ловкий мерзавец! Я уверен, что разминулся с ним совсем чуть-чуть! И это же надо, он выбрал мою любимицу!
— Кого именно?
— Белую волчицу, альфа-самку.
— Альфа?.. Объясните, пожалуйста, что это значит? Я совсем не разбираюсь в волках.
— У-у-ууу, какой стыд!
— Иерархия в стае включает в себя несколько уровней подчинения. Альфа-самцы — это самые сильные и агрессивные волки. Они первыми получают добычу, они управляют стаей и властвуют над жизнью и смертью потомства.
— А как различить среди волков альфа-самца?
— Хотите узнать?
Ветеринар обнажил клыки в жутковатой улыбке.
— Подойдите сюда снова. Не бойтесь. Они вас не съедят… если я этого не захочу.
Он визгливо хихикнул.
— Хорошо, я подойду, если вы дадите мне руку, — вслух произнесла она. — Я боюсь, что у меня закружится голова.
Человек с клыками вампира (или оборотня?) слегка поколебался, но все же протянул Люси затянутую в перчатку руку. Его зрачки поблескивали, словно в них мерцало пламя черной магической свечи.
— Пожалуйста, — сказал он. — А теперь слегка наклонитесь и внимательно посмотрите на их хвосты. Женщины обожают этот эксперимент…
Люси крепко сжала протянутую руку, уверяя себя в том, что теперь ей не угрожает падение (по крайней мере, одиночное). Волки по-прежнему смотрели вверх, обнажив настоящий частокол острых клыков.
— Хватит! — воскликнула она, резко отступая назад. — Я увидела!
— Итак?..
— Только у одного из трех волков хвост поднят.
— Именно — у альфа-самца. Бета-самцы опускают голову и хвост, когда приближаются к альфа. То же самое относится к омегам и…
— …и всем остальным буквам греческого алфавита?
— Нет, — сухо ответил ван Боост. — Даже в самых больших стаях существует всего шесть уровней иерархии.
— Превосходно, — пробормотала Люси. — Теперь поговорим о стрелах со снотворным. Вы выяснили, какой препарат был использован?
Ван Боост пожал плечами:
— Разумеется. Как вы можете догадаться, я был в ярости. Сначала волчица, потом обезьяны… Речь идет о препарате под названием тилетамин. Это анестетик, широко используемый в ветеринарии.
Люси достала свою универсальную записную книжку.
— Значит, у вас тоже есть тилетамин?
— А вы как думаете?
Люси уже готова была взорваться.
— Я так полагаю, ваш ответ «да», — резко произнесла она. — Откуда вы получаете препарат?
— Заказываю в ветаптеке, как и все остальные лекарства. Поставки ветеринарных препаратов строго контролируются. Однако, несмотря на это, каждую неделю в ночных клубах собираются компании юных наркоманов, одурманенные тилетамином или кетамином. Хороший трип. Рекомендую вам попробовать…
— На хранение орудия для дистанционного впрыскивания требуется специальное разрешение?
— Вы имеете в виду гиподермическое ружье? Да, ветеринары должны обладать лицензией на право его использования. Так же как пожарные, полицейские или те, кто занимается отловом бродячих собак.
Люси слегка подышала на окоченевшие пальцы, а заодно на ручку, которая отказывалась писать на морозе. Потом задала следующий вопрос:
— Как вы думаете, похититель волчицы и обезьян — один и тот же человек?
— Но я уже говорил об этом вашим коллегам! Да, именно так, у меня нет в этом никаких сомнений! Тот же самый почерк при взломе — перепиленная дужка замка. Те же самые стрелы с тем же самым веществом. Если такое повторится еще раз, директору придется нанять ночного сторожа. Человека, который будет присматривать за животными. Забавно, правда?
Люси с трудом заполняла страницу в записной книжке расползающимися во все стороны каракулями.
— Как именно он убил остальных обезьян?
— Бинго! Вы попали в точку! Прекрасный сержант полиции, не чета вашим коллегам! Как же так получилось, что вы все еще не лейтенант?
— Всему свое время. Ответьте на мой вопрос, пожалуйста.
— Слушаюсь, шеф! Итак, он их усыпил, затем… выпустил из них всю кровь, перерезав им внешние подвздошные артерии. Затем вскрыл грудную клетку, перикард и перевязал аорту у основания.
Люси окаменела. Значит, безумие, поразившее убийцу, зародилось здесь, в атмосфере почти монастырского спокойствия, царившей в зоопарке…
Она задумчиво покусывала колпачок ручки. Зачем же ему понадобилось тратить время и силы на расчленение животных, при этом подвергая себя риску быть обнаруженным?.. Кроме того, зачем вообще понадобилось их расчленять? Как правило, маньяк-убийца расчленяет свою жертву, чтобы ее деперсонализировать или же продемонстрировать свою власть над ней. Чтобы доказать, что тела, проходящие через его руки, — его собственность. Что он художник, а жертва — материал для создания произведения искусства. Или вообще нечто одноразовое, как бумажный носовой платок… Но животные?..
Даже в приступе гнева убийца четко контролировал свои действия. Половину животных он уничтожил, половину забрал с собой. Зачем? Чтобы убить их позже? Чтобы держать в плену?
Почему только половину обезьян?
Половину…
— Вы, случайно, не проверили, какого пола были убитые животные? — быстро спросила она.
Глаза ван Бооста превратились в узкие лезвия.
— Вы делаете успехи, сударыня, вы делаете успехи!
— Черт возьми, бросьте ваши игры! Что вы знаете такого, чего я не знаю? Что вы обнаружили?
Ван Боост подтянул обшлага перчаток, чтобы получше закрыть запястья. Кожа заскрипела.
Запах кожи…
— Я ничего не обнаружил. Просто констатировал факт. Делать выводы — это ваша работа.
— В таком случае отвечайте на мои вопросы!
— Хотите узнать, что я выяснил? Он убил всех самцов, а самок забрал с собой.
Так-так… Значит, убил самцов обезьян — причем как минимум довольно необычным способом… Но еще удивительнее то, почему он не повторил этот сценарий в случае с волками. Не успел? Ван Боост говорил, что в ту ночь обходил зоопарк, навещая «своих зверушек»… Возможно, он спугнул убийцу и тот не довел свой план до конца.
Услышав покашливание собеседника, Люси оторвалась от своих размышлений и вернулась к прерванному разговору:
— А… вы, случайно, не фотографировали расчлененные тела обезьян? — спросила она.
— Нет, я не до такой степени мазохист. Пока еще, во всяком случае… Никто их не фотографировал, даже копы.
