Священная Библейская история Нового Завета

овец по имени, и выходили с ними на пастбища. Овцы узнавали своих пастухов по голосу и виду, слушались их и шли за ними.

Воры же и разбойники, чтобы похитить овец, пробирались во двор не дверью, а перелезали через забор. Все это было известно не только простому народу, но и фарисеям. И вот, беря такой общеизвестный пример из пастушеской жизни, Христос сказал фарисеям: «Кто не дверью входит во двор овчий, но перелазит инуде, тот вор и разбойник; а входящий дверью есть пастырь овцам. Ему придверник отворяет, и овцы слушаются голоса его, и он зовет своих овец по имени и выводит их. И когда выведет своих овец, идет перед ними; а овцы за ним идут, потому что знают голос его. За чужим же не идут, но бегут от него, потому что не знают чужого голоса».

Хотя содержание притчи было доступно слушателям Христа, но, тем не менее, символический смысл рассказа не был им понятен. Тогда Господь объяснил им: «Я есмь дверь: кто войдет Мною, тот спасется, и войдет, и выйдет, и пажить найдет».

Этими словами Господь открыто объявил иудеям, что Он, как Мессия, есть истинная «дверь» в Царство Небесное, единственный вход в него», рядом» с которым другого не существует. Никто никогда в истории человечества, кроме Христа, не указал истинного пути спасения и не открыл двери, ведущей в Царство Небесное.

Все, сколько их ни приходило до Христа и после Христа», суть воры и разбойники; но овцы не послушали их». Конечно, здесь имеются в виду не ветхозаветные пророки и святые отцы, говорившие о Мессии духом и именем Божиим, но лжепророки и лжеучители, выдавайте себя за Мессию, — самозванцы, которых имелось в истории уже много, появляются они и сейчас и будут еще появляться в мире. Но эти самозванцы, как бы они ни были гениальны, как бы красиво ни говорили о жизни, какие бы блага ни сулили своим последователям, — не могут дать им истинной жизни», жизни с избытком», т. е. жизни, переливающейся за края временности, переходящей в вечность. Такую жизнь может дать только Тот, Кто Сам есть Жизнь, Кто одновременно есть и «Дверь» в жизнь вечную и истинный Пастырь пасомых.

Как верный пастырь овец не щадит своего покоя и жизни, чтобы сохранить свое стадо, так и Пастыреначальник Христос отдает жизнь Свою за «словесное стадо». «Пастырь добрый полагает жизнь свою за овец, — сказал Христос. — А наемник, не пастырь, которому овцы не свои, видит приходящего волка, и оставляет овец, и бежит; и волк расхищает овец и разгоняет их».

Эти слова об истинном пастырстве относились к современным Иисусу Христу духовным вождям еврейского народа, книжникам и фарисеям, но они в такой же мере относятся и ко всем тем пастырям Христовой Церкви, которые за деньги и другие житейские выгоды пасут словесное стадо; они тоже суть «наемники», так как без подвига самоотречения и без готовности для служения стаду Христову идти на все опасности, вплоть до смерти, невозможно быть истинным пастырем Церкви.

«Я есмь пастырь добрый, — говорил Господь фарисеям, — и знаю Моих, и Мои знают Меня. Как Отец знает Меня, так и Я знаю Отца, и жизнь Мою полагаю за овец». В этих словах Христа заключается уже не только объяснение символов рассказанной притчи, но и открытое свидетельство о неразрывном единстве Доброго Пастыря с Богом Отцом и с овцами Своего стада и о грядущей Жертве за спасение всех людей.

Книжники и фарисеи должны были понять символику и прямое свидетельство Христа о Пастыре и овцах дома Израилева. Эта символика известна была им из книг ветхозаветных пророчеств. Но, увы, духовные очи этих вождей были закрыты и они не разумели Писания. В частности, они могли бы вспомнить пророчество Иезекииля: «Сын человеческий! изреки пророчество на пастырей Израилевых... и скажи им, пастырям: так говорит Господь Бог: горе пастырям Израилевым, которые пасли себя самих! не стадо ли должны пасти пастыри?, вот, Я — на пастырей, и взыщу овец Моих от руки их, и не дам им более пасти овец... Я Сам отыщу овец Моих и осмотрю их... Буду пасти их на хорошей пажити, и загон их будет на высоких горах Израилевых...». (Иез. 34: 1-14).

Но сердце Христа, как Доброго Пастыря, пылает любовью не только к избранному стаду Божию, к народу израильскому, оно обнимает своей любовью и все другие народы, которые также должны принять участие в общем спасении. Поэтому Христос говорит: «Есть у Меня и другие овцы, которые не сего двора, и тех надлежит Мне привести: и они услышат голос Мой, и будет одно стадо и один Пастырь».

Израиль был призван Богом первым, но не единственным, и вне его бродило еще более многочисленное стадо, жаждущее услышать любящий голос Доброго Пастыря, — это был языческий мир. По зову Доброго Пастыря все народы соберутся в единую Церковь Христову», и будет одно стадо и один Пастырь».

Но это великое дело может совершиться только смертью и воскресением Доброго Пастыря. И Христос не страшится смерти, Он добровольно отдает жизнь Свою за овец.

Христос на празднике Обновления. Ин. 10: 22-42

Настал праздник Обновления, и к Иерусалимскому храму снова стал стекаться народ. Хотя этот праздник не был так популярен, как праздник Кущей, и меньше привлекал иностранных паломников, тем не менее иудеи любили его. Он напоминал им одну из славных страниц национальной истории, когда Иудея была освобождена от власти сирийского царя Антиоха Епифана и храм очищен от осквернении. Это произошло в 165 году до Рождества Христова.

Событие обновления храма праздновалось евреями в декабре. Зимнее время еще только начиналось, но уже было довольно холодно, и поэтому народ собирался в утепленных пристройках храма. В это время Христос с учениками находился в Соломоновом притворе и учил собравшийся здесь народ. В толпе народа были и фарисеи.

Исцеление Христом слепорожденного и рассказанная Им притча о Добром Пастыре сильно подействовали на иерусалимских фарисеев, и они решили выяснить, кто же Он в самом деле этот Галилеянин, Который совершает чудеса и учит с такой божественной мудростью, что с Ним не могли равняться и величайшие учители раввинских школ. Простой народ называет Его пророком и даже Мессией; но странно, что Он Сам не провозглашает Себя Мессией и вовсе не думает выступать в качестве того грозного царя — завоевателя, которого так давно ожидали евреи.

И вот фарисеи решили выяснить этот вопрос сейчас — на празднике Обновления. Они обступили Христа и спросили: «Долго ли Тебе держать нас в недоумении? если Ты Христос, скажи нам прямо».

Господь понимал, какого Мессию хотят видеть в Нем духовные руководители еврейского народа. Но Он царь не от мира сего. Он духовный Мессия. Поэтому Христос на вопрос фарисеев ответил: «Я сказал вам, и не верите; дела, которые творю Я во имя Отца Моего, они свидетельствуют о Мне. Но вы не верите, ибо вы не из овец Моих, как Я сказал вам. Овцы Мои слушаются голоса Моего, и Я знаю их; и они идут за Мною. И Я даю им жизнь вечную, и не погибнут вовек; и никто не похитит их из руки Моей... Я и Отец — одно».

Последние слова привели иудеев в ярость. Они взяли в руки камни и угрожающе стали приступать ко Христу. Но Он спросил врагов Своих: «Много добрых дел показал Я вам от Отца Моего; за которое из них хотите побить Меня камнями?»

«Не за доброе дело хотим побить Тебя камнями, но за богохульство и за то, что Ты, будучи человек, делаешь Себя Богом», — ответили раздраженные иудеи.

Иисус же сказал им: «Тому ли, Которого Отец освятил и послал в мир, вы говорите: богохульствуешь, потому что Я сказал: Я Сын Божий? Если Я не творю дел Отца Моего, не верьте Мне; а если творю, то, когда не верите Мне, верьте делам Моим, чтобы узнать и поверить, что Отец во Мне, и Я в Нем».

Но этот ответ Христа не дошел до сердец иудеев и вызвал лишь новый взрыв негодования и злобы. Они хотели побить Его камнями, но Он уклонился от них и ушел из храма. После праздника Обновления Христос покинул Иерусалим и с учениками пошел за Иордан.

Общественное служение Иисуса Христа в Заиорданье.

Спаситель не мог больше оставаться в Иудее, где у Него было много врагов: законников, фарисеев и саддукеев, которые препятствовали Ему проповедовать слово Божие и искали повода, чтобы убить Его. Но и в Галилею теперь Ему был закрыт путь, ибо Ирод Антипа, по свидетельству евангелиста Луки (Лк. 13: 31), хотел взять Христа под стражу, чтобы затем предать Его смерти. Во всей родной для Него Палестине оставалась только одна область, где Он мог еще свободно проповедовать — это была Перея, область