большой обоз со снабжением и взяты заложники; были и поражения в открытых действиях на поле битвы, как при Клензо, когда наступление англичан было отбито с большими потерями для них –1100 убитых и раненых и десять захваченных бурами орудий. Это сражение развертывалось по сценарию, ставшему практически типовым для множества подобных мелких схваток. Две батареи, двигаясь быстрым галопом, неосторожно приблизились к замаскированным траншеям на расстояние в несколько сотен ярдов. Хотя артиллеристы вели огонь, пока не расстреляли почти все снаряды, они не могли противостоять огню сотен замаскированных стрелков и нескольких полевых орудий. Одно английское орудие за другим замолкали по мере того, как обслуживающие его воины падали наземь убитыми или раненными. Попытка вызволить орудия стала началом новой эпопеи «Спасение пушек». Расчеты орудий, отступая по простреливаемому пространству вельда, смогли увезти два орудия ценой многих жизней – и шести Крестов Виктории[38].
Особенностью этой войны стали яростные сражения, и в то же самое время противники испытывали на удивление мало ненависти по отношению друг к другу. Раненые с обеих сторон получали заботливый уход, к ним проявлялось гуманное отношение. Во время осады Мафекинга, например, ежедневные обстрелы города всегда прекращались по воскресеньям, поскольку буры тщательно соблюдали день отдохновения. Англичане, будучи большими любителями спорта, получали возможность организовать соревнования по поло, конные скачки (пока большая часть лошадей не была съедена), игру в крикет и т. д. Однако командующий бурами направил в осажденный город послание, в котором заявил, что он не одобряет воскресные состязания и игры и что они должны быть прекращены под угрозой возобновления обстрелов! К пленным тоже относились довольно неплохо – более того, после взятия бурских столиц пленные обычно разоружались и освобождались, поскольку с ними больше нечего было делать. Именно это способствовало тому, что имела место относительно большая сдача буров в плен. Небольшие дозоры и патрули англичан, окруженные и атакованные большими отрядами коммандос и не имевшие надежды на скорую помощь, также обычно выкидывали белый флаг, прекрасно зная, что вскоре снова окажутся на своей передовой.
По современным стандартам война была небольшим конфликтом – потери англичан убитыми составили менее 6000 человек, хотя почти втрое больше умерли от болезней и ран. Но все же она встряхнула армию и выдвинула значительное число многообещающих офицеров, многие из которых впоследствии отличились в ходе Первой мировой войны. Что касается тактики, то полученные уроки не внесли в нее никаких серьезных изменений. Подобно всем другим войнам, южноафриканская война была продуктом своего собственного времени, технологии и места действия. Случись она на несколько лет раньше, гораздо меньшие темп и плотность огня, более близкое расстояние и клубы дыма при выстрелах ружей старых образцов, а также отсутствие точной артиллерии и эффективного автоматического оружия придали бы сражениям совершенно другой облик. Подобным образом, разразись она несколько позже, в ней имели бы место воздушное наблюдение, полевая радиосвязь и бронеавтомобили, что также совершенно изменило бы картину боев. Решение проблем, поднятых войной в Южной Африке, безусловно, повысило эффективность действий британской армии.
Основное же значение Англо-бурской войны заключалось в том, что она со всей определенностью высветила смертоносность современного вооружения и необходимость перехода к менее уязвимым формам строя. Подобно всем войнам партизанского типа, она также показала преимущества мобильности и связанную с этим способность малочисленных сил наносить удары значительно превосходящим их численно группировкам. Она также показала, что прицельность стрельбы можно повысить, и с тех пор британская армия уделяла много внимания стрелковой подготовке. Возможно, самое важное следствие войны состояло в том, что она заставила военных задуматься о значении индивидуального мышления и инициативы как для унтер-офицеров, так и для рядовых. Буры были личностями, и в качестве таковых они думали и воевали разумно – каждый человек был сам себе командиром, острым взглядом отыскивавшим для себя укрытие и оценивавшим преимущества местности. Он же, по большей части, был и своим собственным интендантом. Индивидуализм находится не в ладах с дисциплиной, поэтому, когда бур считал, что поддержка его действий недостаточна или на флангах дела обстоят для него неблагоприятно, он просто спокойно садился на своего пони и рысил с места сражения – и его командиры не могли ничего сделать, чтобы остановить его. Но принцип индивидуальной инициативы был услышан, и британский солдат 1914 года обладал указанными качествами в гораздо большей степени, чем солдат регулярной армии 1899–1902 годов.
Работа штабов и войсковой администрации в целом была эффективной, и страна могла гордиться организацией переброски тысяч солдат, целых гор военного снаряжения и боеприпасов и значительного числа лошадей. (Климат Африки весьма неблагоприятен для лошадей – в сезон болезней их смертность может доходить до 90 процентов. Чрезмерное напряжение и недостаточное питание губили лошадей тысячами – в ходе четырехмесячного наступления на Преторию их пало более 15 000.) Показала эта война и то, что численность имевшейся армии совершенно не отвечает стоящим перед ней задачам и что эта диспропорция может быть ликвидирована с помощью спешно подготовленных добровольцев.
В период до 1914 года организация армии претерпела довольно существенные изменения. Первая значительная реформа была осуществлена при Эдуарде Кардвелле (военный министр в период правления Гладстона в 1868–1874 годах). Продолжительность службы снова была сокращена, причем часть этого срока новобранец должен был служить в строю, а остальную часть – в резерве. Плата была повышена, а условия службы значительно улучшены. В годы его пребывания на посту военного министра и в условиях сильной оппозиции был начат переход на двухбатальонную систему, при которой линейные полки, имевшие только один батальон, были сгруппированы по двое и получили собственное имя по названию графства; за ними была также закреплена область для набора рекрутов.
Служба была организована таким образом, что один батальон всегда был готов для действий вне территории метрополии, тогда как другой был расквартирован в Соединенном Королевстве. Замена военнослужащих в батальоне вне границ метрополии осуществлялась из личного состава другого батальона, несущего службу в самой Великобритании. По крайней мере, один батальон всегда был полностью отмобилизован, а потенциальные кандидаты на замену для заморской службы всегда подготовлены. Для экстренных случаев имелись наготове милиционные подразделения (ополчение) и добровольческие батальоны, хотя они не имели обязательств нести службу вне границ Великобритании. Так, например, Глочестерширский полк состоял из двух постоянных батальонов; в его состав входили также два милиционных батальона и три добровольческих.
После окончания южноафриканской войны в армии последовали еще большие изменения. Был упразднен пост главнокомандующего; вместо него были созданы военный совет, комитет по имперской обороне и Генеральный штаб (этот последний отчаянно нуждался в реформах); милиционные подразделения были преобразованы в силы особого резерва, основной обязанностью которых была поставка призывников для постоянной армии. Добровольческие подразделения стали территориальными войсками в составе четырнадцати дивизий (1908).
Военная подготовка стала более интенсивной, и прежняя концепция «тебе платят не за то, чтобы думать» была коренным образом пересмотрена. Во многих отношениях армия все еще продолжала оставаться прежней парадной армией, но в нее стали проникать и укрепляться некоторые новые идеи. Разрозненные службы связи после реорганизации были объединены в Королевский корпус связи. Ростки нового мышления в армии нашли свое отражение в приведенном ниже отрывке из служебной инструкции по боевой подготовке: «В современной войне требования к самостоятельному мышлению и оценке бойцом обстановки выдвигаются на первый план. Боевые действия ныне развертываются на таких громадных пространствах, что офицерам крайне затруднительно осуществлять контроль за их ходом, вследствие чего унтер-офицеры и даже рядовые солдаты остаются предоставленными сами себе. Поэтому, лишь будучи привычными в ходе боевой подготовки в мирное время использовать их собственный здравый смысл, они смогут остаться на высоте своих задач и разумно исполнять свой долг в военное время».
Армия по-прежнему испытывала нехватку снаряжения и оборудования – даже найти достаточное пространство для маневров было трудной задачей на небольшом острове с плотным населением. Основную часть оборонного бюджета получал военно-морской флот: в 1910–1911 годах флот израсходовал на свои нужды около 40 000 000 фунтов стерлингов, тогда как армия только около 27 000 000. В больших континентальных армиях управление крупными воинскими формированиями представляло собой более или менее рутинную задачу. По контрасту с этим в 1909 году Великобритания впервые мобилизовала дивизию
