Стратегия и тактика в военном искусстве

замкнутых линий. Если башни изолированы, а промежутки тщательно прикрыты полевыми сооружениями (которые могут быть, если понадобится, брошены), они сделают лагерь предпочтительнее того, который прикрывается обычными редутами. Но все же он не будет иметь тех преимуществ, которые обеспечивают большие отдельные форты Кобленца. Это башни в количестве тридцати двух, восемь из которых на левом берегу, с просторным фортом, господствующим над Перлингсбергом. Из этих двадцати четырех башен на правом берегу семь или восемь являются только наполовину башнями. Длина образованной ими замкнутой кривой линии около двадцати миль. Башни отстоят друг от друга на пятьсот – шестьсот ярдов и будут соединены между собой в случае войны обнесенной частоколом дорогой. Они – каменные, с тремя рядами пушек, батареей с барбетами, которая является главной силой обороны и имеет в своем составе одиннадцать двадцатичетырехфунтовых (150-мм) орудия. Гаубицы установлены в верхнем ряду. Эти башни расположены в широком глубоком рву, поверхность которого образует крутой передний скат, который защищает башню от прямого выстрела. Но мне кажется, что было бы трудно защитить эту артиллерию от прямого огня.

Некоторые говорят, что это стоит три четверти того, что стоила бы полностью укрепленная крепостная ограда, необходимая для того, чтобы сделать, например, Линц крепостью первой категории. Другие настаивают на том, что это стоит не более четверти работы по созданию укреплений и что это, кроме того, помогает достижению совершенно другой цели. Если эти сооружения предназначены для того, чтобы выдержать регулярную осаду, они, конечно, имеют много недостатков. Однако такие сооружения, рассматриваемые в качестве укрепленных траншеями лагерей, которые могут дать убежище и выход на оба берега Дуная для крупной армии, вполне пригодны и будут чрезвычайно важными в войне, подобной войне 1809 года. Если бы такие сооружения существовали в 1809 году, они, вероятно, спасли бы австрийскую столицу Вену.

Для завершения большой системы было бы, пожалуй, лучше окружить Линц регулярной линией бастионов, а затем построить семь или восемь башен между восточным выступом и устьем реки Траун, на протяжении прямого расстояния примерно в две с половиной мили, так чтобы лагерь мог быть заключен в кривом промежутке между Линцем, Трауном и Дунаем. Кроме того, двойное преимущество крепости первой категории и лагеря под ее орудиями – в их соединении и даже, видимо, отвечало бы потребностям большой армии, особенно если восемь башен на левом берегу и форт Перлингсберг были бы сохранены.

Предмостные укрепления

Предмостные укрепления являются наиболее важными из всех полевых инженерных сооружений. Трудности переправы через реку, особенно крупную реку, в виду противника, в полной мере демонстрируют чрезвычайную полезность таких сооружений. Без них гораздо труднее обойтись, чем без укрепленных траншеями лагерей, поскольку, если мосты в безопасности, армия гарантирована от катастрофического развития событий, которые могут повлечь за собой лихорадочное отступление через крупную реку.

Предмостные укрепления вдвойне выгодны, если они, как это бывало, выступают в роли цитаделей крупного укрепленного окопами лагеря, и будут втройне таковыми, если они также прикрывают берег противоположный тому, на котором находится лагерь, поскольку тогда они будут поддерживать друг друга. Нет необходимости отмечать, что эти сооружения особенно важны в стране противника и на всех фронтах, где нет постоянных инженерно-технических сооружений. Можно заметить, что принципиальное отличие между системой укрепленных окопами лагерей и предмостных укреплений состоит в том, что лучше всего укрепленные лагеря состоят из отдельных и примыкающих инженерных сооружений, в то время как предмостные укрепления обычно состоят из смежных, не закрытых сооружений. Линия траншей, для того чтобы отвечать требованиям обороны, должна быть занята войсками на всем своем протяжении, что в основном потребовало бы большой армии. Если, напротив, полевые укрепления представляют собой отдельные закрытые инженерно-технические сооружения, то оборонять их могут сравнительно небольшие силы.

Об атаке и обороне этих инженерных сооружений речь пойдет в последующей части этой книги.

Параграф XXVIII Стратегические операции в странах с гористой местностью

Горная страна выступает в комбинациях войны в четырех различных аспектах. Она может быть всем театром войны или может быть зоной; она может быть гористой на всем своем протяжении или может быть линией гор, появляясь из-за которой армия может выйти на открытую местность широких и богатых равнин. Если исключить Швейцарию, Тироль, Штирию и некоторые другие области Австрии, некоторые части Турции и Венгрии, Каталонии и Португалии, в европейских странах горы представлены одиночными цепями. В этих случаях нужно всего лишь пройти через труднопроходимое ущелье – временное препятствие, которое, если уж оно пройдено, становится скорее преимуществом, чем недостатком. Действительно, как только линия гор пройдена и война перекинулась на равнины, цепь гор может рассматриваться в качестве возможной базы, на которую армия может отойти и найти на ней временное прибежище. Единственная существенная предосторожность (на это следует обратить особое внимание) – не позволить противнику опередить армию на этом пути отхода. Часть Альп между Францией и Италией и Пиренеи (которые не так уж высоки, хотя столь же широки) – горы такого характера. Горы Чехии, Шварцвальд и Вогезы относятся к этой категории. В Каталонии горы покрывают всю страну, вплоть до Эбро; если война была бы ограничена этой провинцией, операции здесь не были бы такими же, как если бы это была лишь одна цепь гор. Венгрия (здесь у автора в широком понимании, с Трансильванией и др. – Ред.) в этом отношении мало отличается от Ломбардии и Кастилии, потому что, если Карпаты в ее восточной и северной части имеют такие же характерные особенности, как и Пиренеи, они все же являются временной преградой. Перед армией, преодолевающей эту преграду, выходящей на открытое место в бассейне рек Ваг, Нитра или Тиса или на поля у Мохача, раскинутся огромные равнины между Дунаем и Тисой в качестве поля боевых действий. Единственное отличие будет в дорогах, которые в Альпах, хотя число их невелико, превосходны, в то время как в Венгрии нет ни одной дороги, которая имела бы большую ценность. В ее северной части горная цепь, хотя и не так уж высока, становится шире, и будет казаться принадлежащей к той категории полей боевых действий, которые целиком гористые. Однако поскольку эвакуация отсюда может оказаться вынужденной в результате решающих операций в долинах Вага и Тисы, такие горы могут считаться временным препятствием. Однако наступление и оборона в этой стране могли бы быть интереснейшим предметом изучения в области стратегии. Если чрезвычайно гористая страна, такая как Тироль или Швейцария, является зоной боевых действий, важность этих гор второстепенна и они должны рассматриваться как крепости для армий, решающихся на большие схватки в долинах. Это, конечно, будет выглядеть иначе, если все здесь будет общим полем боя.

Долго оставалось вопросом, давало ли обладание горами контроль над долинами или давало ли обладание долинами контроль над горами. Эрцгерцог Карл, очень умный и компетентный знаток, высказался в пользу последнего и продемонстрировал, что долина Дуная является ключом к Южной Германии. Однако в вопросах такого рода многое зависит от соотношения сил и их расстановки в стране. Если шестьдесят тысяч французов наступали на Баварию в присутствии равных им сил австрийцев и последним нужно было бросить тридцать тысяч человек на Тироль, с намерением заменить их подкреплениями по их прибытии на Инн, французам было бы трудно продвинуться до самой этой линии, снимая такие большие силы со своих флангов перед мастерами контратак из Шарница, Фюссена, Куфштайна и Лофера. Но если бы силы французов составляли сто двадцать тысяч человек и они добились бы таких успехов, как установление своего превосходства над неприятельской армией на ее фронте, тогда они могли бы оставить значительный отряд, чтобы закрывать перевалы Тироля, и развить свое продвижение на восток вплоть до Линца, как это сделал Моро в 1800 году.

До сих пор мы рассматривали эти горные районы лишь в качестве вспомогательных зон. Если считать их основными полями боевых действий, стратегическая проблема представляется более сложной. Кампании 1799 и 1800 годов в равной степени богаты поучительными примерами в этом разделе искусства. В своей оценке их я попытался извлечь из них уроки путем рассмотрения исторических событий и не мог бы сделать лучше, чем вынести свои труды на суд своих читателей.

Когда мы обсуждаем результаты опрометчивого вторжения в Швейцарию французской Директории и ее роковое влияние в удвоении протяженности театра военных действий, сделавшее его простирающимся от