В дверь постучали условным стуком, Беглый подошел, отпер ее и на какое — то время исчез из отдельного кабинета Князя.
Но вскоре появился вновь и доложил: — Там какой — то фраерок от Шувалова нарисовался. Хочет с тобой, Князь, потолковать. Вроде, по делу.
— Да ну, — недобро усмехнулся Князь, — неужто со мной? А с тобой или Филином ему западло перетереть?
— А я что говорю? Не в меру борзый фраерок приканал! Может тому козлу сразу роги поотшибать? А? За кого они нас держат? Что скажешь, Князь? — спросил Беглый, вытащил из подплечной кобуры «Магнум» калибра 45 и крутанул барабан левой рукой. В оружии он понимал толк, поэтому таскал с собой фирменный убойный «Магнум».
— Пушкой надо на улице махать! — осадил его Князь. — Обшмонай и волоки его сюда. Послушаем, что он споет…
Через пару минут вернулся Беглый, подталкивая стволом револьвера молодого парня, одетого в рубашку с коротким рукавом и светлые брюки свободного покроя. Князь долго рассматривал незваного гостя своим немигающим взглядом желтоватых глаз. Все молчали.
— Падай в трюм! — сказал, наконец, хозяин и добавил, обращаясь к Филину: — Налей — ка ему водяры… Пусть сначала вмажет.
Парень присел на край стула, молча выпил большой фужер водки и слегка закусил сыром.
— Кто ты и что у тебя за дело ко мне? — спросил Князь.
— Я человек Шувалова, зовут Борисом. Кликухи у меня нет: срок не мотал, по фене не ботаю…
— Значит, ты из фраеров. Верно?
— Выходит, так.
— Ты знаешь, кто я?
— Знаю. Ты — Князь, а это Филин и Беглый.
— А ты, в натуре, много знаешь. А я вот, что — то никак тебя не срисую… Не могу вспомнить, хотя всех видных подельников твоего пахана я знаю в лицо. Стало быть, ты — фраерок, не из верхушки?
— Правильно. По — вашему — валет или, может, пацан.
— Ну вот, а говоришь, не ботаешь. Ты пей, пей. Может это последний раз в твоей жизни, — ласково сказал Князь, но взгляд его оставался жестким и холодным. — Ты все же борзый фраер: вот так, внагляк завалиться к Князю… А ведь я тебя не звал.
Борис выпил второй фужер водки, быстро закусил тем же сыром и ответил: — Я, Князь, человек маленький, но пришел по делу. А за хлеб — соль — спасибо. Может, и действительно, в последний раз водку пью.
— Ладно, давай о деле, — сказал Князь и повернулся к Беглому: — Что при нем было?
Тот положил на край стола большой конверт из плотной бумаги и добавил: — Только вот это. Ни ствола, ни ксивы…
— Ну, давай колись! Горбатого лепить и втирать по ушам не надо: здесь фраеров нет!
— Шувалов велел передать на словах, что «Легион» войну не начинал. Скорее всего кто — то просто стравил все заметные группировки и столкнул их лбами. Найти две серых «Девятки» с затонированными стеклами, посадить туда боевиков с автоматами — это ведь нетрудно. А подумают потом на Шувалова: мол, его были люди.
— Так — так… Шувалову, в натуре, самое время перевести стрелки. Кто ж тогда начал шухер?
— Он считает, что эту кашу заварили чекисты. В Управлении ФСБ есть отдел по борьбе с организованной преступностью. Скорее всего, это их работа. Есть возможность это проверить, хотя шансов здесь немного. В том конверте, — парень кивнул головой на край стола, — фотографии людей, имеющих отношение к тому отделу. В первый день войны пострадали ваши люди, возможно, они смогут кого — то опознать по фотографиям.
Князь расчистил край стола, высыпал фотографии и разложил их несколькими рядами. Потом начал их внимательно рассматривать.
— Кому ты веришь, Князь?! Параша все это! В натуре, они задвигают нам фуфло, как последним лохам…
— Ша! — оборвал Князь Беглого на полуслове. — Засохни! С тобой я попозже потолкую… Филин, возьми эти портреты и быстро в больничку. Расчухай насчет рисовок. Может, и в цвет. Давай в темпе!
Хозяин закурил новую сигарету и спросил «парламентера»: — Почему в наши дела стала встревать эта контора?
— Трудно сказать, мутное это дело. Мой шеф считает, что чекисты спецом стравливают группировки, чтобы мы вцепились друг другу в глотки. И чем больше прольется крови, тем лучше. Потому что, с одной стороны, такие разборки ослабляют группировки, а с другой — мы сами себя под статьи подводим. Стрельба, взрывы, поджоги — это же явный криминал и на вас, и на нас. В это дело уже вцепились менты с прокуратурой и получается, что уже целую неделю они не успевают оформлять протоколы и заводить уголовные дела. А раз дела заводят, то на кого — то их примерят, а потом и повесят. Не себе же они их на память оставят? Есть и третий вариант…
— Складно поешь, давай дальше!
— Возможно, Управление ФСБ задумало операцию против какой — нибудь группировки. И прежде чем спалить ее — так это, кажется, называется по — вашему — решили сначала пригасить и обескровить. Причем сделать это не своими руками, — язык у посланца начал заплетаться.
Князь выпил водки, слегка поковырял вилкой в тарелке и сказал:
— Может, твой пахан и прав. Он хоть и фраер, но не из тупорылых. А что ты можешь сказать о складе наркоты, который прихватили какие — то борзые отморозки в масках? Это тоже Комитет? Что по этому поводу думает ушлый Шувалов? Я так прикидываю, он в курсе этого дела.
— В курсе. Ты же знаешь, «Легион» никогда наркотой не занимался, — Князь слегка кивнул. — Поэтому, ты, скорее всего, подумаешь на кого — нибудь еще. А если при этом на улицах появятся и новые торговцы наркотой, то тогда уж ты точно будешь знать, кто здесь наварился… Сложнее, если к этому делу имеет отношение Армен — он ведь давно приторговывает дурью… Кто теперь разберет, чьей он наркотой торгует, своей или прихваченной на твоем складе? Тем не менее, мой шеф считает, что и к этому случаю гэбисты тоже могли иметь отношение…
— Не гони пургу! Чтобы волки из Комитета расстреляли охрану, прихватили наркоту, а потом спалили хату? На такое фуфло я не куплюсь!
— А я и не говорю, — не совсем твердо возразил Борис. — Зачем чекистам светится, если у них, к примеру, была возможность обтяпать то дельце чужими руками?
— Ну — ка сдай назад, что — то я не въехал!
— Это только прикидка, но возможно, что примерно так и было. Шувалов считает, что комитетчики просто выпасли твоих гонцов с партией наркоты и накололи склад. А дальше могли просто передать наколку какой — нибудь заинтересованной группировке. Вот потому налетчики и были в масках. Оставлять свидетелей — вряд ли входило в их планы…
Появился Филин и что — то долго шептал Князю на ухо.
Тот молча выслушал и спросил без всякого перехода:
— Что предлагает твой пахан?
— Окончить войну и прекратить ненужные разборки. Предлагает два варианта: можно устроить встречу на более высоком уровне, но это потребует времени на согласование… Ну, там, время, место… — язык Бориса заметно заплетался, особенно на длинных словах. — А можно прекратить войну прямо сейчас, без всяких переговоров. Выбор за тобой, Князь, а Шувалова устраивает любой вариант, — закончил свою трудную и опасную миссию «парламентер».
Он выпил еще один фужер водки и принялся основательно закусывать. Князь надолго задумался, все остальные молча ждали. Снова наступила пауза.
Первым не выдержал Беглый:
— Неплохо бы попридержать этого фраерка до окончания шухера. Если все это лажа, то я с большим удовольствием перережу ему глотку!
Князь докурил сигарету, затушил ее в пепельнице и сказал: — Шухер нужно кончать немедля. От
