болезней не бывает! Молиться надо!» Он записал в свой помянник наши с сестрой имена и сказал: «Ну вот, теперь я всегда поминать вас буду. И вы убогого Серафима не забывайте». Потом многозначительно посмотрел на меня: «Будешь, будешь еще ко мне ходить…». После этого благословил и проводил все той же ангельской улыбкой. Как рукой сняло все мои скорби — на работу не шла, а на крыльях летела. Но только потом поняла и осмыслила все, что тогда произошло.
Весной 1950 года, в годовщину кончины отца Серафима, у сестры неожиданно закрылись раны — затянулись тонкой кожицей. Совершенно прекратились и боли, которые мучили Александру долгих 36 лет. Дальнейшее обследование показало, что она неизвестным образом исцелилась. Только тогда мы поняли, что батюшка не оставляет нас своими молитвами и после перехода к блаженной Вечности. Александра прожила еще 25 лет, как совершенно здоровый человек, и скончалась в 1975 году.
«Этот мальчик будет ученым-медиком»
Рассказ Александра Иванова является еще одним свидетельством необычайной прозорливости и чудесной силы благословения вырицкого старца. Александр Сергеевич рассказывает о батюшке, как о самом близком и родном человеке.
…Наша семья проживала в Вырице с начала 30-х годов. Еще до войны все мои родственники часто посещали старца и всегда старались следовать его советам и наставлениям. В те страшные годы его молитвы уберегли их от многих бед и скорбей. Приведу только один пример. Все прекрасно знают, какие трудности бывали с продовольствием в военную пору. Не обошло голодное время и нашу семью. И вот однажды моя тетя пришла к батюшке за благословением, чтобы где-нибудь поменять вещи на продукты. Отец Серафим помолился и благословил ее на дорогу.
Погрузила тетя на саночки какие-то домашние вещи, кое-что из одежды и пошла, куда глаза глядят. Сейчас вряд ли можно представить, насколько тяжел и опасен был ее путь. Шла она в лютые морозы по оккупированной территории, а временами и через линию фронта под обстрелами и бомбежками, но дошла, с Божией помощью, до города Опочка на Псковщине. Здесь удачно выменяла вещи на два мешка муки и благополучно вернулась, минуя все ужасы прифронтовых дорог. Родные уже не чаяли увидеть Веру Лаврентьевну… Это ли не явное чудо Божие, свершившееся по молитвам великого старца? В общей сложности тетя прошла туда и обратно более 500 километров!
Когда мне было неполных два года, моя мама принесла меня к великому старцу. Батюшка посмотрел на меня и сказал: «Этот мальчик будет ученым-медиком». И благословил…
Ныне я являюсь профессором, заведующим курсом стоматологии в Государственной Медицинской Академии. Так все сбылось по слову благословенного старца… С детских лет посещаю с мамой могилку отца Серафима. Здесь по иному течет время, и уходит земная суета. Здесь всегда обретаешь силы и надежды на будущее…
«Подожди немного…»
Жила в Петербурге купеческая семья Шиловых. Это были благочестивые люди. Их дом всегда был украшен многими иконами, все члены семьи постоянно посещали храм Божий, исповедовались и причащались Святых Христовых Тайн. Каждый из четырех братьев Шиловых имел собственное предприятие. Все они, по мере сил, занимались еще и делами милосердия и благотворительности, вели богоугодный образ жизни.
После прихода к власти большевиков обрушились на семью непрестанные скорби. В 1919 году во время эпидемии тифа скончался старший брат Александр. В 1924 году от поджога полностью сгорел дом Шиловых. Оставшиеся в живых братья были арестованы, лишены всех прав и высланы в Иркутск, а их семьи, оставшиеся без кормильцев, вернулись в Петроград, где хлебнули немало горя. Долгое время жили по углам у дальних родственников. Из ссылки вернулись только Николай и Дмитрий, Алексей Игнатьевич сложил свои кости в Сибири. Имея поражение в правах, несколько лет братья скитались по стране, подрабатывая на хлеб случайными заработками. Около 1937 года Дмитрий Игнатьевич нелегально вернулся к семье, а Николай Игнатьевич, стремясь уйти подальше от властей, уехал на Дон в глухие Аксайские степи. С Божией помощью пережили и эти страшные годы. Несмотря на тяжкие испытания Шиловы во время лихолетья оставались верными Богу и Церкви. В скорбях и злоключениях усиливалась, становилась горячее молитва.
Когда, казалось бы, закончились для семьи видимые скорби, Николай неожиданно начал употреблять спиртное. Для его супруги это было большим ударом, нелегким стало совместное существование, и Евдокия даже стала подумывать о разводе. Однако решиться на такой серьезный шаг сама она не могла.
Желая узнать волю Божию, отправилась к вырицкому старцу. Было это в 1948 году. Отец Серафим принял очень ласково и необыкновенно утешил, но на вопрос о разводе ответил весьма строго: «Куда же вам разводиться?! Вы же перед Богом повенчаны… Подожди немного, скоро он хороший будет..». Не сразу поняла Евдокия истинный смысл слов старца. Он открылся ей в 1951 году — Николай Игнатьевич скончался шестидесяти лет отроду.
Надо сказать, что несмотря на появившуюся у него склонность ко спиртному, он все так же, как и прежде, регулярно посещал Богослужения в Никольском соборе. Довольно часто исповедовался и причащался. Отошел тихо, обратив к родным свои последние слова: «Будьте добры и милосердны ко всем…».
«Всегда хвалите имя Господне!»
Наталия Н. Симакова от рождения инвалид по зрению, член общества слепых. С истинным благоговением и слезами рассказывает она о своих встречах с отцом Серафимом…
…В середине 30-х годов я пела на клиросе в Никольском соборе.
В 1944 г. узнала, что в Вырице есть духоносный старец, и меня потянуло к нему.
В течение почти пяти лет я посещала Вырицу. Первый раз приехала к отцу Серафиму в декабре 1944 года. Тогда он сказал: «Теперь будешь ко мне ходить». Я считала вырицкого старца святым. Видеть я его не могла, но при встречах с ним меня непременно охватывали благодатные ощущения, становилось легко и спокойно. Я всегда выходила от батюшки изменившейся, другим человеком — отлетали прочь все скорби… Вновь и вновь хотелось еще раз приехать к старцу. Помню, кто-то из посетителей сказал мне: «А глаза у него голубые, как небо…». Как легко мне жилось после святого благословения старца! Не страшили житейские бури и незаметно несла я свой крест. Я никогда ни о чем не просила батюшку по части каких-то земных благ или здоровья. Господь благословил меня быть слепой. Я даже и не помышляла о каких-то исцелениях и надеялась, что за эту скорбь Господь, может быть, снимет с меня часть моих прегрешений и поможет в другом. Каждому нужно нести свой крест. Я всегда говорила в себе: «Господи! Устрой все, как Тебе надо, но только спаси мою грешную душу». С отцом Серафимом мне просто было очень радостно, и необыкновенно хорошо становилось на сердце.
У меня был хороший голос, и в послевоенные годы передо мною стоял выбор между служением в церковном хоре и работой по линии Общества слепых. Когда я приехала к старцу за благословением, он вдруг сказал мне: «А детки будут с глазками! Бог пошлет человека..». Со временем я действительно, вышла замуж. Видно, так мне было дано Господом, чтобы все пережить, пострадать и понять замужних женщин. Родила двоих детей — сына и дочь. Работала на дому. Плела сумки, чтобы поддержать семью. Дома также все делала сама.
