Ребенок заметно хромал, а толстяк берег правую, явно сломанную мною, руку.
- Вы сильный и смелый человек, Яр, но вам стоит скрепить свое сердце и понять что это не ваш народ. Ваш народ - мы, истинные потомки древних ариев! Но право! Мне понравился ваш боевой дух и задор! Здесь рядом есть отличный ресторан, давайте зайдем в него!
Мы прошли еще полквартала и наткнулись на вход в помпезное заведение с идиотским, как мне показалось, названием 'su?e Bierkrug'
- ...Поймите, Яр - расы людей разные. Одни правят, другие подчиняются. Мы - высшая раса. Мы и только мы решаем кто лучше а кто хуже. Только в наших руках власть. Русские же дикий народ. Но мы их цивилизуем. Некоторые даже получают относительную свободу. У нас есть вполне приличные русские. Конечно им никогда не стать полноценными гражданами, но честным трудом они могут заслужить право на жизнь без ошейника.
Работа делает свободным, разве это не прекрасный лозунг?
- Прекрасный. Есть еще один: Каждому свое. - моя черная ирония была явно лишней и осталась незамеченной..
- Разумеется! Видите, вы прекрасно способны оценить мудрость нашего. Нашего с вами народа!
- Знаете, Рихард, скажу вам честно, мне очень хочется вас сейчас убить.
- Это все гормоны, Яр! Расслабьтесь, сейчас мы вас вылечим.
К столу в это время, как раз подошла официантка. У меня отвисла челюсть. Это тоже была славянка, судя по всему украинка. Длинные светло-русые волосы, зеленые глаза с поволокой, точенная фигурка. И ошейник. А так же - одежда в стиле 'садо-мазо'. Если это вообще можно было назвать одеждой.
- Was bitte Sie, meine Herren? - спросила рабыня-официантка
- Bring mir einen Krug Bier. Und mein Freund - einen Krug Bier und sich selbst. - ответил Рихард крепко хлопая официантку по обтянутой черной коже пятой точке.
- Wie du willst, mein Gebieter - томно улыбнулась девушка и удалилась.
- Что это было, Рихард? - я честно говоря понял часть их диалога, но все еще отказывался поверить.
- Как что?! Сейчас нам принесут пива, а вам - еще и немножко удовольствия. Надолго мы, увы, пока что застрять не сможем - нас черед два часа ждут. А вот часик отдохнуть мы вполне в состоянии. Как раз пара кружек пива и хорошо вышколенная девушка для удовольствий! Департампент занятости населения восточных территорий разработал целую программу по подгтовке соответствующего персонала. Дрессировке по этой программе поддаются и самые тупые и упертые из славянок. А на выходе получается вот такая прелесть,- Рихард кивнул на приближающуюся к нам официантку, несущую наше пиво и призывно покачивающую бедрами. Поставив пиво на стол, девушка уселась ко мне на колени, обвила шею руками и томно глядя мне в глаза прошептала
- Welche Freude mochte mein Meister jetzt zu bekommen?
Я почувствовал себя героем немецкой порнухи.
- Извини, милая, но так я точно ничего не хочу. Пробормотал я, аккуратно ссаживая с себя девушку. При первых звуках славянской речи девушка вздрогнула как от удара. Затем впилась глазами мне в лицо. А спустя секунду из глаз у нее покатились слезы.
Девушка поднялась, и покачнувшись, нетвердым шагом ушла куда-то в глубину помещения. Видимо приводить себя в порядок и готовится к новым клиентам.
- Знаете что, Рихард, - сказал я поднимаясь, - пойдем-ка на аудиенцию прямо сейчас. Не заходя больше ни куда. Если что, подожду в приемной.
Мы вышли на улицу. Был вечер, и низкое солнце создавало длинные тени. Город выглядел как застывшая Dance macabre. Ужасное место. И ужасный мир.
Где? В какой момент нами была допущена ошибка? Как мы могли проиграть войну и допустить такое? Сколько еще миллионов русских, украинских и белорусских девушек работают теперь проститутками в немецких кабаках? Скольких стерилизуют 'заботливые' хозяева? Сколько славянских детей ежедневно избивают?
Замок 'черного короля' - напоминал воплощенный в камне глюк Ганса Гигера. Чужие уже давно были на земле. И они даже не скрывались. Вот оно, их логово. А то, что эти чужие выглядели даже почти как люди... Ну что же, бывают и такие шутки природы....
...Зал, в котором мы находились, был накрыт огромным куполом зеленоватого, цвета пивной бутылки стекла. Впрочем - может быть, это было и не стекло. В зал меня впустили, как ни странно одного. Рихард остался за дверью.
В дальнем конце зала находился огромный трон. Сделанный, как мне показалось, из вулканического стекла, он скрывал в себе тщедушное старческое тельце и аппаратуру, которая поддерживала в этом тельце жизнь.
- Подойди ко мне, - голос звучал гулко и абсолютно безжизненно. А главное, он исходил от странной человекообразной фигуры, казалось, вросшей в трон, а вовсе не от старика восседающего на нем.
Я подошел и внимательно всмотрелся в эту фигуру.
Это был человек, лишенный руки нижней части туловища. Примерно от диафрагмы его туловище срасталось с троном сонмом труб и проводов. Лишенное растительности лицо ничего не выражало. К лысому черепу сверху подходил целый пучок кабелей и трубок, враставших в него. Одно из ушей ужасающего создания было накрыто медным колпаком, в котором угадывался динамик. Ко рту этого живого механизма был подведен микрофон.
Неожиданно для меня, это нечто распахнуло глаза. Абсолютно пустые, в которых не было ни единой эмоции.
- Ты любуешься на одно из моих любимых изобретений. Это мой синхропереводчик. Он когда-то как и ты ходил своими ногами, и обнимал руками своих выродков. У него был талант: он легко учил языки. Сейчас он знает их двенадцать.
Я вживил его в это кресло. Что бы он работал - я ввел электроды в его центры удовольствия. Когда он работает, он получает наслаждение. Ему уже ничего не надо. У него даже нет самосознания. Видишь - он повторяет все в точности как я говорю и синхронно со мной. Все что ты скажешь ему, он переведет мне. Я должен признать, у вас, славян, попадаются иногда светлые умы - как видишь, я неплохо умею это использовать. Тебе нравится мой мир? Конечно ты не видел еще всего. Озера на месте Москвы, выжженных пустынь Урала, крымских латифундий. Ты не видел и плантаций США, где работают искаженные радиацией мутанты, выращивая нам новые лекарственные средства. Этот мир принадлежит нам! Нам! Потомкам арийцев! Великой германской нации!
- Нет. Мне не нравится твой мир. Он омерзителен. - на меня нахлынуло спокойствие.
- Значит ты примешь смерть удовлетворенным. А может, я даже оставлю тебя жить. Кто знает, быть может уже через пару лет ты будешь с восторгом воспринимать все вокруг. Мне уже доложили о каждом твоем шаге. Представь, через три, четыре года ты зайдешь в это кафе и закажешь себе ту официантку. По праву власти нашей расы. А может быть, вправить тебе мозги насильно? Мы с тобой из одного времени. Ты помнишь как мою страну затравили жиды? Помнишь какому унижению подверглась Германия? А знаешь, как все начиналось? Как все стало здесь таким, каким ты это видишь сейчас? Посмотри - вот она. Первая бомба. Я воссоздал ее! Я сделал ее снова. И знаешь, на ней можно хоть сейчас нажать вон ту, красную кнопку. И все взорвется.
Правее трона действительно стоял постамент из того же, черного, вулканического стекла. На нем стояло странное устройство, больше всего напоминающее клубок сумасшедших осминогов. Из устройства был высунут небольшой кронштейн, оканчивавшийся пультом с единственной красной кнопкой.
- Иногда мне хочется нажать на нее. Я уже стар. Но потом я понимаю: без меня Империи придется тяжело. И все же я иногда завидую моему великому предку. Такого погребального костра как он я уже, наверное, не удостоюсь....
Перед моими глазами пронеслось все что я видел. Все что осталось у меня позади. А затем я сделал прыжок. И упал на землю.
Моя собственная, стальная рука, вцепилась мне в горло, круша трахею.
От трона слышался счастливый, заливистый смех сумасшедшего диктатора.
- Неужели ты думал, что у тебя правда что-то получится? Нет, я понимаю, ты должен был
