талантов нет ни унции, Кей хочет доставить удовольствие родителям и считает, что они обрадуются, если она удачно выйдет замуж.
Алекс не улыбнулся словам Адама.
— А я не удачная партия. Если она выберет меня, то я хотел бы, чтобы это решение было принято добровольно, а не под действием воспоминаний.
— Это очень благородно с твоей стороны. Будь я на твоем месте и встреть я женщину, которую смог бы полюбить, я бы никогда не отпустил ее от себя. Если бы понадобилось, я бы запер ее в комнате и спрятал ключ.
— Отличная идея. Я так… — Алекс замолчал, и Адам рассмеялся.
— Тебе от меня что-то нужно, да? — Спросил он.
— Да. Пока я буду улаживать свои дела, проследи за тем, чтобы Кей получше узнала жизнь. Она воспринимала наше бегство в джунгли как захватывающее приключение, и я боюсь, что и меня она видит в том же свете. Бешеные скачки по пересеченной местности, ночевки в палатке, схватки с аллигаторами.
— Мне кажется, ты совсем не знаешь ту девушку, о которой говоришь. Моя младшая сестренка любит шелковые платья и чайные церемонии.
— А еще она любит… — Алекс хотел сказать, что еще она любит заниматься любовью при луне, но вовремя сообразил, что говорить об этом не надо. — Я увидел ее с другой стороны, с той, которую она только начала раскрывав в самой себе.
— И ты хочешь, чтобы она раскрылась с этой стороны еще больше?
— Да, хочу.
Адам некоторое время пристально разглядывал Алекса.
— Она молода, красива и богата. Ты уверен, что хочешь, чтобы она вышла в мир и чтобы ее видели другие мужчины?
— Естественно, не хочу. Если бы я не познакомился с Мег… — Алекс помолчал. — Дело в том, что я бы никогда не взглянул на Кей, если бы не прошел через все то, через что мне пришлось пройти. Если бы я встретился с ней в обычной обстановке, я, наверное, отнесся бы к ней как к младшей сестре Ната и остался бы к ней равнодушен. Мне всегда нравились женщины другого типа — высокие, красивые, таинственные.
Адам улыбнулся:
— Нам всем такие нравятся, разве нет? Но в данном случае таинственность несла в себе зло. Думаю, в том, о чем ты просишь есть свой резон, но я не уверен, что буду так же великодушен, как ты. Я поговорю с мамой, и она позаботится о том, чтобы Кей была представлена обществу за пределами Эдилина.
— За пределами Виргинии. Страны. Отвезите ее в Италию, пусть она поучится у итальянских художников. Сомневаюсь, что она знает, как велик ее талант. Я уже вижу картины Карла Эдварда Йейтса в музеях всего мира.
— Ясно. К.Э.Й. Вот видишь, тебе известно о ней то, чего не знают близкие.
— Мне нужно поспать, — сказал Алекс. — В той гостинице за мной остался номер?
— Я оставил для тебя номер в этой, тот, где ночевала Кей. Думаю, ты знаешь, где он.
— Да, знаю, — хмыкнул Алекс, останавливаясь у двери. — Не представляю, как смогу выдержать все это без шуток и жизнерадостности Кей. Как бы плохо ни было, ей всегда удавалось поднять мне настроение.
— Она всем нам поднимает настроение. Едва научившись говорить, она тут же принялась шутить.
— И рисовать.
— Да. Она зарисовывала карандашом и красками абсолютно все. Тебе стоит порасспросить маму о том, как Кей разрисовала стены гостиной.
— С радостью. Кстати, я хотел кое-что узнать у тебя. Кей часто говорила, что ее мама — женщина редкой красоты. Она действительно так красива, как утверждает Кей?
— Красивее. Хотя она и постарела, но мужчины все равно оглядываются ей вслед — к величайшему раздражению отца.
— Кей считает, что по красоте она уступает матери.
— А ты что думаешь? — спросил Адам.
— Я думаю, что Господь улыбался, когда сотворял Кей.
— Вот и мы все так думаем. Ты будешь писать ей?
Алекс нервно сжал дверную ручку.
— Вряд ли. Я хочу дать ей время подумать, принять взвешенное решение. Ее пугает мысль о неудачном браке, поэтому мне хочется, чтобы она была уверена в своем решении.
— Я расскажу ей, что здесь было, куда и зачем ты уехал.
— Спасибо, — поблагодарил Алекс. — Знаешь, а я думал, что ты окажешься другим. Наверное, тут дело в ревности: ведь я слышал твое имя утром, днем и вечером. А теперь мне кажется, что ты достоин быть братом Кей. — Алекс с улыбкой вышел из комнаты и закрыл за собой дверь.
Адам несколько минут смотрел ему вслед, затем сел за стол, чтобы написать письмо матери. Ему понравилась идея Алекса раскрыть перед Кей все аспекты светской жизни и познакомить ее с новыми людьми, однако он уже знал, кого хочет видеть своим зятем, и собирался приложить все силы к тому, чтобы брак состоялся.
Он начал писать письмо.
Глава 23
Кей сидела у пруда недалеко от дома, перед ней стоял мольберт, а на коленях лежала палитра с акварельными красками. Она неторопливо рисовала очаровательных уточек, скользивших по воде на фоне прибрежного рогоза, и…
Она ощутила запах жасмина и, прикрыв глаза, отдалась сладким воспоминаниям. Аромат напомнил ей о жарких, влажных ночах, полных любви.
Когда она открыла глаза, то увидела в воде отражение мужчины, и сразу догадалась кто это. Она попыталась унять бешеное биение сердца и с трудом преодолела желание вскочить и броситься ему на шею. Какой же долгой была их разлука!
— Я видела Тима, — сказала Кей, продолжая рисовать.
— Вот как?
От звука его голоса, такого знакомого и в то же время будто звучащего из далекого прошлого, у нее кровь быстрее побежала по венам. Акцент Алекса стал мягче, и ей захотелось плакать. Эта перемена произошла не при ней. Неужели жена научила его изъясняться, как подобает истинному английскому джентльмену?
— Да, — сказала она. — Он меня не узнал, поэтому я принялась с ним флиртовать и расспрашивать его о том, как он путешествовал в дебри Флориды.
Алекс положил рядом с мольбертом огромный букет жасмина так, чтобы Кей его видела. К стеблям были приколоты те самые три бриллиантовые звезды и жемчужные серьги, которые она забыла захватить с собой в Новый Орлеан. Затем Алекс опустился на колени рядом с ней, однако Кей все не поворачивалась к нему.
— И что же он рассказал?
— Из его слов получается, что он раз шесть спасал мне жизнь.
Алекс со смехом поинтересовался:
— И что же ты за это сделала с беднягой?
Кей продолжала рисовать и делать вид, будто появление Алекса ничего не значит для нее. При этом
