Несмотря на военное положение, в войсках имелось много случаев дезертирства, и морально- политическое состояние личного состава находилось отнюдь не на самом высоком уровне. Из воспоминаний о польской войне французского генерала Вейганга: «Пленный офицер [русский] сообщил, что он все время своего пребывания на фронте находился под пристальным наблюдением и ему дважды грозили расстрелом. Красная армия в целом держится только системой террора. Пленный русский солдат сказал: «В старые времена мы шли в наступление, повинуясь дисциплине. Теперь же мы делаем это, потому что мы боимся получить пулю в спину!»
Когда изможденная страна стала восстанавливаться после восьми лет войны, началось обсуждение принципов построения новой армии. Гражданская и польская войны выдвинули целую плеяду новых военачальников. Одни из них, такие как Семен Буденный, бывший кавалерийский унтер-офицер, и блестящий молодой Михаил Тухачевский, бывший офицер гвардии, имели определенный военный опыт, другие же, как Климент Ворошилов и Михаил Фрунзе, были одаренными дилетантами. На этом этапе уже не было насущной необходимости в офицерах старого режима, не ставших коммунистами, и тысячи их были демобилизованы.
Новая армия должна была стать частично регулярной, частично территориальной, причем большая часть регулярных войск должна была быть дислоцирована на рубежах страны. Действительная воинская служба начиналась с двадцати одного года. Часть призывников должна была служить от двух до четырех лет в регулярных частях, другие меньший срок – в частях территориальных. Народы, которые при царском режиме не призывались на действительную службу, – магометане, выходцы с Северного Кавказа, калмыки, киргизы, туркмены и другие, – теперь должны были служить на общих основаниях.
Допризывная военная подготовка молодых людей была возложена на Общество содействия авиации и химической обороне страны – Осоавиахим, образованному в 1927 году.
Задача создания современной армии из расколотого и измотанного войной крестьянства была неимоверно трудной. Страна лежала в развалинах. За годы Гражданской войны промышленность почти исчезла. Свирепствовала преступность, а сопротивление большинства населения насильственным экономическим мерам постоянно вызывало восстания и беспорядки. После организованного разрушения дисциплины в 1917 году вдвойне трудно было вернуть ее. Но все же Фрунзе начал этот процесс – военнослужащие были обязаны носить военную форму как на службе, так и вне ее, гораздо больше внимания стало уделяться строевой и боевой подготовке.
Страна по-прежнему была еще не в состоянии восстановить промышленное производство, тогда как ощущалась острая необходимость в насыщении армии современным оружием. Для реализации этого была принята первая из чрезвычайных программ развития экономики – пятилетний план. Принося в жертву социальное благополучие людей, страна принялась за восстановление тяжелой промышленности и развитие ее новых отраслей. Причем при решении вопросов размещения новых производств принимались прежде всего оборонные, а не чисто практические соображения. В случаях, когда это было возможно, новые предприятия размещались в стратегически безопасных районах – на Урале и в Сибири. Возведение крупных промышленных центров вне доступности врага стало одним из жизненно важных обстоятельств в ходе Второй мировой войны. Строительство же Туркестано-Сибирской железной дороги открыло доступ к богатому сельскохозяйственному району, что стало особенно важно после потери Россией житниц на занятой врагом Украине.
Новые промышленные предприятия, хотя на первых порах и были недостаточно эффективными, смогли справиться с трудностями и начать выпускать вооружение в количествах, намного превосходящих все предварительные оценки большинства иностранных экспертов. В 1928 году все бронетанковые силы Красной армии состояли из тридцати легких танков и нескольких бронемашин. К началу Второй мировой войны в ней уже имелось тридцать шесть бронетанковых и механизированных бригад. Ко времени германского вторжения эта цифра возросла до семидесяти восьми бронетанковых и механизированных бригад, а в период с июня 1941 по ноябрь 1942 года их число возросло до 186 бригад, и это при том, что примерно 1300 заводов и фабрик было эвакуировано из потенциально опасных районов и переброшено в другие регионы России при значительных потерях в личном составе и технике. Этот поразительно быстрый рост производства вооружения, который намного превышал все то, что мог себе вообразить Гитлер, и стал решающим фактором победы русских.
За годы между двумя мировыми войнами Красная армия не только превратилась в современную механизированную вооруженную силу, но и претерпела значительные изменения в своей структуре и командном составе. В 1934 году был ликвидирован двойной контроль командиров и комиссаров – роль последних была сведена до положения политических советников. Численность армии возросла с 562 000 до 940 000 человек, а в 1935 году – и до 1 200 000 человек. В 1936 году, вместе с войсками Народного комиссариата внутренних дел (НКВД) и пограничными войсками, численность вооруженных сил составляла 1 550 000 человек. В армию вернулись воинские звания, было введено также звание Маршала Советского Союза.
Массовая чистка командного состава, начавшаяся летом 1937 года, лишила армию значительной части ее высших военачальников, в том числе трех из пяти маршалов. Ряды высшего командного состава были выметены почти дочиста – 90 процентов всех генералов и 80 процентов полковников были арестованы и, во многих случаях, казнены, по оценкам, их общее число составило 35 000 человек. Причиной, стоявшей за этой массовой и пагубной чисткой, жертвам которой были предъявлены обвинения в предательстве и измене родине, было желание сделать офицерский корпус армии более преданным Сталину. Значительное число из репрессированных были ветеранами Гражданской и/или служили в армии Российской империи. Люди эти мало чем были обязаны лично Сталину. Многие из них не принимали безжалостную политику «раскулачивания» крестьянства, бывшего основным поставщиком солдатских кадров, и осуждали правительственные репрессии. Массовое избиение высших военачальников было, по существу, шагом типичного восточного деспота, казнящего тех, кто позволял себе быть с ним не согласным. Если такой шаг и мог иметь какой-либо отдаленный эффект, заключающийся в усилении власти Сталина над партией и армией, то непосредственным его результатом было значительное ослабление духа и эффективности армии, которые ощущались еще ив 1941 году. В частности, весьма ощутимым было отсутствие Тухачевского, пионера в области применения воздушно-десантных войск, сторонника мощной артиллерийской подготовки перед началом наступления и использования значительных масс танков. Итогом пренебрежения таким тактическим приемом стали значительные потери советской бронетанковой техники в первоначальном периоде войны, когда танковые части были распылены между отдельными сухопутными формированиями. Другим негативным эффектом обернулось решение вернуть в армию двойную систему контроля, когда комиссары снова стали играть свою первоначальную роль.
Первым настоящим испытанием для новой Красной армии стала война 1939 года с Финляндией. Финны оказали неожиданно упорное сопротивление. Тактика же русских продемонстрировала отсутствие негибкости; способность артиллерии сосредотачивать огонь оказалась весьма низкой. Леса Карельского перешейка были весьма труднопроходимыми для танков, и главная оборонительная преграда финнов, чрезвычайно сильно укрепленная линия Маннергейма, держалась многие недели. Участники этой войны отмечали отсутствие инициативы и координации сил при наступлении русских – что заставляло вспомнить о периоде царизма. Эти недостатки происходили, возможно, по крайней мере частично, от правления единоличного владыки, равнодушного и безжалостного, и в то же самое время от вновь воцарившихся в армии политических комиссаров, чьи доклады могли иметь для военачальников самые тяжкие последствия. Такая атмосфера вряд ли могла поощрять инициативу командира.
После тяжелых потерь и унизительных поражений советские войска перегруппировались и снова пошли в наступление. На этот раз они извлекли пользу из своих собственных ошибок. Получив в свое распоряжение громадные людские и материальные резервы, они нанесли поражение финнам, которые были вынуждены подписать мир. Хотя первоначально действия Красной армии в Финляндии и вызвали много недоброжелательных откликов в западном мире, наблюдатели все же отмечали у советского солдата «чрезвычайно упорное сопротивление в обороне, неподвластность страху и отчаянию и его почти неограниченные возможности переносить трудности».
Германское вторжение
Накануне вторжения в Россию в июне 1941 года германское Верховное командование предпринимало все, чтобы оценить силу советской военной машины. Военные деятели Германии отдавали
