присутствующих в зале лаэртов, осведомлены о том, чем этот мой брачный ритуал завершиться должен?
Более основательно поразмышлять над этой интересной темой не дал недовольный голос пожилого жреца, который, видимо, обращался ко мне уже далеко не в первый раз и, не получив от меня никакого отклика, должно быть, очень сильно рассердился.
— Дитя! Встань с колен и подойди сюда. — Наконец поймав мой рассеянный взгляд, седовласый мужчина, одетый в длинную хламиду черного цвета, нетерпеливо указал пальцем на место, находящееся прямо возле алтаря. Когда я послушно прошла в укзанном направлении, там уже стоял тоже недовольно на меня косящийся Лаант. А этот чего на меня так взъелся? Если его что-то не устраивает, так пускай вспомнит о том, что я никому в супруги не напрашивалась. И вообще, лаэрт Велиний мог бы назначить начало переворота на более раннее время, а не к моменту заключительной части свадебной церемонии.
Интересно, а когда все же это знаменательное событие произойдет? Переворот в смысле. Могли бы и просветить. А может быть, у них просто времени на подготовку не хватило и все отменили? При мне больше никто ничего не упоминал, а у Лаанта интересоваться ни желания, ни времени не было. Утром, сразу же после ухода из спальни Велиния, меня буквально атаковали три присланные им служанки, предварительно выпроводившие из комнаты даже не успевшего накинуть на себя рубашку Лаанта. Так и выгнали его босиком, в одних только штанах и очень недовольного подобным произволом. Да еще и пялились ему в след, буквально поедая его, кхм, довольно… хорошо сложенное тело совершенно своими бесстыжими глазами. А ведь это, вообще-то, мой жених, и нечего всем кому не попадя на него заглядываться! И именно это, я очень доходчиво объяснила всем трем служанкам, после чего они меня дружно, едва ли не утопили в ванне под благовидным предлогом моей помывки. После чего, быстро обрядив меня в купленное Велинием довольно красивое платье, замотали поверх него этой жуткой тряпкой, которая оказалась обязательным атрибутом брачной церемонии и оставляла открытой только небольшую щелочку на лице напротив глаз. Хорошо еще, что хоть ее оставили, благодаря чему я теперь хотя бы могла наблюдать за происходящей, но от этого не более понятной, брачной церемонией.
Жрец, едва я только встала на указанное мне место, взял за руку стоящего по другую сторону от него Лаанта. Расположив ладонь карэлта над вырезанной в алтаре неглубокой чашей, наполненной ярко- зеленой жижей, мужчина принялся читать какие-то еще более заунывные стишки, чем до этого. Ох, что-то не нравятся мне все эти приготовления. Особенно вытащенный жрецом откуда-то из складок его хламиды небольшой, но, кажется, очень острый ножичек.
Короткий взмах и с рассеченной ладони невольно вздрогнувшего парня, в чашу брызнула ярко-алая кровь. Ой, кажется, мне сейчас будет плохо. Это что еще за ритуал такой?!! Что за дикость?!! Что-то мне совершенно не хочется наблюдать за всем этим безобразием, а участвовать в нем и подавно… Да и моя собственная ладонь как-то непонятно заныла в явном нежелании подобного к ней вредительского отношения. Вот просто чувствую, что и меня ждет то же самое, что и уже спокойного и как-то мрачно смотрящего на меня жениха. Я вообще-то очень против всякого-любого членовредительства, особенно по отношению к себе любимой, так что нечего на меня так смотреть! Не хочу учавствовать в подобном и не буду…
Так что, когда этот кровожадный, являющийся жрецом дяденька, потянулся уже за моей рукой, я отскочила от него как можно дальше и спрятала ту за спиной. Вторую, на всякий случай, тоже. И вот не надо на меня так изумленно смотреть! И подкрадываться с таким нехорошим многообещающим выражением на лице, тоже. Можно подумать, что я настолько безголовая, что буду стоять на месте и дожидаться, пока меня поймают. Из толпы, наблюдающих все это представление лаэртов, стали раздаваться довольно многочисленные смешки, в некоторых случаях, не очень умело, прикрытые судорожными покашливаниями. Это только добавило мне скорости, с которой я задом наперед отходила от приближающегося ко мне с ножом наперевес, жреца. И это называется брачным ритуалом? Как же! Больше походит на какой-то древний ритуал жертвоприношения Темным Богам. А я выступать в роли жертвы совершенно не желаю, поэтому и не собираюсь позволять, что бы всякие незнакомые мне дяденьки меня тут перед всеми живьем на кусочки резали. Только вот и дальше оттягивать неприятный момент мне не позволили. Причем тот, от кого я подобной низости совершенно не ожидала. Лаант — предатель подлый! Поймал, подобравшись сзади. Прижал меня к себе спиной и, схватив за запястье, вытянул мою, отчаянно пытающуюся вывернуться из крепкого захвата ладонь над начавшей странно парить алтарной чашей.
В испуге отворачиваюсь в сторону, чтобы ни видеть издевательства над своей бедной рукой. Странно, а почему ничего не происходит? Тяжелый, полный отчаянья вздох жреца, заставил меня быстро повернуться в его сторону, и проследить за его несчастным взглядом. Н-да. Действительно интересная задачка. Как можно надрезать ладонь, если ее закрывают крепко сжатые в побелевший от напряжения кулак, пальцы? Вот мы ее вдвоем и решаем. Стоим, и задумчиво мою руку рассматриваем. Долго. И даже поймав на себе полный укоризны взгляд уже отчаявшегося жреца, я никак не собираюсь облегчать ему жизнь, путем раскрытия пальцев по собственной воле. А что? Может быть, если я еще немножечко протяну время, Велиний не выдержит такой нервотрепки и даст сигнал действовать своим соратникам. Тогда меня на некоторое время оставят в покое, и я попытаюсь найти возможность убедить Лаанта выбрать для себя другую, более сговорчивую невесту.
Покашливания в зале стали гораздо более громкие и многочисленные. Вот же гады! Развлекаются они, смешно им, видите ли… Их бы сюда, на мое место! Можно подумать, что они в подобной ситуации с удовольствием бы себя под нож подставляли. А Эланойя, так та, вообще, с таким нескрываемым удовольствием за всем происходящим наблюдает, что у меня появляется какое-то нехорошее желание вцепиться ногтями в ее, чересчур уж самодовольное личико. Посмотрела бы я, как она тогда улыбалась…
— Лайя! — Очень сердитый шепот, судя по интонациям, окончательно выведенного из себя «жениха», заставил меня сжать пальцы еще крепче. — Прекрати немедленно и разожми ладонь!
— И не мечтай, — также злобно шепчу я в ответ и при этом машу головой из стороны в сторону, давая понять всем, заинтересованно наблюдающим за мной лицам, что подобной глупости они от меня не дождутся. Кхм, кажется стоящий за моей спиной парень решил больше не церемониться со своей строптивой невестой. С коротким приглушенным рыком, он сдавил мое запястье с такой силой, что, довольно громко охнув от охватившей мою руку резкой боли, я вынуждена была все-таки последовать его приказу. И этим сразу же воспользовался жрец, быстро полоснув по моей беззащитно раскрытой ладони своим ритуальным ножом.
— Ой-ей-юй-йа-а-ай!!! — Больно-то как! Кровь из раны, на которую мне и смотреть страшно было, хлынула в чашу, как мне с перепугу показалось, весьма обильным потоком. Жрец, сволочь такая, отыграться, видимо, решил за свое унижение перед всей собравшейся знатью острова. У Лаанта порез намного меньше моего был. Нечестно! Интересно, а мне руку кто-нибудь перевязывать собирается? Или они тут все-таки решили под прикрытием брачного ритуала, устроить самое настоящее жертвоприношение? Так я против, причем категорически! Моей и Лаантовой кровью и так уже почти всю зелень в чаше алтарной тонкой пленкой покрыло. Чего же они еще ждут, что бы кровь до самых краев натекла, вон как жрец выжидающе смотрит. Интересно, а как этот алтарь подогревается? Вроде бы как из целого куска камня вырезан, а содержимое чаши уже бурлить начало, и пар из нее какой-то темно-бурый вверх столбом повалил. Выглядело все это кипящее месиво просто отвратительно. Надеюсь, меня не заставят эту гадость еще и пить? Кто знает, чего еще можно ожидать от этих островитян с их дикими обычаями и ритуалами. А столб вьющегося над чашей пара, тем временем, стал еще плотнее и не одна я это заметила. Вон, как все присутствующие заинтересованно вверх уставились. Я тоже. Не знаю как они, а я уж точно никогда не видела ничего подобного. И очень сильно мне не нравилось то, чтоиподнимающийся над алтарем пар, стал каким-то уж очень густым и потемнел почти что до черного цвета. Казалось, что внутри него мелькали непонятные смутные тени, вселяя в меня какую-то нехорошую тревогу. Да, такого брачного ритуала я, мало того, что никогда не видела, но и не слышала ни о чем подобном.
К тому же и жрец, на которого я бросила случайный взгляд, выглядел подозрительно растерянным, настороженно пятясь спиной назад подальше от алтаря. Лаант тоже немного назад отступил, дернув меня за покалеченную руку, так что я оказалась стоять практически за его спиной. Это он что, за меня вроде бы как беспокоится? Может быть и мне уже нужно начинать паниковать? И присутствующие на церемонии
