здесь какое-то время.
— Вы давно здесь живете?
Благодать подошла к буфету и достала оттуда глиняную миску. Судя по тому, что успела увидеть Кей, дом был обставлен скудно, причем мебелью, сделанной каким-то местным умельцем. Зато везде царили чистота и порядок.
— Всю жизнь, — ответила Благодать, положила в миску нарезанных фруктов и подвинула ее к Кей. — Не всю, конечно, но кажется, что очень долго.
Кей поняла, что нельзя продолжать расспросы — излишняя любознательность присуща только женщинам. Отец часто говорил, что можно быть двадцать лет знакомым с мужчиной и не знать о нем то, что его жене удастся вытянуть из него за двадцать минут.
Однако Кей не смогла удержаться. Она находилась в чужом месте среди чужих людей, и ей хотелось побольше узнать о жизни этой женщины.
— А почему так? — спросила она.
Благодать какое-то время молчала, Кей же смотрела на нее вопросительно, ожидая ответа. Постояльцами Благодати были в основном пожилые мужчины, и все они вели разговоры только о делах. У них не хватало времени на то, чтобы сесть и поговорить по душам с хозяйкой пансиона.
— Мама умерла, когда рожала меня, и много лет мы жили вдвоем с отцом. Ему нравилось переезжать с места на место, поэтому я не успевала с кем-нибудь подружиться. Но был один молодой человек… — Она всплеснула руками. — Как бы то ни было, до отца доходили слухи, что где-то на юге есть работа получше, а еще дальше — еще лучше, поэтому мы снимались с места и переезжали. Когда мне было семнадцать, он снова женился, и его жена родила близнецов, Джейн и Элис. Она была не из тех женщин, кто с радостью принимает материнство и домашние заботы.
— То есть она воспользовалась тем, что у нее есть взрослая падчерица, и взвалила на вас и детей, и дом?
Благодать улыбнулась, и Кей подумала, что так она выглядит значительно моложе и красивее.
— Что-то в этом роде. В конце концов, она была всего на полгода старше меня. Ей хотелось наслаждаться жизнью.
— Но вы…
Благодать пожала плечами.
— Она умерла, когда девочкам было десять, отец умер на следующий год, так что получилось даже хорошо, что я в то время оказалась дома и смогла позаботиться о них.
— Значит, вы стали матерью, не выйдя замуж.
— Человек делает то, к чему его вынуждают обстоятельства.
— Да, именно так, — сказала Кей, пододвигая к себе миску с фруктами и заглядывая в нее.
Ее мысли снова вернулись к тому, что случилось с ней и Алексом. Она действительно делала то, к чему ее вынуждали обстоятельства.
— Итак, вы будете жить здесь и ждать возвращения вашего брата из экспедиции мистера Грейди?
— Вообще-то брат хочет, чтобы я пожил здесь несколько недель, а потом поехал домой.
— Один?
— Да, — ответила Кей. — А что в этом такого?
— Вы очень молоды, чтобы путешествовать одному.
— Мне двадцать.
У Благодати от удивления отвисла челюсть.
— Только не говорите этого моим сестрам. Я сказала им, что вам всего шестнадцать. Если они узнают, что вам двадцать, они за две недели женят вас.
Кей улыбнулась:
— Сомневаюсь.
— Не сомневайтесь, женят, — серьезно возразила Благодать. — Вы не представляете, как им хочется выбраться отсюда. Элис говорит, что собирается стать актрисой, а Джейн мечтает выйти замуж и родить детей.
— Но им же не больше… Сколько им?
— Четырнадцать, почти пятнадцать. Но они много выстрадали за свои короткие жизни, поэтому считают себя взрослыми. Я надеялась, что вам понравится одна из них, и… и…
— Вы сможете сбыть ее с рук?
— Да, — подтвердила Благодать, улыбаясь.
— Значит, вам тоже хочется выбраться отсюда?
— Больше всего на свете.
— Но вы так и не встретили своего мужчину среди всех тех, кто приезжает сюда? — спросила Кей.
— Мне делали предложения, но да, я не встретила мужчину, которого хотела бы удержать. Ну, вы понимаете, что я имею в виду.
Кей собралась ответить, что отлично ее понимает, но в последний момент остановилась. Если ей предстоит провести в обществе Благодати несколько недель, причем в мужском обличье, надо сразу начинать играть свою роль.
Когда Благодать сказала: «У меня есть для вас письмо», — Кей так изумилась, что едва не поперхнулась.
— От кого?
Благодать улыбнулась и, оглянувшись на дверь, чтобы убедиться, что никто не подсматривает, ответила:
— От мистера Коннора.
То, как женщина произнесла имя, заставило Кей повнимательнее взглянуть на нее. Судя по всему, Благодать неравнодушна к дяде Ти-Си, или, как выразился бы Алекс, «ее снедает всепоглощающая страсть». Хотя он во всем видит романтику.
— Вот как? — наконец проговорила Кей. — А вы уверены, что оно для меня?
Благодать достала из кармана сложенный листок и задержала его в руке на мгновение, как бы не желая расставаться с ним.
— Здесь сказано «Для Кей», а адресовано оно было мне. Вчера его привез какой-то мужчина, приехавший верхом. Думаю, он скакал днем и ночью не останавливаясь, чтобы успеть до отъезда вашего брата.
— Наверняка, — пробормотала Кей, беря письмо.
Ей хотелось немедленно взломать восковую печать и узнать, что написал дядя Ти-Си, но, взглянув на Благодать, она поняла, что делать этого не следует. Не вызывало сомнений, что женщина жаждет узнать содержание письма.
— Ты поел? — спросила от двери одна из близняшек.
Благодать вздохнула.
— Поел, — ответила она, забирая пустые тарелку и миску. — Но теперь он хочет отдохнуть.
— Но мне нужно ему кое-что показать, — сказала одна из девочек.
— Мне тоже, — почти одновременно с первой заявила другая. — Пожалуйста, идем с нами. У нас есть много интересного.
Кей разрывалась между желанием бежать от девочек и необходимостью изображать из себя молодого парня, которому, вероятно, должно льстить, что девочки вьются вокруг него.
— А вы покажете мне ваши местные диковинки? — спросила она, вставая.
— Мы покажем все, что захочешь, — хихикнув, ответила одна из них.
Кей подумала, что, когда увидится с мамой, обязательно попросит у нее прощения. Она часто считала, что мама слишком строга, слишком старомодна, но сейчас видела, что бывает с девочками, которых мама не наставляет на каждом шагу. Они становятся вот такими.
— Вы не обязаны идти, — Благодать сурово посмотрела на сестер.
— Ничего, все в порядке. — Кей позволила девочкам взять ее за руки и вывести из комнаты. — Мне
