осмотрительнее исчез с зеркальной поверхности.
* * *
Когда Пухов вошел в комнату, Светлана распаковывала чемодан.
- Так что ты там говорил про роботов? — спросила она, раскладывая на диване розовую кофточку.
- Я? — Антон попытался изобразить на лице удивление, — Ничего такого я не говорил! Ты меня не правильно поняла, это была шутка!
- Все я правильно поняла, Пухов. Ты просто свихнулся от одиночества и безделья! Сколько ты уже без работы?
- Да какое это имеет значение? И потом я уже нашел работу!
Он хотел похвастаться, что теперь он работает в ООО «Эхнатон» начальником отдела по инновациям, но в этот момент раздался звонок в дверь.
- Я открою! — тут же среагировала жена.
В квартиру вошли трое мужчин в белых халатах, при виде которых у Пухова по спине поползли мелкие противные мурашки. Двое из них походили на клонов Николая Валуева, а третий напротив был небольшого роста, щуплый и в очках.
- Наконец–то вы приехали доктор! — обратилась Светлана к очкарику, — А то я уже начала волноваться! Понимаете, мой муж вдруг решил, что все вокруг него роботы, и только он один настоящий живой человек!
- Во–первых, бывший муж, — поправил ее Антон, — И потом говорить такие вещи посторонним людям нельзя, это же секретная информация!
- Вот слышите! — обрадовалась Светлана, — А еще он по полчаса разговаривает с собственным отражением в зеркале!
- Вранье! — возразил Пухов — Ты не могла этого видеть!
- Могла! Ты забыл закрыть дверь!
- Клиническая картина ясна! — подвел итог очкарик, — Вы не беспокойтесь, мы вылечим вашего мужа. Сейчас медицина творит чудеса!
Он едва заметно кивнул своим ассистентам и те, сделав два шага вперед, крепко ухватили пациента под руки.
- Не надо меня лечить, я здоров! — крикнул Пухов.
Он дернулся, пытаясь освободится от железной хватки, но в этот момент почувствовал, как что–то острое возилось ему в бедро.
- Это снотворное — пояснил врач, — сейчас вы уснете, а когда проснетесь, то все будет хорошо!
Антону вдруг и в самом деле неудержимо захотелось спать, глаза его сами собой прикрылись, а сознание начало погружаться в мягкую приятную темноту…
* * *
Когда Пухов открыл глаза, то увидел что лежит на кровати в просторной светлой комнате. Источник света оставался загадкой, так как окна не было, впрочем, как и двери. Так же не было и светильников, как на гладком белом потолке, так и на столь же белых как молоко стенах. И вообще в комнате все было белое, даже пол был покрыт каким–то неизвестным белым пластиком.
Оглядевшись, Антон насчитал кроме своей еще пять коек — тоже белых, на которых лежали и, по всей видимости, спали какие–то люди.
«Ну вот — ты и в психушке!» — мысленно поздравил он себя.
Пухов встал, подошел к умывальнику в углу и приложил руку к зеркалу.
- Доброе утро! — приветствовал его профессор Гельфанд, — Как самочувствие?
- Отвратительно, — буркнул Антон, — зачем вы запихнули меня в этот дурдом? Мы так не договаривались!
- Вы сами виноваты голубчик! Кто вас просил делиться своими знаниями о структуре реальности с ботами? Они этого не любят. Впрочем, этого вообще никто и никогда не любил. Вам еще повезло, в средние века вас запросто могли сжечь на костре!
- И что мне теперь делать?
- Ничего. Ведите себя естественно и постарайтесь убедить врачей, что вы здоровы.
- А если они мне не поверят?
- Поверят, если вы хорошо постараетесь. А я со своей стороны скажу нашим программистам, чтобы они слегка подкорректировали программы персонала больницы. Поймите, я же не могу просто взять выдернуть вас отсюда и поместить в другую реальность. Все должно происходить естественно, как бы само собой!
- А почему палата такая странная — ни окон, ни дверей?
- Даже не знаю, что вам на это сказать, — профессор в смущении потер подбородок, — Дело в том, что наши программисты не создавали эту психиатрическую больницу, если только это больница.
- А откуда же она взялась?
- Очевидно, ее создали сами боты. Больше некому!
- Постойте профессор, но вы же мне говорили что боты не способны мыслить и действуют исключительно по заложенной в них программе!
- Тут как видно все дело в этой самой программе. Она построена таким образом, что имеет возможность под воздействием внешних событий перестраивать свою структуру. Как бы накапливать опыт. Более того, с некоторого момента развитие всего созданного нами виртуального мира пошло не тому пути, который мы прогнозировали. Непонятно как, но ботам удалось получить доступ к программному коду, и теперь они сами могут формировать структуру своей реальности.
- И что теперь они со мной сделают?
- Ничего они с вами не сделают, успокойтесь! Я же сказал — мы вытащим вас отсюда! Кстати, зачем вам окна? И так светло!
- Допустим. А дверь? Как я отсюда выберусь без двери?
- Хорошо, с дверью что–нибудь придумаем! Теперь все?
- Нет. Скажите, кто эти люди на кроватях? Они что тоже боты?
- Не совсем. Мы не хотели говорить вам об этом раньше времени. Дело в том, что вы не Юрий Гагарин, а скорее Герман Титов или даже Быковский.
- В каком смысле?
- Ну, вы не первый кого мы забросили в этот виртуальный мир населенный ботами. До вас было еще несколько добровольцев. Но вот какая странная вещь: через некоторое время все они оказались в этой странной лечебнице! И как видите, даже в одной палате. Эти боты на удивление хитры и проницательны!
Итак, первая кровать слева — Плотников Валерий, программист банка. Помогал Сизифу катить на гору его камень.
Рядом с ним Артур Ломов — рядовой менеджер, офисный планктон. Уверен, что на самом деле является крысой.
На следующей кровати Борис Лужин — тоже менеджер, торгует… впрочем, неважно, чем он торгует, важно, что по ночам он видит всегда один и тот же сон, где он продолжает свою жизнь в качестве свиньи на скотном дворе.
Затем идет Виктор Мухин, преуспевающий сотрудник строительной фирмы. И все–то в его жизни было ровно и гладко до тех пор, пока он не встретил на улице инопланетянку Марию.
И наконец, Дмитрий Клочков, он же драйвер принтера Хьюлет Паккард. Лично знаком с Александром Македонским, Гоголем и Эйнштейном.
Есть еще молодая женщина, Аня Пряхина, фотомодель, мисс Подольск, жена банкира. Но она, по все видимости, не в этой палате…
- И с кем это вы, голубчик так увлеченно беседуете? — услышал Антон у себя за спиной мягкий, и даже
