пионер пластиков». «Интересно отметить, — говорилось в некрологе, — что в молодые годы ничто не говорило о будущем призвании сэра Эндрью. Он был обыкновенным учеником бухгалтера крупной фирмы „Пенбери и Тралл“. Однако в 1906 году, в возрасте двадцати трех лет, он внезапно бросил службу и целиком посвятил себя химии. Спустя несколько лет им было сделано первое серьезное открытие, которое и послужило основанием для создания ныне могущественной компании».
— Гмм… — хмыкнул мистер Фреттон. — А известно ли вам, что его действительно сшиб трамвай на Тенет-стрит в 1906 году?
— Конечно, ведь он сам говорил мне об этом.
Мистер Фреттон покачал головой.
— Все это чрезвычайно странно, — заметил он.
— Да, очень странно, — согласился мистер Астер.
Где же ты теперь, о где же ты, Пегги Мак-Рафферти?
«О где же? — вот тот вопрос, которым постоянно задаются в крошечном коттеджике, что стоит на изумрудной травке Барранаклоха, там, где воды Слайв-Грэмпа стекают в болотистую низину. — О где же наша Пег? Где она — прелестная, как юная телочка, что пасется на солоноватых болотах, с глазами, подобными двум голубым лужицам на торфяном мху, со щечками розовее пионов в садике отца О'Крэкигана и с такими милыми и обворожительными манерами?! Сколько писем было написано ей с тех пор, как ушла она из дому, но ни на одно из них не пришло ответа, ибо неизвестен был нам адрес, по которому следовало слать ей эти письма. О горе нам! Горе!»
А случилось все вот как.
Однажды в коттеджик пришло письмо, адресованное мисс Маргарет Мак-Рафферти, и, после того как почтальон разъяснил ей, что таково принятое в высших сферах написание имени Пегги, она взяла его, взяла даже с некоторым волнением, ибо до сих пор еще никогда не получала личных писем. Когда Майкл, что сшивается в Канаде, Патрик, живущий в Америке, Кэтлин из Австралии и Брнджит из Ливерпуля в кои-то веки добирались до чернильницы, они всегда адресовали письма всем Мак-Рафферти скопом, дабы облегчить себе непосильный труд.
Кроме того, адрес был напечатан на машинке. Некоторое время Пегги любовалась конвертом, пока наконец Эйлин нетерпеливо не прикрикнула на нее:
— От кого это?
— Откуда ж мне знать? Я ведь его еще не распечатала, — огрызнулась Пегги.
— О том и речь, — отозвалась Эйлин.
Когда конверт был вскрыт, в нем оказалось не только письмо, но и денежное вложение в виде двадцати шиллингов. Рассмотрев все это, Пегги внимательно прочла письмо, начав с самого верха, где было напечатано название: «Попьюлэр Амальгемейтед Телевижн, лимитед», и без перерыва до подписи внизу страницы.
— Ну и что там говорится? — потребовала информации Эйлин.
— Какой-то парень хочет задать мне несколько вопросов, — ответила ей Пегги.
— Из полиции? — ни с того ни с сего спросила мама Пегги. — Что ты там еще натворила? Ну-ка подай его сюда!
В конце концов им все же удалось уловить смысл послания. Кто-то (не совсем ясно, кто именно) сообщил пишущему, что мисс Маргарет Мак-Рафферти, возможно, согласится принять участие в конкурсе, на котором произойдет раздача весьма ценных призов. Событие это будет иметь место в ратуше Баллилохриша. Пишущий надеялся, что мисс Маргарет сможет приехать туда и добавил, что необходимые подробности сообщат по получении от нее ответа. Пока же он просит принять один фунт стерлингов на покрытие дорожных расходов.
— Но ведь билет на автобус до Баллилохриша стоит всего лишь три шиллинга шесть пенсов, — сказала Пегги с недоумением.
— Ну, остальное ты сможешь отдать ему при встрече, — подала мысль Эйлин. — Или, что еще лучше, — продолжила она, подумав, — можно отдать не все. Хватит ему и двух шиллингов.
— А предположим, я не смогу ответить на вопросы, что тогда? — забеспокоилась Пегги.
— Прекрати, ради Бога! Подумаешь, делов-то! Проезд обойдется в три шиллинга шесть пенсов, ему отдать ради приличия два, еще три пенса уйдет на марку для ответа, это значит пять шиллингов десять пенсов, так что у тебя останется еще четырнадцать шиллингов и три пенса только за то, что ты смотаешься на автобусе до Баллилохриша и обратно…
— Но я терпеть не могу телевидения, — возразила Пегги. — Вот если бы это было кино…
— Поди ты со своим кино! Вечно ты отстаешь от моды! В наше время стать звездой телевидения любому охота.
— А мне — нет, — сказала Пегги. — Мне вот охота стать звездой кино.
— Ну, все равно, самое-то главное, чтоб тебя увидели, верно? Надо ж откуда-то начинать, — ответила ей Эйлин.
Итак, Пегги сообщила, что она принимает предложение. Однако выяснилось, что, кроме ответов на вопросы, процедура включала еще кое-что. Во-первых, состоялось нечто вроде чайной церемонии в местном отеле, где молодой ирландец, имевший какое-то отношение ко всему этому делу, весьма мило ухаживал за Пегги, сидя справа от нее, а другой молодой человек, сидевший слева, изо всех сил старался быть милым и услужливым, хотя это удавалось ему с большим трудом, ибо он был англичанином. После чая они все вместе отправились в ратушу, битком набитую проводами, камерами, слепящими прожекторами и всем наличным населением Баллилохриша.
К счастью, очередь до Пегги дошла не сразу, и она имела возможность внимательно ознакомиться с тем, какого типа вопросы задаются ее соперницам. Вопросы вовсе не были так страшны, как она опасалась; больше того, первый всегда был очень прост, второй — чуть потруднее, а третий еще трудней, так что те, кто не проваливался на первом, оскользались на втором, и Пегги здорово приободрилась. Наконец подошла ее очередь, и она заняла место на эстраде.
Мистер Хэссоп — тот, что задавал вопросы, — улыбнулся ей.
— Мисс Пегги Мак-Рафферти! Ну-с, Пегги, вам повезло — вам выпал жребий отвечать на географические вопросы, так что остается надеяться, что вы, Пегги, не лодырничали на уроках географии в школе.
— Да не так чтобы очень, — ответила Пегги, и ее ответ почему-то, казалось, подогрел настроение аудитории.
Отпустив еще пару шуточек, мистер Хэссоп наконец выдал свой первый вопрос:
— Сколько графств вашей прекрасной страны все еще стонут под иноземным ярмом и как они называются?
Ну, это было легче легкого. Аудитория бурно зааплодировала.
— Так, а теперь переплываем море и отправимся в Англию. Я хочу, чтоб вы назвали мне пять английских университетских городов.
С этим делом Пегги разделалась более чем хорошо, поскольку ей и в голову не пришло, что Оксфорд- Кембридж вовсе не один город, а два, так что у нее в списке оказалось на один город больше, чем надо.
— Ну а теперь перейдем к Америке…
Пегги сразу полегчало, когда она услышала про Америку. Отчасти потому, что в Америке находится Голливуд, но еще и потому, что помимо ее братишки Патрика, собиравшего в Детройте автомобили, два ее родных дяди состояли в рядах полиции Нью-Йорка, третий — в полиции Бостона, четвертый был пристрелен в Чикаго еще в старые добрые времена, а пятый постоянно проживал в местечке, называемом Сан-Квентин. Поэтому она очень интересовалась Америкой и вопрос выслушала со вниманием.
— Соединенные Штаты, — начал мистер Хэссоп, — как вам известно и как свидетельствует само это название, являются не одной страной, а союзом штатов. Я не собираюсь просить вас назвать их все — ха- ха! — но мне хочется, чтобы вы сказали, сколько именно штатов входит в этот союз. Не волнуйтесь. Помните: в этот вечер еще никто не ответил правильно на все три вопроса. Так что — вон там лежат призы, а вот тут — ваш шанс получить их. Итак, сколько же штатов объединены этим названием — США?
Пегги тщательно продумала свой ответ и теперь кончиком языка облизнула слегка пересохшие
