орнаментом (глина, графит). Эшенфельден, Бавария. Диаметр примерно 43 см
Искусство кельтских ремесленников, оставивших после себя множество изделий из глины и, без сомнения, имевших дело с другими материалами, проявилось также в обработке металлов: золота, бронзы, реже – серебра. Для металлических изделий кельтов характерны покрывающие всю поверхность орнаменты, представляющие собой бесконечное множество сочетаний сравнительно небольшого числа основных криволинейных элементов декора. Все эти работы сделаны с большим мастерством и вкусом, в них присутствуют асимметрия, аллюзии на натуралистические формы, гармоничное сочетание преимущественно геометрических и абстрактных вариантов композиции.
Кельтские монеты. Своеобычие кельтов в последние два века независимости проявилось и в еще одной сфере – чеканке монет. Было это в те времена, когда слава латенского искусства шла на убыль повсюду, кроме Британии, и племена, не сыгравшие особой роли в развитии этого художественного стиля, приняли участие в создании нового вида творчества (фото 5, 47), который распространился с конца III века до н. э. и исчез с лица земли в Галлии с приходом легионеров Юлия Цезаря, в Британии – под владычеством Клавдия. Кельтских золоточеканщиков вдохновили статеры Александра III Македонского или, с меньшей вероятностью, Филиппа II; золотые монеты разошлись от Дуная к западу, до Центральной Галлии, а белги завезли их в Юго-Восточную Британию. Серебряных дел мастерам служили образцом известные в Южной Галлии удивительные монеты из западных греческих колоний и из самой Массалии. Для кельтского национального искусства чеканки характерна предельная стилизация человеческих голов, животных и колесниц, образы проникнуты мифологическим символизмом. Стилизация приводила к выделению отдельных деталей (например, волос в портретах людей, при этом лица изображались схематично) и разделению изображений на составные части – так, ноги лошадей рисовали отдельно от туловища. Легенды на монетах появились позже и представляли собой сокращенные написания известных кельтских имен собственных и перечисление титулов. Изучение территорий распространения монет определенных типов позволяет в большинстве случаев связать их с отдельными племенами, а достоинство монет отражает существовавшие тогда политические условия и различные изменения в социальной жизни.
Мерило ценности и меновая торговля. Развитие монетного дела подводит нас к вопросу о существовании у кельтов всеобщего денежного эквивалента. Свидетельство Цезаря о том, что в Британии наряду с золотыми и бронзовыми монетами были в ходу железные бруски определенного веса, использовавшиеся в качестве денег, подтверждено археологией. Эти бруски с загнутыми на одном конце краями напоминали необработанные клинки мечей (рис. 11) и имели хождение на некоторых землях Британии. Очевидно, что за пределами таких территорий и ареалов распространения монет, а также повсюду в более ранние времена (самые древние из найденных монет и железных брусков датируют I веком до н. э.) была принята другая единица стоимости. Здесь на помощь приходят филология и ирландская литературная традиция. Известно, что у индоевропейцев повсеместно мерилом ценности служил скот. В Ирландии счет шел, например, на телят или молочных коров; со временем как приблизительный эквивалент стали рассматриваться и невольницы (cumal). Слово «cumal» широко вошло в обиход для оценки стоимости колесниц или земельных угодий – это доказывает, что и сами невольницы стали популярным объектом торговли, а в роли «поставщика» вполне мог выступать римский рынок рабов.
В Ирландии, так же как в Шотландии и некоторых других уголках Британии, монеты не чеканили, но даже там, где они имели хождение – на континенте и в той же Британии, – параллельно существовали более древние формы оценки стоимости и процветал натуральный обмен. Монеты были необходимы прежде всего для сделок с иноземными купцами, которые часто не соглашались на меновую торговлю.
Искусство войны. Заключительные параграфы этой главы будут посвящены кельтским воинам. Их внешность и поведение произвели глубочайшее впечатление на римлян и греков – об этом свидетельствуют многочисленные описания и аллюзии в античной литературе, пергамское скульптурное наследие и прикладное искусство Италии. Можно с уверенностью предположить, что в устном эпосе кельтов главное место занимали подвиги на поле брани, точно так же как в ирландской литературной традиции, которая сохранила легенды о быте и нравах героического общества, мало чем отличающихся, за исключением позиции во времени, от жизненного уклада древних обитателей континента.
Воинское снаряжение. Главным источником информации о снаряжении кельтских воинов доисторических веков, в течение которых продолжалось формирование этого народа, выступает погребальный инвентарь. В период позднего бронзового века основным видом оружия служил колюще-рубящий меч, в ходу были копья и дротики, есть доказательства использования кельтами круглых деревянных щитов с бронзовыми набивками и щитов, обтянутых кожей. Известны также бронзовые наконечники для стрел, в основном из Верхнедунайского региона, но лук, похоже, довольно быстро вышел из моды. Археологи находят шлемы, щиты и даже панцири из листовой бронзы, однако в ту эпоху такие детали снаряжения, по-видимому, были большой редкостью.
Начало обработки железа североальпийскими племенами в VII веке до н. э. или чуть ранее сказалось не только на боевых качествах оружия, но и на его количестве. В захоронениях, содержащих погребальные повозки и относящихся к первой фазе гальштатской культуры, часто встречаются длинные колюще-рубящие железные мечи необычных пропорций (фото 7) и конская упряжь (рис. 5, 6), это дает основание некоторым исследователям говорить о появлении в те времена кавалерии и о том, что длинные мечи служили непременной частью экипировки всадников. Такой вывод представляется ошибочным, поскольку склонность к верховой езде еще не означает использование лошадей в военных целях, к тому же орудовать длинным мечом сидя в седле, особенно при отсутствии стремян, тогда еще не изобретенных, довольно затруднительно. Меченосцы, в отличие от лучников, издревле приезжали на битву и удалялись с поля брани верхом, бой же вели пешими – он начинался с демонстрации личной доблести самыми могучими воинами, стоявшими на передовой. Об этом свидетельствует вся история войн Европы, о том же поведал и Гомер.
В захоронениях гальштатских вождей обнаруживают главным образом четырехколесные повозки, предназначенные для бытовых или ритуальных нужд, но есть указания и на то, что в трансальпинской Европе в те времена использовались повозки на двух колесах. В этом контексте важное значение имеет изображение колесницы на каменной стене погребальной камеры в Кивике (Швеция), датированное примерно X веком до н. э. (рис. 12), кроме того, некоторые захоронения гальштатской эпохи содержат по паре колес, что, впрочем, не исключает возможности того, что изначально повозки были все же четырехколесными. Дополнением к колюще-рубящим длинным мечам из железа или бронзы служили копья разной длины, использовавшиеся в основном для метания. Это было в период первой фазы гальштатской культуры, ознаменовавшийся, как уже говорилось выше, объединением кельтов под началом воинственных «княжеских» династий. В VI и начале V века до н. э., когда греческие и этрусские купцы стали появляться в землях Верхнего Дуная и верхнего течения Сены, что свидетельствует о периоде сравнительно мирной жизни и о централизованном установлении порядка в кельтских владениях, длинный меч уступает место кинжалу с широким лезвием, который в сочетании с парой метательных копий, или дротиков, становится обычным воинским снаряжением. Это второе доказательство изменения политической ситуации, по крайней мере в центральных кельтских землях.
Археологический материал, относящийся к эпохе великой кельтской экспансии, которая началась на исходе V века до н. э., дает возможность более подробно воссоздать кельтское воинское снаряжение, столь живо обрисованное в античной и национальной литературе в последующие столетия. Незадолго до начала экспансии состоялся переход от гальштатской культуры к латенской. Теперь предводители кельтского войска, вооруженные легким колющим железным мечом, кинжалом для ближнего боя и дротиками (фото 21, 22), перед битвой поднимались вслед за своими возничими на быстрые двухколесные боевые колесницы, запряженные парой низкорослых лошадей. Оружие раннелатенского периода представляет собой плод смешения гальштатских и устаревших греческих технологий, а кельтские мастера, создававшие боевые колесницы, находились под сильным влиянием этрусков. На основе анализа погребального инвентаря из могил конца V–IV веков до н. э. на Среднем Рейне и в Шампани можно
