— …ты нам пригодишься, — как ни в чем не бывало, продолжил Великий Шут.
— Я не хотела…
— Ты вступила в гильдию балаганщиков, а теперь заработала золото на обучение в Академии Сквозного пути, если, конечно, выдержишь все экзамены.
— Ни фига себе, устроилась! — с завистью воскликнул Илья.
— Не жалей о том, что делаешь, — улыбнулся Маше Великий Шут. — Тому Сеновалову намного лучше будет доить коров на своей ферме, а Коля Карнавалов зарабатывал деньги, губя людей на своей колеснице. Пусть побудет на Белом острове, с себе подобными.
— Тем не менее, — твердо сказала Маша, — я бы хотела помочь тебе, Коля Карнавалов.
— Ах, какие мы добренькие, — заворчал было бывший Алый Черт, но вдруг тяжело вздохнул и сказал: — Ладно, чего уж там, попался, стало быть. Держи свой выигрыш, ты его заслужила. Впрочем, мне бы не помешал небольшой ценный подарочек, на память. От сквозняка-миллионерши.
Маша открыла чемодан и сказала:
— Выбирай.
Коля Карнавалов принялся алчно рыться в груде сокровищ. Потом, пересмотрев все, выбрал из трех жемчужных нитей самую длинную и с сожалением отступил.
— Буду продавать по жемчужинке, — пояснил он. — Проживу какое-то время.
Маша достала из чемодана оставшиеся нити, протянула одну Великому Шуту, а другую Илье.
— Ты что, зачем? — удивился мальчик, а Шут меланхолично пожал плечами:
— А я-то тут при чем?
— Вы мне помогли, без вас я бы не стояла тут с чемоданом, полным золота.
— Да ну тебя, что я, девчонка, бусы носить, — проворчал Илья. — Вот если бы я сам выиграл. Убери сейчас же, а то ты мой враг!
— Я бы нашел применение этому жемчугу, — протянул Великий Шут, глядя на ожерелье в руках Маши. — Но, увы, я потеряю свою лицензию, если буду принимать такие дары. Вот если только я заставлю вас рассмеяться, барышня, и вы вознаградите меня.
— А разве по рангу вам развлекать простую девчонку? — съехидничал Коля Карнавалов, жадно глядя на бусы в руках Маши.
— Сквозняк-миллионерша, к тому же гостья из другого мира, приравнивается к знати, — с достоинством ответил Великий Шут и погладил Колю Карнавалова по начинающей лысеть макушке. Маша и Илья проследили взглядом за его рукой и прыснули от смеха: на макушке толстячка нежно залиловели крохотные колокольчики. Коля Карнавалов понял, что с его головой что-то происходит, нащупал на макушке букетик, взвыл и попытался оторвать его. Колокольчики превратились в огромную руку в лиловой перчатке, которая приветливо пожала Колину руку. Тот от испуга сел на землю. Но Великий Шут топнул ногой, и земля встала дыбом, превратившись в уютное кресло из песка. Секунду Коля Карнавалов восседал на этом кресле с самым потешным выражением лица, потом вскочил, попытался пнуть его ногой, но кресло рассыпалось, и Коля, чересчур размахнувшись, не удержался и упал бы, если бы оседающий песок не превратился под ним в огромного надувного розового медведя, который поймал толстячка в свои объятия и спросил баском:
— Ты не ушибся, любезнейший?
К этому моменту Маша и Илья уже хохотали во все горло. Помедлив секунду, к ним присоединился и Коля Карнавалов. Он так смеялся, что даже схватился обеими руками за живот.
Великий Шут раскланялся. Потом ткнул пальцем в розового медведя. Тот сдулся и превратился в маленькую коробочку с бантиком, которая незамедлительно была поднята и вручена Маше. Девочка осторожно потянула за конец ленты. Коробочка раскрылась и рассыпалась сотней розовых бабочек, которые улетели в закатное розово-желтое небо.
— С ума сойти! Чудеса, никакой магии! — восхищенно пробормотал Илья.
Маша сняла с плеча задержавшуюся зачем-то розовую бабочку и с удивлением обнаружила, что держит в руке обрывок тонкой бумаги, из которой была сделана коробочка. Великий Шут оказался гениальным фокусником. Не волшебником.
— Ловкость рук и никакого мошенничества, — улыбнулся Великий Шут.
Маша протянула ему нитку жемчуга. Шут с достоинством принял ее.
— Ах да! Мой ассистент! Он ведь тоже работал! Держи, вот твои проценты. — Великий Шут небрежно смахнул с нитки половину жемчужных бусин в протянутую ладонь Коли Карнавалова.
— Я не заслуживаю вашей доброты! — воскликнул тот. Похоже, на этот раз искренне.
Откуда-то издалека послышался бой городских часов.
— Господи! — воскликнула Маша. — Я же опаздываю! Меня ждут…
— Я покажу, где площадь! — крикнул Илья и побежал вперед, яркий синий плащ развевался за ним словно крылья.
— Осторожно! Там стража думаков! — крикнул им вслед Великий Шут.
Маша бежала за Ильей, уже не удивляясь, что нисколько не устала. Они добежали до знакомой площади, на которой мостовая была уложена в виде цветов. На первый взгляд все было в порядке. Маша быстро нашла фургончик господина Фаринго. Великий шарлатан был уже там. Рядом с ним стоял магистр Александр и с крайне скучающим видом рассматривал свои часы. Увидев магистра, Илья вдруг остановился и попятился.
— Да, господин Улетевший, я прекрасно видел, что вы снова разгуливали по городу в форме Академии. Вам не сдать самоосознание и самоопределение, покуда вы не перестанете кичиться вашим положением, — спокойно сказал Александр, не поднимая глаз. — Теперь что касается вас, барышня. Удалось ли вам приспособиться к условиям нового для вас мира?
— Что вы имеете в виду? — спросила Маша.
— Ну что ж, вижу, что вы обзавелись знакомствами, весьма ценными знакомствами. — Александр мельком взглянул на шапку на голове девочки. — Также я слышал шум погони, сейчас стража думаков обыскивает весь квартал на предмет выходцев из других миров, неучтенных магов и прочих криминальных личностей. Что-то подсказывает мне, что здесь не обошлось без одной моей новой знакомой барышни. Не сомневаюсь, вы плодотворно провели последние два часа. Хотя, судя по урчанию вашего желудка, вы не слишком процветаете. В общем, так — не быть вам отличницей. По самоосознанию я не засчитываю высший балл — у вас были провожатые. Несомненно, это плюс к самоопределению, однако и здесь вы не получаете «отлично», потому что вы все еще голодны, бедны и к тому же объявлены в розыск стражей думаков.
— Не огорчайся, я до сих пор не могу сдать эти предметы, — торопливо сказал Илья Маше.
— За вас, господин Улетевший, платят ваши родители, поэтому вас терпят в Академии, хотя лишний раз напомню, что я восхищен вашими успехами в Законоведении и Нравственной ориентации. Но у Маши Некрасовой нет покровителей, которые бы внесли плату за обучение, а этого можно было бы избежать в случае отличной сдачи экзаменов. Боюсь, Маша Некрасова, вам будет отказано…
— Не торопитесь, магистр.
Неторопливо, жонглируя на ходу разноцветными мячиками, к ним подошел невысокий изящный человек в черно-белом трико и с напудренным лицом. Александр замолчал, устало глядя на вновь прибывшего. Жонглер аккуратно сложил свои мячики в кружок на земле, накрыл их носовым платком, потом, перекувыркнувшись через них, сдернул платок, и перед компанией возник… забытый Машей чемодан!
— Великий Шут велел вам кланяться, барышня, и передать вещи, которые вы любезно оставили ему на хранение. А также его нижайшую просьбу передать привет и поклон лично господину магистру Великой Спирали Александру Нескучному. Шутки, радость и потеха! — Он щелкнул пальцами и растаял в дыму.
— Что это? — спросил господин Фаринго у Маши.
— Моя «пятерка», полагаю. А если нет, то плата за обучение, — хихикнула Маша и открыла чемодан.
Шарлатан и магистр с одинаковым выражением на лицах уставились на гору сокровищ.
— Господин Нескучный, — нарочито почтительно произнес Илья, хотя уголки его губ дрожали от еле сдерживаемого смеха, — Маша Некрасова за отведенное ей время ухитрилась пройти самый непроходимый аттракцион на площади, оказать услугу гильдии балаганщиков, вступить в эту гильдию, задержать опасного неучтенного мага, отправить его в ссылку на Белый остров, помочь ему выжить на этом острове, убедила неудачливого балаганщика стать фермером и к тому же сказочно разбогатела. По-моему, вы упрекнули ее в
