Какие глубины совершенства скрывались за внешней, видимой стороной его подвига? Александро-Невская Лавра стала для иеросхимонаха Серафима (Муравьева) той школой духовного возрастания, в которой он, заботясь о совершенстве других, постоянно совершенствовался сам.
Служение братского и народного духовника отец Серафим совмещал с прикровенным деланием великосхимника. Умная молитва была его дыханием. Ночами предавался старец молитве за весь мир, а утром вновь спешил к ожидавшим его многочисленным исповедникам. Сам Господь укреплял его силы, даровал телесную бодрость и остроту ума в том каждодневном служении, нести которое — не в человеческих воле и силах. Более того, подвиг служения ближним, служения словом назидания был для него источником радости и утешения.
В то смутное время в келий отца Серафима сходились пути многих людей, ревновавших об истине. Смиренному схимнику было свыше открыто то, чего не мог постичь обычный человеческий ум. Сразу после выхода известного Послания митрополита Сергия и Священного Синода отец Серафим твердо принял сторону Заместителя патриаршего Местоблюстителя. Несомненно, что человек, который еще в 1927 году предсказал патриаршество архиепископу Алексию (Симанскому), знал о дальнейшем пути многострадальной Русской Церкви. Всех вопрошающих он всегда уверял в необходимости поминать имя митрополита Сергия и существующие власти. «Так надо!» — убежденно говорил он, и ненужными становились никакие иные, более подробные объяснения…
От познания воли Божией к упованию на Бога
«Ибо все из Него, Им и к Нему»
Поток приходивших к духовнику Лавры за утешением непрерывно возрастал. Не счесть людей, которых отец. Серафим поднял со дна погибели и утвердил на пути ко спасению! К концу 20-х годов относится одно из наиболее ранних свидетельств о благодатном даре батюшки исцелять больных. Женщина, одержимая нечистым духом, полностью избавилась от его власти сразу, как только отец Серафим помолился над нею и помазал елеем от лампады. Вот как об этом рассказывают родственники старца:
…Келия батюшки находилась на втором этаже Феодоровского корпуса Лавры. Если отец Серафим не принимал исповедников в Свято-Троицком соборе, то нескончаемая вереница посетителей тянулась сюда, к дверям его келий. Здесь, возле Казанской иконы Пресвятой Богородицы, образов великомученика и целителя Пантелеймона и преподобного Серафима Саровского, стоял аналой с Евангелием и крестом.
Однажды к батюшке привели женщину, которая никак не могла войти в храм — ее начинало трясти так, что она даже руку не могла поднять для крестного знамения.
Увидев ее, отец Серафим кротко сказал: «Давайте вместе помолимся», — и встал на колени перед иконами рядом с несчастной… После молитвы он взял масло из неугасимой лампады, неугасимо горевшей пред иконою Божией Матери, и крестообразно помазал болящей лоб (так, следуя апостолам, всегда поступал преподобный Серафим Саровский). Женщина тут же упала и стала неестественно корчиться. Раздался грубый, душераздирающий собачий лай. Старец быстро накрыл голову страждущей епитрахилью и стал читать молитву. Больная начала понемногу утихать, а затем и вовсе успокоилась; когда же она пришла в себя, то ничего не помнила…
В дальнейшем не раз приходила она благодарить батюшку за исцеление, говоря, с какой радостью посещает теперь Богослужения — ноги будто сами в храм несут…
Неудивительно, что такие дары отца Серафима влекли к нему множество людей. Все уходили от него просветленными, окрыленными благодатной радостью. Рос и без того многочисленный сонм его духовных чад. Слова старца, обращенные к ученикам, всегда несли в себе уроки истинного смирения: «Сам Господь сказал:
Тогда, — учил старец, — только смирясь с волей Божией, которая порою открывается людям именно в тяжелых скорбях, болезнях и гонениях, могут познать они собственную немощь и обрести стремление к благодатной помощи свыше. Только так рождаются истинные вера, надежда и молитва, творимая от всего сердца в сознании собственного ничтожества, та самая, что никогда не остается без ответа и передвигает горы…
Именно так, со смирением и постоянством, испрашивал помощи у Господа, Пресвятой Богородицы и святых угодников Божиих отец Серафим, и его чистый, сокрушенный молитвенный дух передавался всем окружающим.
«Ныне пришло время покаяния и исповедничества, — назидал всех, стремившихся познать волю Божию, отец Серафим, — Самим Господом определено русскому народу наказание за грехи, и пока Сам Господь не помилует Россию, бессмысленно идти против Его святой воли. Мрачная ночь надолго покроет землю Русскую, много нас ждет впереди страданий и горестей. Поэтому Господь и научает нас:
Так, в неустанных трудах во славу Божию пребывал иеросхимонах Серафим (Муравьев) на поприще духовника Александро-Невской Лавры почти три года. Во время ежедневных многочасовых исповедей батюшке приходилось подолгу стоять на холодном каменном полу Свято-Троицкого собора. Главный храм Лавры в ту тяжелую пору за недостатком дров почти не отапливался, и на стенах часто выступал иней. В особо холодные дни священнослужители вместе с молящимися переходили в церковь Сошествия Святого Духа, где было несколько теплее. Однако отец Серафим мало заботился о собственном удобстве. Известен случай, когда старец непрерывно принимал исповедников на протяжении двух суток.
Постоянное переохлаждение, неимоверные физические и душевные перегрузки (сколько чужого горя принимал на себя старец!) постепенно дали о себе знать, и здоровье отца Серафима резко ухудшилось. Врачи признали одновременно межреберную невралгию, ревматизм и закупорку вен нижних конечностей. Боли в ногах стали просто невыносимыми. Долгое время отец Серафим никому не говорил о болезни и мужественно продолжал служить и исповедовать. Лицо же старца было всегда озарено такой светлой радостью, что никто из братии подумать не мог, что батюшка в то же время терпит настоящую муку. Порою лишь голос его становился едва слышным. Однако настал день, когда отец Серафим попросту не поднялся с постели.
Новое испытание — болезнь — принял батюшка с удивительным спокойствием и благодушным терпением, словно очередное послушание от Бога. Не было в нем ни малодушия, ни недовольства. Непрестанно воссылая благодарения Господу, батюшка говорил сочувствующим: «Я, грешный, еще не этого достоин! Есть люди, которые и не такие болезни терпят!»
Время шло, но, несмотря на усилия врачей здоровье старца продолжало ухудшаться. Ему шел тогда 64-й год. Появились застойные явления в легких и сердечная недостаточность. Медики настоятельно советовали выехать из города в зеленую зону. В качестве климатического курорта была рекомендована Вырица. Возвышенная местность, вековой смешанный лес с преобладанием хвойных пород, сухая песчаная почва и целебный воздух — все это должно было благотворно повлиять на здоровье батюшки. Врачи утверждали, что только пребывание в подобном климате может укрепить силы отца Серафима. Старец ехать наотрез отказался — так тяжело было расстаться ему со своим служением и с многочисленными
