практиковаться. Что я и делал.
Когда я научился более-менее сносно объясняться, то сказал им, что претензий в общем-то не имею. А пойдем мы прежде всего туда, где есть еда. Разбойники полностью со мной согласились, и мы двинулись в прежнем направлении.
Разумеется, ночью на меня попытались напасть. Но Вампирчика я программировал так, что он не нуждался в моем непосредственном управлении, и все кончилось хорошо. Для меня. А я подумал, что как-то односторонне использую свои возможности и надо придумать что-нибудь еще. Тем более время у меня имеется, так как благодаря излишкам энергии, снимаемых с разбойников и немногочисленной местной растительности, я мог почти не спать и чувствовать себя неплохо.
Кролики были все те же. Их звали Бор и Конни.
Скользнув в астрал, я начал исследование аур разбойников в направлении «а что же тут можно сломать?». Ломать я, конечно, ничего не собирался, но выяснить подробности хотел.
Уже через час я нашел кучу способов, как навредить человеку. Начать с того, что, приложив некоторые усилия, я мог разрушать энерго-информационные каналы ауры. Но это я знал и так. Оказалось еще, что я мог не просто их рвать, а сжигать целиком, затратив уже большее количество собственной энергии. Ну или накопленной, что не суть важно. Потом я наметил основные уязвимые точки в ауре, знание которых могло пригодиться при атаке более защищенных людей. Кто его знает, вдруг пригодится?
Вскоре выяснилось, что свои возможности я могу использовать не только для разрушения. А вот для чего, пока не понял. Дело в том, что я мог произвольно перераспределять энергию между каналами, а также сращивать и делить сами каналы. Как я считал, в перспективе можно научиться, например, лечить раны или улучшить реакцию. В любом случае этим стоит заняться.
Внеся новые коррективы в программу Вампирчика, я лег спать.
Мы шли на восток через горы, оказавшиеся не очень-то и высокими – не более трех километров. Сложены они главным образом из известняковых пород и назывались соответственно Мраморные или Меловые горы. Чем дальше на восток, тем менее безжизненной становилась местность – среди камней пробивалась трава, в ущельях появились ручьи, вдоль которых рос колючий кустарник. Высоко в небе парили крупные птицы, а по земле бегала их пища – горные козы и суслики. А однажды с седловины очередного перевала я увидел далеко внизу сплошной зеленый покров, колышущийся на ветру. Мы миновали Мраморные горы, отделяющие пустыню от субтропических лесов и государство Хасси от Фер-Лэйна.
За всю дорогу мы не встретили ни одного человека, потому что на второй день пути свернули с тропы, чтобы обойти пограничную заставу Фер-Лэйна, – уж больно не хотелось моим спутникам встречаться с пограничниками. Я тоже решил пока не сталкиваться с представителями властей.
Из рассказов разбойников я немного узнал об этом мире. Именно мире, потому что ни о чем похожем у себя дома не слышал.
Может показаться странным, но прежде всего меня интересовали особенности местной географии, а не общие сведения о мире. Последние я собирался получить от более сведущих людей.
Западнее места, где я появился, простиралась огромная пустыня Хаас-Амир, которую населял народ хассы, образовавший государство Хасси. Впрочем, населяли – это не то слово. Жить в пустыне нельзя. Поэтому основные поселения сосредоточились на берегу большого озера Наби, где располагалась столица Эд-Хаас, а также на берегу океана. На побережье находились два основных порта страны – Аш-Дебу и Аш- Насар – основные рынки рабов на материке.
На востоке от Мраморных гор раскинулось государство Фер-Лэйн. Царство субтропических лесов и виноградников. Мраморные горы надежно отделяли пустыню от влажных ветров со Срединного океана, а также пустынников от жителей Фер-Лэйна.
Тропа, на которой я оказался, была одной из трех основных троп через пустыню – самой северной. Ею пользовались караваны, идущие через Фер-Лэйн на север, в Эннол – самое развитое государство материка, который, кстати, назывался Линаэл. А сам караванный путь огибал весьма недружелюбные земли степняков-кочевников, располагающиеся севернее пустыни, но южнее Эннола.
Мы же пошли еще более коротким путем, известным немногим – охотникам да контрабандистам, и собирались вскоре выйти к базе их разбойничьей шайки. Чего мне совершенно не хотелось, но что делать в этом случае, я не знал. Пойти и рассказать все погранцам? В лучшем случае меня бы засмеяли, в худшем – посадили бы в тюрьму. Это мне доходчиво объяснил Бор. Он же предложил мне присоединиться к ним. Грабить караваны и продавать людей в рабство мне совершенно не улыбалось, но тем не менее я сказал, что подумаю.
Все мои идеи сводились к тому, что мне нужен спутник, но не бандит, который помог бы мне легализоваться в этом мире. И, возможно, дать совет, как его покинуть. Я считал, что смогу поискать его в лагере разбойников среди пленных. После того как я легко справился с бандитами, я стал недооценивать исходящую от них опасность. Поэтому и решил все-таки идти в лагерь.
Это ущелье практически ничем не отличалось от остальных – такие же скалы, местами покрытые лишайником, россыпи серых камней, чахлая растительность, сухое русло ручья внизу. Но что-то далеко внизу все-таки привлекло мое внимание своими более правильными геометрическими формами по сравнению с окружающим пейзажем. Присмотревшись повнимательней, отчего сооружение рывком приблизилось к глазам, я увидел остатки то ли крепости, то ли храма. Оно располагалось в стороне от тропы на берегу бывшего ручья и имело весьма скромные размеры.
– Что там такое? – спросил я у Конни, который общался со мной более охотно, чем Бор.
– А-а, там развалины склепа Орга Сухого Песка. Так говорят… Это кто-то из древних вождей пустыни, какой-то там военачальник… – Он равнодушно сплюнул на камни. А потом спокойно добавил: – Там его призрак живет, никого не пускает.
– Как ты сказал? Призрак? – От удивления я остановился. – И что он там делает? Что, управы на него нет?
– Я же говорю – живет. – Похоже, Конни эта тема не интересовала. – Почему нет управы? Это нам, простым людям, не справиться, а вам, магам, раз плюнуть. Только никому не нужно – все, что можно было взять, взяли, несмотря на призрака. – Тут его глаза загорелись от внезапной идеи. – А может, господин маг желает с ним пообщаться? Вдруг он что интересное расскажет, а то, глядишь, и чем полезным откупится? А?
Намерения Конни легко читались по глазам – он хотел от меня избавиться. Но мне и самому страшно захотелось пойти и посмотреть, что такое этот призрак, поэтому я сказал:
– А что, классная идея! Пошли.
Конни радостно подмигнул Бору, угрюмо топающему сзади. Я сделал вид, что ничего не заметил.
Вблизи склеп представлял собой просто куб, сложенный из камней, примерно пяти метров в поперечнике. Когда-то на нем была крыша, но сейчас от нее ничего не осталось. От двери, впрочем, тоже. Сквозь дверной проем просматривалось ярко освещенное солнцем помещение, захламленное каким-то мусором. Я разочарованно спросил у Конни:
– Ну и где ваш хваленый призрак? – Как-то не ассоциировались у меня призраки с прогретыми и ярко освещенными солнцем помещениями. Скорее, наоборот.
– Дальше, дальше заходи. Там внутри вход в подземелье есть. – Конни почти готов был взять меня за локоть. – А мы здесь подождем, – заискивающе добавил он. – Нам там делать нечего.
– Ну смотрите, если до захода солнца не вернусь, полезете за мной, понятно? – И не дав ничего сказать офигевшему Конни, быстро зашел внутрь постройки.
Глава 8
Через двое суток, когда Тэсс подошел к мосту через Вени – быстрому и каменистому притоку Олии, то опережал орков почти на день пути. На правом берегу, сразу за мостом, располагалось крупное поселение, где даже издалека Тэсс заметил какое-то движение. Похоже, что отсюда народ разбегаться не планировал.
Увидев на мосту военный патруль, он понял причину такого легкомысленного поведения жителей. Что ж, уже кое-что.
– Эй ты! А ну стоять! – Патруль бдил, как положено. – Кто таков, откель будешь? – спросил его солдат, одетый в форму пехоты Фер-Лэйна.
