оружия и перекинуть его часть ближе к морю. Весной, когда просохли горные перевалы, через иракско- турецкую границу пошли караваны.
Напряжение накапливалось. Туристы, которых стало заметно меньше, очень хорошо ощущали это в приморских городках. Полупустые улицы, старики в кофейнях, недоброжелательно, но молча смотрящих на зашедших с улицы людей. Замолкающие при приближении чужаков группы молодежи. Чувствуя себя неуютно на улицах, те старались не покидать отелей. И после возвращения, делились впечатлениями дома.
Отток туристов медленно, но верно становился свершившимся фактом. Фактом, который начинал отражаться на пополнении рядов радикалов. С одной стороны шли оставшиеся без работы люди, с другой прибывало оружие и взрывчатка. Этот коктейль смешивался в горах и начал выплескиваться на улицы побережья. Уже вооруженные, курды опять спускались на побережье и там начиналась стрельба. Туристы пугались. И голосовали ногами. Пересыхающий ручеек отдыхающих плодил новых безработных. И те, в свою очередь, отправлялись в родные горы, где многие пополняли ряды боевиков. Курдский миксер заработал.
Власти не хуже курдских руководителей понимали, куда дует ветер. Но причина ситуации находилась вне их контроля. Все что оставалось — «купировать» результаты. Газеты пестрели заголовками о перестрелках на границе, в горах, на побережье. Счет перехваченным караванам и ликвидированным ячейкам шел на десятки. Другая сторона не оставалась в долгу. Расстрелянные полицейские участки, нападения на военные колонны, взорванные отели и кафе. Интернет пестрел фотографиями взорванных машин и отелей.
Война на побережье и в горах набирала обороты.
Матвей прикидывал. Он никак не мог понять. Система начала сыпаться. Сколько еще времени у него есть, пока все окончательно пойдет вразнос? Год? Два? Три? И где именно рванет?
Глава 1. Крым. Октябрь 2010
В Крыму, меж тем, дела шли своим чередом. Цели начинали воплощаться в реальность. В октябре строители сдали первый блок АЭС.
Не доезжая пары километров до станции, Матвей попросил водителя остановиться. Подняв пыль, вэн свернул на обочину. Следом за ним свернул его близнец с охраной. Матвей переждал, пока поднятую ими пыль отнесет в степь и откатил дверцу. С пригорка открывался отличный вид на окрестности. Шоссе, перевалив через холм, спускалось к озерцу, на берегу которого стояла АЭС. Энергетики именовали этот водоем охладителем. Стоя возле машины, он рассматривал аккуратные корпуса станции, бело-красную коробочку реакторного блока и целое поле занятое подстанцией, сплошь покрытое серыми прямоугольниками трансформаторов и ажурными опорами ЛЭП. Не верилось, что недавно все это представляло собой знаменитые на всю Россию развалины, на которых развлекались наркоманы. Матвей еще раз посмотрел вниз, на станцию и полез в машину.
На пуск реактора прилетело много народу из Москвы, Краснодара и Ростова. Фесик ходил именинником. Премьер не сильно переменился — внимательные глаза, крепкая фигура, по-прежнему короткая стрижка. Подойдя к ленточке, перегораживавшей вход в диспетчерскую, премьер оглянулся на присутствующих.
— Как там говорится — мирный атом в каждый дом?
Зал грохнул, Валера заулыбался.
— Друзья, спасибо, что приехали на наш праздник. Ладно, шутки в сторону. АЭС мне еще открывать не доводилось. И с тем большим удовольствием я объявляю об окончании энергодефицита в Крыму. Спасибо нашим российским друзьям, спасибо строителям, спасибо крымчанам, которые терпеливо ждали. Татьяна, где тебя черти носят? Давай ножницы!
Пунцовая от смущения Татьяна, протиснулась сквозь толпу гостей, неся на подносе требуемый предмет. Матвей, как и многие из присутствующих проводили ладную фигурку референта Фесика одобрительными взглядами. Татьяна по-прежнему была чертовски хороша собой и не торопилась замуж. В голове у Матвея некстати промелькнуло «…зря я тогда отказался..»
Стуча каблучками, Таня подошла к шефу и протянула поднос. Валера щелкнул ножницами, упавшая ленточка открыла доступ в диспетчерскую.
Под аплодисменты присутствующих, рубильник был, наконец включен и лампочки в диспетчерской загорелись зеленым светом. Гости потянулись к выходу из диспетчерского зала.
У центрального вестибюля всех ждали автобусы для доставки к месту банкета. Столы, расставленные под открытыми шатрами, накрыли прямо в степи, неподалеку от станции. Гости, не желая сидеть за столами, сбивались в группы, стоя в проходах.
Матвей, перекинувшись с Фесиком приветствием, подхватил со стола бокал и отправился побродить меж столов. Осматриваясь по сторонам, он старательно уклонялся от бизнесменов, металлургов, элитных блядей и прочих желающих денег. Таких, (за исключением металлургов), всегда хватало на подобных мероприятиях. Теперь у него появился солидный опыт подобных маневров. В ходе одного из них он столкнулся с ироническим взглядом высокого, хорошо одетого гостя, стоявшего в сопровождении московских чиновников. Матвей поприветствовал его, приподняв в свой бокал.
— Как обстоят дела с международным признанием? — ехидно поинтересовался глава российского МИДа.
— Вашими молитвами, Сергей Викторович. Пока похвастаться нечем. — развел руками Матвей, — вся надежда на Вас.
— Мы стараемся помочь вашему признанию, но к несчастью — мы не всесильны, — с притворным сочувствием пожал плечами Лаврушин. Он не забыл публичной выволочки в кабинете президента. Свита за спиной министра радостно скалилась.
Матвей не смог удержаться от шпильки и задумчиво произнес, — Тут я с вами абсолютно согласен. К несчастью, не всесильны… Или к счастью…? Простите, я запутался. Как сказать лучше?…
Приветливо кивнув, он пошел дальше, оставляя за спиной побледневшего от ярости дипломата.
Перепалка с министром подняла ему настроение. Хотя Лаврушин был прав — дела с признанием Крыма шли плохо. МИД России, мало того, что не помогал, так еще и гадил при любом удобном случае. Из всех стран, за несколько лет, кроме России, Крым признали только Казахстан, Турция и почему-то Румыния. Вероятно, в пику Киеву, с которым румыны несколько лет грызлись из-за черноморского шельфа. Но, произошло это, скорее вопреки МИДу.
Из-за одного из столов ему замахал рукой глава Керчи.
— Матвей, давай к нам. Вы знакомы?
Матвей подошел к столу. Помимо Андронова, за столом были еще двое. Высокий и смуглый мужчина восточной внешности, сверкнув безупречно белыми зубами, представился как Осман Демирель, владелец судовой компании.
В другом госте — потном толстяке в измятом дорогом костюме Матвей узнал Барышникова. Каким разведчиком был Михаил, Матвей так и не узнал. Но директор керченского терминала, из него получился великолепный. Выбив бандитов из города, его компания не только ударными темпами достроила терминал, но и модернизировала весь порт. На месте полуразвалившихся причалов, появился аккуратный портовый комплекс, обслуживавший грузовые и рыболовецкие суда. Достроенный терминал принял первые контейнеры еще в начале года и с тех пор поток транзита нарастал почти в геометрической прогрессии.
Матвей теперь совершенно не жалел, что терминал пришлось отдать чекистам. Весь Крым тогда представлял собой бандитский заповедник и именно Барышников подал мысль, как нужно решать эту проблему. В течение месяца он выкинул из порта бандитскую шваль, вертевшуюся вокруг строительства терминала и навел образцовый порядок. Более десяти лет они контролировали порт, а толстяк вышиб их
