану.
— Но все равно, надежды мало.
— Только жене пока ничего не говорите. — Сказал капитан, — пусть надеется, что все будет хорошо.
— А я и не сказал.
— Вот и славно, Максим Тихонович.
Виктор Николаевич попросил супругу, сидящую на стуле возле него, наклониться поближе.
— Валюша, послушай, что я тебе сейчас скажу.
— Может, ты помолчишь пока, отдохнешь? — взглянув на его изможденное лицо, забеспокоилась княгиня, видя, как трудно ему разговаривать.
— Нет, я лучше сначала скажу тебе кое что, а потом уж и отдохну.
— Не волнуйся, доктор сказал, что ты поправишься. А как только закончатся все хлопоты, связанные с отплытием, он прооперирует тебя.
— Это хорошо, Валя, но, пожалуйста, не перебивай! У меня в подкладке френча зашито письмо. Оно предназначено членам нашей организации, и ты, в случае моей смерти, должна будешь его передать им через Машеньку.
— Так Машенька что ж?
— Да, она состоит в ней. Но мы тебе об этом никогда не говорили. Понимаешь, Валя, все это скоро закончится.
— Что закончится?
— Весь этот бардак, который сейчас происходит. Я имею в виду большевизм и все, что с ним связано. И мы снова вернемся в Россию.
— Когда?
— Не знаю, но думаю, что долго такой кошмар не продлится.
Одним словом, в письме содержится очень важная информация о хранении части состояния организации и всяческих документов, касающихся ее. Там все написано, и они с этим разберутся. И еще, это очень важно, Валюша! Скажи Машеньке, что бриллианты надо расположить именно так, как мы с ней проделывали это. Она догадается, о чем идет речь.
— Но…
— Все. Этого вполне достаточно. А вот теперь я отдохну.
И князь прикрыл глаза.
Он не дожил до операции, и через час скончался. Валентина Фроловна думала, что он все еще спит, когда пришел доктор.
— Может, не стоит пока его тревожить? — спросила она. — Пусть еще поспит, сил наберется.
— Простите, княгиня, но медлить нельзя, будем его будить, — и доктор подошел к кровати.
— Простите, княгиня, — сказал он, опустив глаза, и молча вышел из каюты.
— Нет! — послышался ему вслед душераздирающий крик несчастной женщины.
ГЛАВА 35
Июнь 2009 год.
Спустя несколько дней после поездки в Тулу, Валера позвонил Катерине как — то вечером и сообщил, что его другу Аркадину удалось выяснить адрес женщины, на которую была оформлена квартира Купидонова. Причем оформлена за несколько месяцев до его смерти.
— Ничего себе! — воскликнула Катерина. — Вот те на! Выходит, у Дмитрия Сергеевича еще одна родственница объявилась?
— Мне почему-то так не кажется. — Сказал Валера.
— А, что же тебе кажется?
— Я думаю, что она связана с пасынком Купидонова, и Дмитрий Сергеевич оформил на нее квартиру именно по его просьбе. Ведь в письме было ясно написано, что 'он все равно вернется' Он! Не она же!
— Логично! И где же она живет? В Туле?
— В Москве, Катюш. И я сегодня собираюсь наведаться к ней без предупреждения.
— Я с тобой! — воскликнула Катерина.
—
…Женщина жила в Кузьминках, на Тихорецком бульваре. Катерина с Валерой подъехали к означенному адресу к шести часам вечера. В подъезде имелся домофон. Валера набрал номер квартиры незнакомки.
— Кто? — спросил женский голос.
Валера толкнул в плечо Катерину, желая, чтобы ответила она.
— Извините. Мне нужна Сухарева Тамара Васильевна. — Сказала Катерина.
— Это я. — Ответила женщина. — А, что Вы хотели?
— Поговорить насчет приобретенной Вами квартиры в Туле, которая ранее принадлежала Купидонову Дмитрию Сергеевичу.
После этого в переговорах возникла пауза, однако, женщина, хоть и явно растерявшаяся, держала ее недолго.
— А, что, собственно… Что Вас интересует? — спросила она.
