Как я уже сказал, Эфир излучает некую энергия, невидимую, как и он сам, однако посредством особых алмазов, добываемых тут же, в Хрустальной Горе, ее удается уловить и применить на благо людям. Неудивительно, что энергия сия почитается амореями “божественным даром” и используется ими всюду, где только можно — от наручных часов до поездов и летательных аппаратов.
Однако не спешите завидовать “богоизбранным” амореям. Нормальный человек перестает быть таковым, если проживет в Мемноне или его окрестностях более-менее продолжительное время. Таинственное излучение вызывает болезни и мутации. Вы думаете, как возникли кабиры, все эти гидры, сехмуты, стимфалийские птицы, эмпусы, каркины, грайи и прочие противные природе существа?! Их вызвал к жизни эфир. Вот почему нормальные люди избегают селиться близ Мемнона, а живут там постоянно только фанатичные жрецы — иереи и анахореты, да еще в священную столицу время от времени наезжают большие господа из Темисии, например, в Храме Фатума, посвященном Творцу-Пантократору, главному божеству амореев, их императоры принимают верховную власть, а понтифики ежегодно проходят интронизацию. Вера амореев, между прочим, требует, чтобы каждый аколит хотя бы однажды в жизни посетил Мемнон. Для паломников государство организует даже бесплатный проезд, однако я не видел в тех местах заметного скопления народа. И верно: мало кому охота подставлять себя под непонятные лучи, то дарующие благо, то отнимающие его!
Все чудеса Мемнона не опишешь и в целой книге. А потому оставим на время и этот колдовской город, и провинцию Метида, и таинственный Эфир. Переместимся на север, перешагнем через Дорийский хребет и вступим на землю Дориды.
Эта провинция суть колыбель аморийской цивилизации. Именно сюда восемнадцать столетий тому назад приплыл со своим племенем легендарный Фортунат, осененный мудростью аватаров, богов- посланцев. Здесь, на мысе, ныне названном его именем, Фортунат основал первую столицу амореев — Элиссу, в честь легендарной властительницы Карфагена. Здесь и упокоился первый император, в прекрасном Мавзолее из ослепительно белого мрамора, напоминающем по стилю афинский Парфенон, каким тот предстает на древних картинах. Ныне Элисса — усталый провинциальный городок, в котором лишь памятники старины напоминают о том, что когда-то этот город был столицей Аморийской империи…
Хотя Элисса и считается столицей Дориды, новый город Дор, лежащий на юге провинции, много больше и значительнее его. Дор — важнейший перевалочный центр, там самый большой в Империи вокзал Трансаморийского Рельсового Пути. Всего в Дориде два миллиона жителей, в основном моряки, кораблестроители и обслуживающие рабочие.
Климат в Дориде не столь приятный, как в Эридее или Лаодике, но достаточно сносный, и если бы не частые землетрясения и наводнения, возможно, амореи никогда не додумались бы оставить избранное Фортунатом место и основать себе другую столицу.
А мы тем временем поспешим вслед за солнцем и переместимся на юго-запад от Дориды, в Персефону. Это самая малонаселенная часть Империи. Воистину, одна лишь угроза закончить жизнь в Персефоне действует на аморийского плебея столь же безотказно, как и на патриса — угроза быть высланным в Стимфалию!
Пространство Персефоны составляют гигантская пустыня Ведиус и прилегающие к ней степи и плоскогорья. При этом Персефона удивительно богата всякими полезными минералами, такими как уголь, руда и камень. Сотни тысяч эргастов, то есть каторжников и рабов, добывают эти богатства в районе города Оркуса. Вернее, Оркус — не город, а одна громадная резервация для несчастных. Там живут лишь эргасты и их надзиратели.
Эргасты работают днем и ночью, то в ужасающей духоте, то в лютую стужу, но амореи не жалеют их, потому что поставки рабов для эргастула в Оркусе налажены у них превосходно. Я полагаю, треть, если не половина, всех рабов Империи заканчивают свою жизнь именно в Персефоне.
А навстречу поездам с рабами следуют составы с углем, рудой и камнем. Поэтому, увидев в сияющей Темисии чудесный дворец из нефрита и мрамора, сразу вспомните, сколько несчастных эргастов положили свои жизни в Персефоне, не имея ни малейшей надежды вырваться на свободу…
Столица этой провинции, Персефополь, лежит довольно далеко от Оркуса, в большом оазисе. Там верблюдов и даже леопардов можно встретить разгуливающими по улицам.
Люди в Персефополе сильные, смелые и жестокие, без того налета помешанности и авантюризма, каковой столь приелся мне в Сиренаике.
По территории Персефоны протекает горячая река Ксанф. Она берет свое начало под землей, где-то в горах Киферона. Протекая по пустыне, она не только не остывает, но еще больше разогревается. Несмотря на всю свою приязнь к эфиру, амореи также используют воду Ксанфа для обогрева домов и прочих хозяйственных нужд. Тем более что в Персефоне излучение Эфира не столь сильно, как в Метиде, Ливии и Стимфалии. Южнее Оркуса река Ксанф снова уходит под землю, и один лишь Господь ведает, где заканчивают путь ее мертвые воды!
К северу от Персефоны, за Атласским хребтом, лежит Гераклея. Эта провинция состоит из двух примерно равных по площади частей: Нижней Гераклеи на Аморийском материке и Верхней Гераклеи, Бетики, на Европейском. Разделяет ту и другую Гераклею одноименный пролив. На аморийском берегу пролива стоит город Гераклеополь, столица провинции, на германском — его спутник, Алкида. Гераклейский пролив между двумя городами настолько узок, что амореи держат под своим контролем всё морское судоходство из Внутреннего моря в Западный океан, и всякий купец, следующий по своим торговым делам туда или обратно, вынужден платить им немалую пошлину.
Живут в Гераклее люди простые, очень похожие на нас; патрисов там почти не встретишь.
Акриты стерегут границу с лузитанами и иберами, выращивают злаки и виноград, разводят овец и лошадей, ловят рыбу, в общем, занимаются не притеснением себе подобных, а полезными делами. На побережье много маленьких городов и курортов для людей со средним достатком.
Если следовать из Персефоны не на север, а на юг, то сразу за горами Киферона открывается живописная провинция Киферея. Прежняя ее столица, Афра, стоит на правом берегу реки Маат и представляет собой типичный южный город, наподобие Джоки или Анукиса. Новая столица, Киферополь, этот прославленный центр банкиров и новоявленных богачей, находится на высоте свыше полутора миль над уровнем моря.
Воздух там чист и свеж, что благоприятствует умственной деятельности. А люди хитрые и пронырливые, умеющие извлечь выгоду из всего, даже из значительной удаленности своего города от признанных центров Империи.
Живет в Киферее довольно много народу, никак не меньше шести миллионов. То в основном плебеи, как обычные труженики садов и нив, так и динаты. На плантациях злаков, риса, хлопка, каучука, кофе, какао и цитрусовых широко используется труд рабов.
Особых чудес в Киферее не встретишь, за исключением “речных коней”, гиппонгов, которых киферейцы в прямом смысле слова впрягают в свои корабли. В Афре мне показывали новую породу гиппонга, выведенную тамошними искусниками — так называемого “курьера”. Этот водоплавающий зверь достаточно ловок, чтобы ускользать от гидр и эмпусов. Скорость гиппонга-курьера в воде — до девяноста герм в час, то есть он в состоянии преодолеть реку Маат от Джоки до Гелиополя за трое суток (не считая остановок в пути); таким образом, использование гиппонгов с целью доставки корреспонденции по быстроте сравнимо лишь с применением аэросфер, а по экономичности не имеет себе равных. Среди недостатков метода — низкая надежность, так как гидры и эмпусы тоже весьма ловки, особенно когда речь заходит о добыче.
Заканчивая рассказ о Киферее, напомним о наличии там знаменитых высокогорных курортов, где можно отдохнуть, подлечиться и даже покататься по снегу на особых досках, которые крепятся к стопам — амореи называют такие доски “стопами Феба”.
Курорты Киферона открыты как для патрисов, так и для плебеев, но цены там совершенно невозможные. За один день пребывания на одном из таких курортов с меня взяли двадцать солидов, то есть больше, чем я потратил за весь предыдущий месяц! Вот и судите сами, каков этот отдых.
На западной границе Кифереи стоит чудесный лес Ганимед, а за ним сразу начинается Илифия, прозванная “золотой провинцией”. Это — самый край Аморийской империи, где сила Эфира практически не
