— Не отругал, а обозлил. Язык мой — враг мой. Лиза вздохнула.
— Ты как на фирму-то попала? — спросил Алексей. — Никому не родственница. Или родственница?
— Пришла. По объявлению.
— И кто тебя взял?
— Ирина Сергеевна. Она добрая.
— Это я уже знаю. Поэтому ты за Ирину Сергеевну горой, работу боишься потерять. Работать надо, собаке нужен корм. «Чаппи», или как его там. И сама, наверное, неплохо кушаешь, да и маму с папой надо кормить. Так?
— Нет, что вы! У папы очень большая зарплата, я свою только на карманные расходы. Оставляю, — тихо добавила Лиза.
— А чего ж ты так за работу держишься? — удивился Леонидов.
— Ну, если я буду дома сидеть, мне все делать придется, а я не люблю. И на даче тоже не люблю все лето торчать. На грядках. Мне в «Алексере» нравится, от дома близко, кормят, Ирина Сергеевна хорошая.
— У тебя подруги есть на фирме, кроме Эльзы?
— Так… Нет, — со вздохом призналась Лиза. -Они все время про мужчин говорят.
— А этот, как там вы говорите? Мальчик есть?
— Нет, — испугалась она. — Мама говорит, что еще рано.
— А замуж как же?
— Папа говорит, что сам все устроит.
— Понятно.
— А зачем вы про подруг спросили?
— Может, кто-нибудь с тобой секретами делится? А?
— А вас что интересует?
— Пашина любовница, конечно.
— А… Это я и так знаю.
— Откуда?
— А я после работы домой не тороплюсь, поэтому все про всех знаю. Вечером самое интересное начинается. Я их видела у него в кабинете.
— Кого?
— Пашу и Ольгу. Ольга просила никому не говорить, я и не говорила. Но вам же можно?
— Конечно! Ольга — это Минаева, что ли?
— У нас на фирме только одна Ольга.
— И что они делали в том кабинете?
— Целовались, конечно! Думали, что все домой ушли.
— Почему же ты мне раньше не сказала?
— А вы не спрашивали.
— Ну да, не спрашивал. Спрашивал у других, а про тебя, дорогая, забыл. Значит, это все-таки Ольга! А я голову ломаю! Конечно: Манцев такой убедительный портрет нарисовал! Ольга, значит, решила восстановить справедливость собственными методами: влезть к Паше в постель и через него влиять на дела фирмы. Не узнаю ее, — покачал головой Алексей.
— Ольга хорошая. Я к ней недавно подошла, она пообещала, что никто меня не уволит.
— В обмен на что?
— Не знаю. Просто так, наверное.
— Она думала, что ты сообразишь, о чем тебе молчать надо.
— Да? А что тут такого? Я не то сделала? -испугалась Лиза.
— Слово, Елизавета, не воробей. Но я никому ничего не скажу. Работай себе на здоровье, тебе надо. Какая у тебя собака-то?
— Эрдельтерьер. Максимилиан, Максик. Медаль на выставке получил, такой милый!
— Не кусается?
— Нет, он даже кошек любит.
— Слушай, Елизавета, иди-ка ты баиньки. Снотворного у тебя случайно нет?
— Нет.
— А у Эльзы? — осторожно спросил Леонидов.
— Она же беременная! Им вредно.
— Да? Я как-то не подумал.
— А вы не сердитесь, что я сказала, будто Валера сам с балкона спрыгнул? И про то, что он пошел с Пашей отношения выяснять, я тоже сказала тому милиционеру. Я же не знала, что они помирились.
— Но что Иванов с балкона не прыгал, ты ведь знала?
— А Ирина Сергеевна сказала, что прыгал.
— Она тебя попросила?
— Ну, вообще, да.
— Что значит, вообще?
— Мне Ольга передала.
— А с чего это Ирина Сергеевна свои просьбы через Ольгу стала передавать?
— Она ее любит. Ольга у Серебрякова секретаршей была, и ничего у них не случилось. Хотя Александр Сергеевич любил с красивыми девушками романы крутить. Все знали. Просто Оля очень порядочная, Ирина Сергеевна ее за это уважает, и на работу обратно взяла.
— Значит, Ольга — лицо доверенное.
— Конечно! Поэтому я ей поверила, и что она за меня перед Ириной Сергеевной словечко замолвит — тоже. А что, не так? — опять задрожала Лиза. Ее крупные колени затряслись, на карие глаза начали наворачиваться слезы.
— Все так, все правильно. Не плачь только. Ну, не плачь… Иди ты спать, наконец!
— А с вами еще нельзя? Я не усну.
— Лиза, ты меня напрасно за брата принимаешь. И за исповедника. Я мужчина, мало ли кто может что подумать, если нас вдвоем застукают? Ночью?
— Да? Тогда я пойду, — она вздохнула и поднялась с дивана.
Алексей чуть не рассмеялся: наивный ребенок! А ему надо просто от нее избавиться. Ибо обнаружился свитер. Этот предмет одежды показался Алексею знакомым. Теперь он с огромным нетерпением ждал владельца.
— Иди, сокровище, иди. Только больше не подслушивай, я через десять минут встану и проверю. Смотри у меня!
Она кивнула и исчезла за дверью.
В том,что Елизавета больше не будет прикладываться ухом к замочной скважине, Леонидов был почти уверен. Как и в том, что владелец непременно придет за свитером. Поэтому он и поспешил спровадить девушку. Знакомая вещица. Ну же! Где ты там?
Легкие шаги. Похоже, она видит в темноте, как кошка. Алексей улыбнулся. Какой у нее красивый голос!
— Я забыла здесь свой свитер. А в номере холодно.
— Долго же вы раздумывали, Ольга.
— Ошибаетесь. Я не раздумывала. Просто услышала здесь, в холле, голоса. Не хотелось вам мешать.
— Мне или тем, кто приходил исповедоваться? Кстати, все слышали?
— Я
— А зря, — вздохнул Алексей. — Вот ваш свитер. Возьмите.
— Благодарю, — сказала Ольга и демонстративно начала надевать свитер. Мол, за этим и шла.
— Это все? — спросил Алексей.
