Командование фронтом принял маршал Жуков Г.К. Имя Жукова было широко известно в офицерских кругах. Где Жуков, там тяжелые бои. Ходили слухи и о том, что с Жуковым лучше не встречаться. Он был не только резок до грубости, но и беспощаден. Полк получил приказ сосредоточиться в лесу около села Славута. Офицеры получили карты возможного района действий. Карты были чистые. Обстановка не нанесена. Сосредоточились без эксцессов. Командир полка уже имел конкретную задачу. Перед партполитаппаратом поставил задачу: отобрать 10 экипажей добровольцев для выполнения задачи:
1. Сразу после прорыва переднего края противника войти в брешь в обороне и уйти в оперативную глубину.
2. Двигаться, не вступая в бои.
3. Достичь железной дороги Львов — Одесса. Перерезать ее. По этой дороге проходило в обоих направлениях более 40 эшелонов в сутки. Район Войтовцы, Бальковцы, Коростово.
4. Держаться до подхода главных сил.
5. Глубина рейда около 200 км.
6. Особо отличившимся — звание Героев Советского Союза.
Конечно, все это до танкистов не доводилось. Подробности знали единицы офицеров. Заместитель по политчасти пошел в 3-ю роту, я во 2-ю роту, а капитан Порамошкин в 1-ю. Во 2-й танковой роте все экипажи изъявили желание быть добровольцами. Около командира полка было много офицеров. Все в защитных плащах. Я подошел для доклада. В докладе успел произнести, что 2-я рота в полном… остальные слова не успел договорить. Ко мне повернулся один из присутствующих и рявкнул: «Пошел вон!» Я узнал Жукова. Дал стрекача так, что остановился только в роте. Скорость моя была приличной. Предупредил Порамошкина и Коваленко об инциденте. Они уже действовали иначе, чем я. Было решено идти всем полком со 2-м мотострелковым батальоном на танках десантом. Почему я дал стрекача? Об этом я упомянул уже раньше. Решение: полк на выполнение задачи идет в полном составе. Задача уточнялась перед офицерами полка. Напомнил командир полка о том, что до экипажей довести задание командующего фронтом в общих чертах, подчеркнув, что задание очень ответственное и имеет стратегическое значение. На подготовку отводилось менее суток. Кроме боеприпасов, горючего (кроме заправок горючим, на каждом танке бочка с горючим), сухой паек на три дня и по два бревна на корме каждого танка. Командование предусмотрело, что мартовская грязь на украинских черноземах потребует применения самовытаскивателей. Это когда танк увяз, сел на днище, то к гусеницам спереди, немного ниже передних ведущих, привязываются бревна, и танк, упираясь на бревна, снимается с грязевой подушки. Кроме этих военно-бытовых вопросов, проводилась и партийно-политическая работа. Главное, о важности задачи и о том доверии, которое оказывает нам командование фронтом. Из всех войск фронта выбрали именно нас. Это высокая честь и ответственность. Очень много поступило заявлений о приеме в партию. При поступлении в партию требовалось три рекомендации. Для комсомольцев нужно две рекомендации от членов партии и одна от комсомольской организации. Так что мне, кроме бесед в экипажах, с комсоргами рот, группкомсоргами взводов, пришлось писать не один десяток рекомендаций от комсомольской организации. Настрой личного состава был очень высокий. Я уже писал, что наш полк был молодежным. В абсолютном большинстве состоял из коммунистов и комсомольцев.
Под утро 4 марта 1944 года в наше расположение прибыл 2-й мотострелковый батальон, командир майор Бушмакин, в качестве десанта на танке. Началась артподготовка. Длилась она минут сорок. Пошла пехота. Впервые артиллеристы применили способ под именем «Огневой вал». Снаряды рвутся примерно в 200 метрах впереди наступающей пехоты. По мере продвижения пехоты артиллеристы переносили огонь. Так за огневым валом шла пехота. При таком способе артиллерийского сопровождения и прорыв обороны был успешнее, и потери пехоты значительно меньше. Пехота проделала для нас коридор, и мы устремились вперед, выполняя поставленную задачу.
С первых километров начались трудности из-за бездорожья. Шли мы, минуя села, по полям. Колесные машины застряли сразу. Колонны танков замыкали два тягача. Это те же танки, только без башни и вооружения. К одному из них прицепили кухню. В одном из мест на нашем пути оказалась небольшая лощина с болотистой грязью. Не помогали и самовытаскиватели. Справа, метрах в восьмистах, были какие-то сараи, скорее всего животноводческие фермы. Пришлось их разобрать и выстелить этот участок пути. Мотострелки очень быстро с этим справились. Хорошо было то, что, обходя населенные пункты, мы не встречали сопротивления противника и продвигались очень быстро. Застрявшие танки оставляли на попечение ремонтников с тягачами. Шестого марта вечером подошли к селу Бальковцы. Примерно в километре от села была лощина. Вот в ней мы и сосредоточились. Село было недалеко от железной дороги — конечного пункта нашей задачи. Разведчиков отправили разведать обстановку в селе. Вернувшись, разведчики доложили, что в селе они насчитали 12 танков, при полном спокойствии. Немцы не предполагали о возможном нашем появлении. Учитывая, что атака днем против таких сил противника едва ли окажется успешной, решили провести ночной бой. Застать ночной атакой немцев врасплох. Осложняло выполнение задачи то, что мы не знали, какие силы немцев находятся в селе Коростова (оно начиналось от села Бальковцы метрах в трехстах) и какая обстановка в городе Подволочиск, немцы его называли «Фридриховка». Городок своими окраинами примыкал к селу Коростова.
Несмотря на сложность обстановки, село Бальковцы атаковали. На окраине села мотострелки спешились с танков. Начался бой. Роте старшего лейтенанта Кичичина совместно с ротой мотострелков было поручено уничтожать противника в селе Бальковцы. Роте старшего лейтенанта Доронина совместно с ротой мотострелков капитана Крамаренко, не вступая в бой, захватить станцию Войтовцы, удерживать до подхода главных сил и не допустить контратаки немцев с левого фланга. Роте старшего лейтенанта Щербины, после взятия села Бальковцы, оставить танковый взвод старшего лейтенанта Маркова для отражения возможной контратаки немцев со стороны села Коростова и г. Подволочиска.
Бой был жаркий и скоротечный. Наши танкисты и мотострелки уничтожили пять танков противника, но потеряли два танка. Старший лейтенант Кичичин был тяжело ранен. Я оказался недалеко. Сделал ему перевязку, занес в ближайшую хату. Его экипаж уничтожил два танка. За этот бой он награжден орденом Отечественной войны I степени. В это время у нас в тылу, в районе скотных дворов, началась перестрелка. Командир полка приказал мне взять отделение автоматчиков и уничтожить засевших там немцев. С задачей мы справились успешно. Сперва забросали внутрь дворов гранаты, а потом уже добили с автоматов. 7 немецких танков в селе захватили целехонькими. В некоторых даже было включено внутреннее освещение.
Наша внезапная ночная атака удалась. Танки и мотострелки устремились к железной дороге. Нужно было преодолеть дамбу, отделявшую болото от озера и высоту перед железной дорогой. Преодолели. Вышли к железной дороге и укрепились у железнодорожной будки. Мотострелки бригады и наши с роты автоматчиков стали окапываться у железнодорожной насыпи. Во время атаки по железной дороге проходил эшелон. Танкисты его обстреляли, но сумели попасть только в последний вагон, который загорелся. Так с факелом на хвосте он и ушел. По пути к насыпи обнаружили кабель, который был немного виден из земли. При взрыве снаряда образовалась воронка. Это и оголило кабель, хотя не повредило его. Мы этот кабель перерубили; как позже выяснилось, этот кабель соединял штаб группы армий немцев (у них называлось так то, что у нас именовалось фронтом).
С утра 7 марта немцы, придя в себя, начали контратаковать. Эта железная дорога была для них очень важна. По ней проходило в сутки более 40 эшелонов. В обороне на насыпи были задействованы все, кто мог держать оружие. Начальник штаба полка майор Ходорич из полкового резерва танкистов (танкисты, не имеющие танков, и танкисты с подбитых танков) назначил экипажи на немецкие танки. Танкисты быстро их освоили. Немецкие танки заместитель начальника штаба капитан Меркулов расставил так: «Тигр» поставил на высоте. У него дальность стрельбы большая и обзор очень хороший. 4 танка T-IV поставил на левом фланге, слева от железнодорожной будки, а два T-IV справа, недалеко от насыпи. Наши танки врыли в полотно железной дороги, так что только пушки над рельсами были видны. Как мы и ожидали, немцы крупными силами начали нас контратаковать. Я впервые увидел вблизи черные мундиры эсэсовцев. Мы насчитали 17 танков, а за ними солдаты в черных мундирах. Атаку отбили. Помогли бригадные артиллеристы. Командир дивизиона капитан Рубленко И.А. лично корректировал огонь. Дивизион развернули километра за два-три от села Бальковцы и стреляли с закрытых позиций. Капитан Рубленко был в наших боевых порядках. Боевой артиллерист. Позже он стал Героем Советского Союза. На поле боя немцы потеряли восемь танков. Мы потеряли два танка. Погиб экипаж танка лейтенанта Хижняка. Он танк загнал в
