меня скрутили!
- А документы рвать тоже она велела? Мне сказали, что там были контракты на миллионы долларов!
- Нет, это я сам, — признался Витька, — как–то так получилось. Доктор, я не сумасшедший, я нормальный, честное слово!
- Да я верю вам! — успокоил Витьку врач.
- Тогда может быть, вы отпустите меня домой?
- Разумеется, никто не собирается удерживать вас здесь силой. Только вот какое обстоятельство, вы сейчас находитесь в несколько возбужденном состоянии, и опускать вас одного было бы не разумно. Кто– либо из ваших родственников мог бы приехать сюда и забрать вас?
- Ну конечно, моя жена! Дайте ручку, я запишу телефон. Вы позвоните ей прямо сейчас, и она приедет за мной.
Доктор Шредер набрал номер и включил громкую связь.
- Светлана Мухина? — спросил он, когда на другом конце подняли трубку.
- Да, а что случилось?
- С вами говорят из психиатрической лечебницы, я доктор Шредер. Дело в том, что у нас находится ваш муж Мухин Виктор Николаевич.
- Наконец–то!
- В каком смысле?
- Наконец–то вы его сцапали! Я всегда знала, что он сумасшедший!
- Ну, я бы не стал так уж спешить с диагнозом, тем более что сам Виктор Николаевич считает, что он здоров, и хочет, чтобы вы забрали его домой.
- Вот еще! Не буду я его забирать! Ему самое место в дурдоме! — ответила Светлана и повесила трубку.
- Сами видите! — сказал доктор и картинно развел руками, — Но так может оно и к лучшему. Как я слышал, ваш директор Тюрин Александр Евгеньевич подал на вас в суд. Он обвиняет вас в хулиганстве и требует возмещение ущерба в один миллион долларов!
- Да он с ума сошел! — возмутился Мухин, — Где я столько возьму? Я что олигарх?
- Вы Виктор Николаевич не волнуйтесь, не все так страшно! Некоторое время вы могли бы отсидеться здесь, условия у нас хорошие, мы вас понаблюдаем, а там Бог даст все и рассосется! Оксана, проводите пациента!
Вошла красивая девушка в белом халате.
- Идемте со мной! — сказала она, и мягко взяв Мухина под руку, вывела из кабинета.
* * *
На кровати возле окна сидел темноволосый мужчина средних лет в немецкой офицерской форме без погон и что–то писал в блокноте. Второй обитатель палаты здоровенный детина с огромными рыжими усами также походил на немецкого офицера, только форма на нем была немного другая. Он стоял у окна и смотрел на улицу. Третий пациент, одетый в полосатую пижаму лежал на кровати, повернувшись лицом к стенке и скорее всего спал, Витька мог вдеть только его седой затылок. Едва Мухин вошел в палату, как стоявший у окна рыжий здоровяк тут же повернулся к нему.
- Где твоя форма солдат? — спросил он сурово, — Почему не отдаешь честь?
- Я не солдат! — возразил Витька, машинально прикладывая руку к «пустой» голове, — Я вообще не служил в армии. У меня ангионевротический отек Квинке!
- Когда над отечеством нависла смертельная опасность Квинке идет в задницу! — торжественно объявил рыжеусый, — Как твое имя солдат?
- Виктор Мухин. Но я честное слово не солдат!
Рыжий амбал написал на обороте какого–то рецепта «Виктор Мухин» и еще несколько неразборчивых слов, затем приложил к бумаге сделанную из ластика печать и протянул «документ» Витьке.
- С этой минуты ты зачислен в состав 16–го баварского резервного пехотного полка, сынок! — торжественно объявил он, — Поздравляю тебя! А я твой командир, фельдфебель Шульц! Отто Шульц!
- Спасибо но…
- Никаких но! Обмундирование и оружие получишь позже, а сейчас слушай боевое задание…
Но задание Витька так и не успел получить, пришла Оксана и увела командира на процедуры.
- Синдром Корсакова! — как бы извиняясь за товарища, пояснил второй пациент в военной форме, — В 1918г. в боях под Эвре французский снаряд попал в сарай, в котором Отто отдыхал вместе со своим взводом. Выжил только он один, но с тех пор время для него остановилась. Вследствие контузии долговременная память полностью разрушена, хотя кратковременная сохранилась достаточно хорошо. Он даже способен играть в быстрые шахматы, но только очень быстро. И в тоже время все текущие события не оставляют в его памяти никакого следа. Извините, забыл представиться, — мужчина встал и протянул Витьке руку, — Рауль Штрайхер — первый космонавт!
- В самом деле? — недоверчиво спросил Мухин, пожимая крепкую сухую руку, — У меня на этот счет была другая информация.
- Не удивительно, об этом мало кто знает. Итак, все по порядку. Родился я в 1915 году в Австро– Венгрии в бедной крестьянской семье. Не буду мучить вас рассказами о своем тяжелом детстве, скажу только что, эмигрировав в Германию, я был призван в ряды вермахта и, обладая отличным здоровьем, стал летчиком–истребителем. В 1944 году в соответствии с личным распоряжением фюрера среди германских летчиков–асов был объявлен набор в отряд военных космонавтов. В этот отряд, полностью сформированный в марте 1944 года, входило, около 500 человек. По личному ходатайству Геринга в число будущих космонавтов был зачислен и я.
Надо сказать у Гитлера были грандиозные планы по использованию космоса в военных целях. Так, например, существовал проект развернуть на орбите гигантское зеркало из алюминиевой фольги и, сфокусировав свет солнца сжигать города.
В те годы я просто боготворил фюрера и германскую военную машину. Мне, сыну бедного крестьянина великий Рейх доверил самую совершенную на тот момент технику. Но я вижу, вы мне не верите? Тогда вот, читайте!
Рауль достал из своего планшета бумагу и протянул Витьке.
«Рейхсфюреру СС Генриху Гиммлеру.
Совершенно секретно.
О ходе подготовки операции «Эльстер».
Созданная под руководством Вернера фон Брауна ракета Фау–3(А10) в ходе испытаний проведенных в 1944г. показала хорошие результаты, и было принято решение использовать ее для атаки на Нью– Йорк.
Первый пилотируемый запуск ракеты состоялся 18 февраля 1945 года. Старт был неудачным, пилот штурмбаннфюрер СС Рудольф Магнус Шредер погиб через 10 секунд полета, успев прокричать в эфир: «Она горит! Мой фюрер, я умираю!..» Второй запуск прошел шесть дней спустя и закончился успешно: ракета, в которой находился Рауль Штрайхер, была благополучно выведена на околоземную орбиту. Облетев Землю, капсула приводнилась у берегов Японии…
- Именно так все и было, — сказал Рауль, забирая у Мухина секретный документ и пряча его в свой планшет, — Глядя из космоса на родную планету, я понял, каким ничтожно маленьким является наш «необъятный» мир.
«Теперь, когда мы обладаем столь мощным техническим потенциалом, — думал я, — не составит большого труда подчинить рано или поздно нашу планету одной власти».
Когда неизбежность поражения стала очевидной, руководство Третьего Рейха подготовило путь для отступления: небольшой космодром под Вевельсбургом должен был быть взорван, а результаты
